Сан. На чужой земле - Полина Люро

Стоило только о нём вспомнить, и тёмный тоннель тут же появился ― не колеблясь, я отправился в обратный путь, на этот раз не успевший ни отложиться в памяти, ни вызвать особенных эмоций. Огонь костра уже затухал, бледнея на глазах, и последний шаг сделал, дрожа от страха, что опоздал…

Меня выбросило в холод тёмного помещения, Крэг всё также сидел, прислонившись к стене, и его бледное лицо покрылось кристалликами инея. Перепуганный, бросился к другу, проверяя биение сердца ― оно было, но очень медленное и слабое, как и едва заметное дыхание. Снова попытался вызвать магию, ещё раз убедившись, что здесь она не работает.

Душу переполняло такое бешенство и ненависть к тому, кто медленно убивал дорогого мне человека, что крикнул, почти сорвав голос:

― Я принёс тетради, приди и возьми их. Только сначала верни Крэгу здоровье!

Ответом была тишина, и вот тогда впервые в голову Избранного пришла страшная мысль: а что, если противнику на самом деле не нужны тетради ― это был отвлекающий манёвр. Возможно, он хотел разобраться с Саном без помех. Это так удобно сделать, если Крэг почти мёртв, а я, чтобы спасти его, не раздумывая, отправился в другой мир, фактически обрекая себя на верную смерть. Мы оставили младшего напарника без защиты… Время потеряно.

Меня трясло от одной мысли, что это может оказаться правдой:

― Что же я наделал, Сан?

В этот миг Крэг слабо застонал, и, опомнившись, ещё раз воплем всполошил пустоту:

― Где ты, тварь, покажись, чтобы мог собственноручно…

Слёзы отчаяния не давали нормально дышать ― никогда ещё Рас из Дома Плачущих Цветов не чувствовал себя таким несчастным и униженным. Но я быстро наступил на горло собственной гордости, прикрикнув на неё:

― Заткнись и помоги другу…

Поднять его было непросто, но сейчас во мне кипел гнев, и я сделал это почти без проблем, но, распахнув дверь ногой, оторопел. Когда мы с Крэгом вышли из дома, чтобы встретиться с Командиром, было утро. Теперь же снег переливался искрами от света вечерних фонарей, и грустная луна на усыпанном звёздами тёмно-синем бархате небес смотрела с укоризной:

― Глупый, глупый Избранный, тебя провели как простачка, настоящий «дурак с косой» ― вот кто ты, а не опытный разведчик…

Я тащил напарника на себе так быстро, как только мог ― залитые потом глаза почти ничего не видели, в боку противно кололо, и горечь обжигала язык. У дома нас встретила встревоженная Матильда и, всплеснув руками, закричала:

― Они идут, слава богам, оба живы!

Кто-то снял дорогую ношу с плеч, и взволнованным голосом Дарси охнул:

― Тащите обоих в дом, и лекаря сюда, живо!

Дальше я ничего не запомнил, кроме тепла, обнимавшего тело, и мягкой перины под спиной. Голова закружилась, и мой крик:

― Позовите Сана… ― почему-то превратился в шёпот, вместе с уставшим сознанием провалившийся в темноту беспамятства.

Где-то рядом потрескивали смолистые дрова, и от их жара было трудно дышать. Я пытался разорвать душившую рубашку, но кто-то крепко держал меня за руки, вливая в горло обжигающе горячий, горький напиток. Голос шептал у самого уха:

― Глотай, Рас, ты слишком надорвался, да ещё лёгкие хрипят. Позволь помочь тебе, не сопротивляйся, пей…

И я послушно пил, пытаясь рассмотреть чьё-то расплывающееся лицо и спрашивая сквозь кашель:

― Это ты, Сан, ответь, ты?

И тот же голос успокаивал:

― Конечно, кто же ещё за тобой присмотрит, Рас…

Я хрипло смеялся, снова заходясь в кашле:

― Слава богу, ты в порядке, а как Крэг?

― А что мне сделается, я же не такой неженка, как бледная Избранная мордашка. Поправляйся, бестолочь, и что ты вытворял ― в проруби, наверное, плавал, раз умудрился так простудиться? ― этот весёлый бас я бы ни с чем не перепутал. Он действовал на меня лучше любого лекарства, так что, однажды проснувшись, я увидел комнату в доме Матильды, горящую печь и спящего на соседней кровати Крэга. Почему-то в одежде…

Потихоньку сел и, наплевав на головокружение, осмотревшись по сторонам, тихо позвал:

― Селим, ты куда запропастился, бродяга, почему ни разу не пришёл навестить напарника?

Крэг сел, зевая:

― Наконец-то наш Избранный соизволил очухаться…

Усмехнулся, принимая из его руки кружку с горячим молоком:

― Вроде того, а ты что это развалился на кровати Сана, да ещё не раздеваясь. Вот он тебе устроит… И где Селим, гуляют оба, что ли? Не молчи, Дылда… Я помню, пока болел, Сан всё время был рядом.

Крэг встал и очень долго пил воду из кувшина, что было плохим знаком ― ему явно не хотелось начинать разговор.

Откинулся на подушку, чувствуя, как вновь холодеют руки:

― Рассказывай, как есть, не тяни.

Друг сел рядом, поправляя одеяло и не поднимая глаз:

― Помнишь, как пять дней назад мы ушли на встречу с Дарси? Так вот, Сан пропал в то утро, и Селим вместе с ним. С тех пор от них нет никаких вестей. Я хотел пойти на поиски, да ты был совсем плох, думали ― уже не встанешь, к тому же следов вообще не осталось. Эти двое словно испарились. Мичу опять стало хуже, и Матильда весь тот день просидела дома ― божится, что ни Сан, ни Селим не выходили на улицу… Прости, Рас, если бы я не заболел…

Стало трудно дышать, слова прорывались из горла с трудом:

― Кто же был рядом со мной? Я разговаривал с ним…

Крэг виновато пробубнил:

― Ты всё время звал Сана, вот Дарси и отвечал за него, чтобы тебя успокоить. Пришлось по очереди присматривать за «больным», даже вызвать к тебе лучшего лекаря, все деньги на этого неумеху спустили. Ещё и мага из соседнего отряда пригласили ― он читал заклинания исцеления и плевался, что они почему-то не работают. Этот придурок посмел предположить, что ты связался с запретной магией, она же искажает заклинания, сам знаешь. Ну я ему, конечно, «объяснил», что он неправ, а болван обиделся и убежал. Не один, а с синяком под глазом… Чтоб знал, как обвинять моего напарника.

Он ещё что-то говорил, но я уже не слышал, потому что в голове билась одна мысль:

― Что же теперь делать, где тебя искать, Сан? Не волнуйся, друг, клянусь ― мы обязательно найдём