Вера 516 - Дэйв Макара

Наверное, сейчас были бы очень кстати лыжные палки, но…

Кто же знал-то!

Я делаю рывок и режу наискосок, к спасительному склону.

Убежать от лавины нельзя.

Но можно уйти в сторону, уйти на ее край, на склон ущелья и пропустить весь этот поток…

Махнув рукой, протираю залепленные снегом очки, где-то, какой-то крайней частью мозга удивляясь, как я вообще что-то в них вижу?!

И снова вниз, по прямой, перед лавиной, а потом…

Вправо и вверх, на спасительный склон, слегка коротковатый, чтобы погасить всю набранную скорость.

Взмывая над каменистым водоразделом, вижу, как лавина несется вниз, зажатая между все сужающимися стенами ущелья.

И вновь умное тело спасает дурную голову, вертясь по всем осям и подыскивая, куда можно шлепнуться.

А шлепнуться придется с другой стороны, где чернеют бока нагревшихся на солнце камней, где снежная дорожка шириной в одну лыжу, где внизу не прекрасный домик с заботливыми слугами, а длинный, черно-белый язык горного ручья, а то и самой настоящей речушки!

Хлоп!

Инерция.

С той стороны она была спасительницей, а с этой…

Сознание мило подкинуло картинку, на которой мой красный след растянулся на добрый километр и завершился кроваво-красной кляксой, с торчащими из нее белоснежными костями.

А подсознание…

Раз нельзя бить, значит, надо бежать!

А раз нельзя бежать, значит, надо прыгать, вертеться, извиваться и крутить акробатику, которая уже не раз спасала на «шести углах» бойцовского ринга боев без правил.

Только бы мышцы не скрутило, только бы глаз не подвел!

И лыжи не сломались…

От белого — к белому…

По-над камнями.

Мимо торчащих мелких кустов, на одном из которых остался рукав куртки, а на другом — карман с противоположной стороны.

Мне метров сто беленького, чистого снежочка и я бы вообще был король!

Ага, наивный…

Тут самый длинный белый след — метров в тридцать!

И снова акробатика…

И…

Плюх!

Ледок на реченьке выдержал мою тушку, спасибо тебе, родная, с меня прчитается!

И пусть нет ста метров, но есть полсотни, а значит…

Снова что-то хрустнуло и хотелось верить, что это не нога, но…

Плюх!

И — Бульк!

«Горячая, бля…» — Я ухнул в неожиданно горячую воду, не сразу поняв, что это просто обман разгоряченого адреналином тела.

Плотность воды погасила остатки скорости и принялась вытягивать тепло из ошалевшей от случившегося, тушки.

Речка, приняв меня в свои объятия, поволокла-потащила по камням, а потом, на изгибе, вышвырнула на берег, как ненужный мусор.

Сделав вдох-выдох, бессознательное похлопало меня по плечу и пошло дальше нежиться в чертогах разума, уступая место разумному, вечному…

Ага, тому самому, «Что делать?»

Отстегнув от правой ноги обломок лыжи, хмыкнул.

Надо будет производителю литровую пузырь «планетарки» отправить, за качество!

Оторвавшись от мелкой прибрежной гальки, встал и глянул по сторонам.

«Это, млять, куда же меня занесло-то?!»

Судя по всему, в этом месте речушку спрятали в бетонные кольца, уводя под землю, но…

Река уходила влево, огибая рукотворное русло и не желая пользоваться им, а справа, в черном провале, почти занесенном снесенными сверху деревьями, ярко выделялася светло-салатовый квадрат панели доступа!

Мокрый, злой, добрался до панели и приложил руку.

Ага, индейский домик!

Пришлось возвращаться, отбирать дровишки по суше и радоваться, что карманов дофига и почти в каждом есть хоть маленькая, но заначка.

Шоколадка там, 50 грамм спирта тут, пара зажигалок и пережившая все падения и полеты, полулитровая плоская фляжка-термос, с горячим настоем.

Лязгая зубами, помяная все последними словами, запалил костер, подтащи ближе бревно с торчащими из него сучьями и принялся разоблачаться на просушку.

Лыжный костюм, конечно, штука тонкая, теплая и комфортная, но мокрый он — ужасная гадость!

Да и ботинки…

Глотнув, «для сугреву», придвинулся к костру, согреваясь и чувствуя, как впадаю в оцепенение.

Адреналин кончился, началась реальность.

А через несколько часов реальность и вовсе станет омерзительной и тогда…

А ведь мне еще хрен знает сколько топать…

В лыжных ботинках, блин!

Вы когда нибудь ходили в лыжных ботинках?!

Любуясь потрескивающим костерком, со вздохом активировал «нейро».

Признаюсь, дурацкая была идея.

Но…

Иногда ведь хочется свободы…

Шмыгнув носом, запустил «поиск сетей» и, с улыбкой сделал еще глоток спиртика…

— … Ну, парень, ты просто окуителен! — Мужчина, возникший у костра минут пять назад деловито отстегнул лыжи и расстегнул ярко-оранжевую куртку спасателя. — Я, как увидел тебя над склоном, парящим аки птица, аж окуел! А потом ринулся сюда, только кости заскрипели!

— А уж я-то как окуел… — Честно признался я, пытаясь понять галюники у меня или и вправду появился ангел-спасатель.

— Хорошо устроился… — Мужчина скинул куртку, вместе с здоровенным рюкзаком, смачно шлепнувшимся на бетонный пол. — И костерок запалил… Не растерялся, молодец… Сам-то цел?

— Мокрый, злой… — Я развел руками. — Но, целый…

— Ага, только вся спина в крови… — Мужчина принялся доставать из рюкзака спаснабор. — Вертайся, буду штопать тебя…

С шипением стянув с себя тонкую водолазку, повернулся спиной к свету и охнул — руки у мужика были просто ледяными!

Прилепив мне на поясницу аптечку, мужчина, слегка поматерившись, достал нитку с иголками и принялся меня штопать, прямо по живому, садюга!

Через пару минут, аптечка, собрав данные, вкатила мне коктейль и стало не больно, но потянуло в сон.

— Только не спи! — Мужчина хлопнул меня по плечу. — Сейчас я тебя зашью, а там, на сигнал, должны антиграв прислать. Заберут тебя, отвезут в больничку…

— Вылечат, шраф выпишут… — Хохотнул я. — Пинка дадут для скорости…

— Э-э-э-э-м-м-м-м… Это вряд ли… — Мужчина вздохнул. — За проникновение на охраняемую территорию, тебе не пинка дадут, а такой страпон вставят, что нараскаряку пару лет ходить будешь… И то — под себя… Я, кстати, старшина Сигг.

— Капитан Хьюссер… — Я активировал все свои «должности» на «нейро» и мужик уважительно присвистнул.

— А может и не вставят… — Завязав последний узелок, старшина достал тонкий полевой армейский комбез и бросил мне. — Переодевайся…

Натянув комбез, включил питание и со стоном потянулся — блин, как же это круто, переодеться в чистое и сухое!

И теплое!

Еще бы ботинки…

А лучше — сапоги, по самые бы уши в сапоги залез, честное слово!

Как по мне, нет ничего лучше, чем удобная, теплая обувь!

Из бездонного рюкзака старшины появился чайник и котелок, пакет с крупами, два куска твердокопченого мяса и мешочек с травным настоем.

Блин, да он что — волшебник?!

— Наши связались, предупредили, что идет буря, так что сегодня нас не заберут. Придется ночевать. — Старшина со вздохом развел руки.

— Плохо… — Я поежился. — Трубу будет