Фантастика 20254-131 - Константин Викторович Плешаков

Причем, не уверен, что им даже смогли бы помочь фанги, которых, к слову, оставлять здесь мне тоже не хотелось.

Да, они конечно, были сильными боевыми единицами, плюс, были довольно умны, но при этом, все равно оставались обычными животными, хоть и с магическими способностями.

Отряду Иных, с двумя одаренными, справится с ними не составило бы большого труда, и при этом одаренным не обязательно было быть сильными.

— Значит, придется воевать, — Жумельяк ударил рукой по колену. — Разве кто-то из нас способен на что-то другое⁈ — усмехнулся он и обвел взглядом присутствующих.

— Хе-х, я людей, например, могу лечить, — хмыкнул Пересмешник, выпуская изо рта дымное колечко.

— Что ж ты тогда в целители не подался? — спросил его Жозе.

— Так я и был им, — пожал плечами Анри. — Просто мой отец настоял, чтобы я выбрал военную карьеру, вместо духовенства, к которому тянулось мое сердце, и вот к чему это привело, — добавил Де’Аламик, чем рассмешил здоровяка Де’Жориньи.

— Ой, да говори уже честно! — громко пробасил он. — Не в духовенство тебя тянуло, а в женские монастыри! — он хлопнул друга, с которым сидел рядом, по плечу и тот даже согнулся под тяжестью его излишней любвеобильности.

— Не без этого, — буркнул Пересмешник, смерив своего товарища недовольным взглядом.

Как, впрочем, и Венера, которая отлично знала Галларийский и тоже здесь присутствовала.

Вот только в отличии от других, права голоса у нее не было, и ей бы пришлось быть вовлеченной в эту войну.

— Ну, раз выбора нет, то чего зря тут воздух сотрясать, — пробасил Де’Жориньи и поднялся с места. — Жозе прав, воевать, это пожалуй, единственное, что мы хорошо умеем, поэтому я пойду с тобой Люк, — добавил он, а вслед за ним встал и его лучший друг Пересмешник.

— И я! — произнес он и улыбнулся.

— И меня не забудьте! — их примеру последовал и Жумельяк, а Франсуа и Фредерик молча кивнули.

— Отлично! Я в вас нисколько не сомневался! — произнес я и поднялся с дерева, которое нам давно служило импровизированной скамьей. — Спасибо вам всем! — добавил я, после чего все начали расходиться по своим палаткам, чтобы начать сборы.

Путь до болот, где обосновалось племя Детей Угла был не близкий, а учитывая, что мы и так потеряли практически целый день, нужно было постараться его, как-то, наверстать.

Зато вчера я дал им хорошо отдохнуть, — усмехнувшись про себя, подумал я, и тоже пошел собираться.

* * *

Земли Свежевателей.

Долина павших воинов.

Громоящер стоял и смотрел, как тело его лучшего друга сгорает в магическом огне, вызванным одним из шаманов племени Острошипа.

Наблюдая за языками пламени, крупному Иному казалось, что они «съедают» тело его друга, как будто, с неохотой.

А еще у вождя Хозяев степей, было такое ощущение, что костер, будто бы, винит его и смотрит на Громоящера осуждающе.

Шаман покачал головой, чтобы эти странные видения развеялись. Да, он был виноват в смерти своего друга, но Острошип сам сделал свой выбор и первым решил нанести удар.

Именно вождь Свежевателей первым предал его, а не наоборот.

Шаман тяжело вздохнул и скрестил руки на груди.

Сейчас, когда Острошип был мертв и его место занял сын вождя Свежевателей, убедить это племя в том, чтобы они присоединились к нему в войне против Снежных ходоков было не сложно. Шаман знал, что Клыкарь — старший сын его лучшего друга, очень сильно уважает его и сделает то, что Громоящер ему скажет, вот только нужно ли это делать?

А, вдруг, пророчество лжет? — подумал Иной, а затем сразу же отмел эту мысль. Если и нужно было об этом рассуждать, то уж точно не сейчас, а гораздо раньше.

Например, когда его лучший друг был жив.

А иначе, он умер зазря…

Нет, пророчество не может лгать.

А еще вождь Хозяев степей был точно уверен в одном. Он знал, что оно не про Снежного ветра, к которому он издавна испытывал неприязнь.

— Вождь, — знакомый голос отвлек его от собственных мыслей. Шаман повернул голову, а затем опустил ее.

Рядом стоял Клыкарь.

— Мне жаль твоего отца, — произнес Громоящер.

И он говорил чистую правду. Они с Острошипом были знакомы больше сотни лет и изначально их племена были врагами друг другу. Их воины постоянно воевали друг с другом, сражаясь за самые рыболовные места, пока в одну из их очередных стычек не вмешалось другое племя.

«Гончие» хотели перебить ослабленных постоянными сражениями Свежевателей и Хозяев степей, чтобы забрать под свой контроль их земли, вот только это вышло им боком.

Племена объединились против врага. Была кровопролитная битва в результате которой потерь было много, как с одной, так и с другой стороны, но победителями вышли Свежеватели и Хозяева степей, перебив вражеское племя, остатки которых стали Изгоями, которых в Землях Великой Матери называли «Падальщиками».

Победа сильно сплотила два племени, которые жили по разные стороны реки. Дальше Свежевателей и Хозяев степей ждало еще больше сражений против других племен, что в итоге, привело к союзу между ними, а затем и в крепкую дружбу между их вождями.

— Я убью эту тварь! — тем временем, процедил сквозь зубы Клыкарь.

Шаман положил руку сыну Острошипа на плечо.

— Она ответит за то, что сделала, — произнес он и молодой друид кивнул. — Но месть подождет. Сейчас перед нами нависла большая угроза, — Громоящер решил не тянуть с новостями и сразу перейти к делу. — Снежные ходоки объявили нашему племени войну, а когда мы хотели обсудить это с твоим отцом, Смерть из тени убила его, — он посмотрел Клыкарю в глаза. — Как ты поступишь? — спросил крупный Иной, уже зная, что ответит его собеседник.

— Мы будем воевать! — не задумываясь, ответил молодой вождь.

— Я в тебе не сомневался, мой мальчик, — Крупный иной хлопнул сына своего друга по плечу. — Вернее не так, — покачал головой шаман. — Вождь Свежевателей, — коренной житель другой стороны Разлома улыбнулся и вежливо кивнул.

На лице Клыкаря появилась радостная улыбка. Разумеется, он был рад услышать от того, кого так сильно уважал эти слова.

— Мы перебьем их, или умрем сами! — гордо произнес молодой друид, а затем посмотрел на языки магического пламени, которые, практически полностью