Париж… до востребования - Наталья Котенёва

Думай, Александра, думай и решай! И решать нужно быстро. Я понимала, что в данный момент Завадовского нужно просто успокоить, а потом уж, когда утихнет, надавать по мозгам, потому что я вовсе не собиралась спускать ему грубость и хамство. С какой это стати он позволяет себе обзывать меня? Какая я ему "галеристка недоделанная"! Нет, нет, нет, я не собиралась просто так спускать этому мерзавцу! Но сейчас нужно успокоить, уговорить, убедить моего партнера, что никто не морочит ему голову. Я знала, что Завадовского можно остановить только контратакой.

— Послушай, Илья, в чем ты меня и Андрея подозреваешь? В чем меня конкретно обвиняешь? Я тебе уже миллион раз говорила! Что у нас с тобой помимо рабочих отношений по проекту и выставке ничего нет и быть не может. Почему я должна делиться всем, что твориться в моей личной жизни? С чего бы это? Да мало ли с кем я дружу, общаюсь, сплю! Не бери на себя лишнего! У нас договор и пока все условия этого договора я выполняю. Так и не лезь куда не надо! И не смей меня обзывать! Сам дурак!

А правда, какого черта этот "хозяин жизни" вдруг решил, что ему можно лезть куда не просят, да еще и обзываться!

Илья покраснел, побелел, а потом разразился тирадой:

— Ну, вот не ожидал от тебя такого, Александра! Я-то, дурак наивный, думал, что мы друзья! Да, договор, да, работа, но ведь я к тебе со всем сердцем! Все, что ни пожелаешь — к твоим ногам! Дурак я, дурак недоделанный! Предложение ей сделал! Кольцо хотел подарить, с мамой познакомить. Думал, ты нормальный человек, а ты — обычная стерва, как и все вы, бабы!

Он вскочил, кинулся к вешалке, но его крепкой рукой перехватил Ратманов.

— Постой, Илья, не обижайся, не горячись! День сегодня какой-то нервный, все на взводе. Саша просто устала. Не обижайся, друг. Ну, что с них возьмешь, с женщин, они все немного… неврастенички. Вот сейчас выпьем, все тебе расскажем, — миротворец обернулся ко мне и многозначительно подмигнул, чертенята заплясали в глазах.

Завадовский дернулся, делая попытку добраться до своего пальто и уйти, но Андрей держал его крепко. В результате, после уговоров "наплевать и забыть", " да что с них, с женщин возьмешь", он засопел, потребовал виски и вернулся, продолжая высказывать свои обиды:

— Нет, Андрюш, ты только подумай, я ей деликатесы, кольцо, а она… Да на хрен мне сдался этот ее проект! Ни толку, ни проку! Ты думаешь, Андрей, я не понимаю, что это убыточная затея! У меня других дел полным-полно! Я ее с мамой хотел познакомить! С мамой! Предложение сделал! Думал, ну, бросила она этого аристократа, значит нужно быстрей ее хватать, пока какой-нибудь очередной хахаль не перехватил, а она…

Ратманов, посмеиваясь, утешал обиженного претендента на мои руку и сердце, говорил, что, раз она, то есть я, такая, то и черт с ней, то есть со мной! "Лучше выпьем и забудем!" — увещевал Илюшу этот хитрец.

Мужчины уселись на диване, налили, чокнулись и выпили, пожелав всем стервам-бабам валить прямиком в ад, при этом предложили мне возглавить колонну, но перед тем, как свалить в ад, покаяться во всех грехах. Вздохнув, я покаялась за все, что плохого натворил слабый пол со времен Адама и Евы с невинными мужиками, а покаявшись, решила утешиться шампанским. Видно, не суждено сегодня остаться одной и трезвой и подготовиться к серьезному разговору не только с Ильей, но и с Орели и Крисом. Махнула рукой и решила: "Эх, нужно же отметить этот безумный день хоть каким-никаким безумством!"

Шампанское, что привез Илья, действительно, оказалось превосходным. И так получилось, что я выпила целую бутылку. Мужчины пили виски. Кончилось тем, что мои гости еще раз обвинили меня в том, что я порчу жизни всем окружающим меня особям мужского пола и со мной опасно общаться, потому что я у всех мужчин вызываю нездоровое чувство влюбленности. Илья и Андрей окончательно побратались и договорились держаться и от меня, и от всех остальных женщин подальше и остались спать у меня на диване. А утром, едва проснувшись, я связалась с Орели, сказала, чтобы они с Крисом ждали меня в "Парижских кошках", что предстоит важное совещание.

Глава 42. Неправильное решение и его последствия

Париж. Январь 2019.

Андрей с Ильей спали валетом на диване, а я спать не могла. Все мысли крутились вокруг того, что узнала от Клода, то есть, не от него, конечно, а от его фантома. После того, что произошло в подвале у мадам Юсуповой, я поняла, как мало я обращала внимания на то, что происходило вокруг меня. Словно в пузыре каком-то жила, не видела и не слышала очевидное! То, что у моего друга, у самого близкого мне человека, моего мужчины была своя параллельная жизнь не догадывалась! Разум мне что ли отшибло, или дурманом опоили? Теперь словно ветром сильным подуло и вычистило из моих мозгов все, что блокировало сознание.

Выходит, все годы, что я жила во Франции, у меня в голове туман стоял! А стоило только хорошенько подумать, как очевидные вещи стали выплывать наружу, появились вопросы. Например, почему как-то уж слишком резко я перестала быть прежней Наташей Шатовой? Куда пропали мое отчаянное бесстрашие, вера в себя? Меня словно подменили, а ведь такие перемены просто так не происходят. А мой характер? Когда он изменился? Годами я жила и, как будто боялась чего-то, пряталась за спину Клода, перекладывала на него все трудности. Но при этом не осознавала, не замечала, что я — не я, а будто другой человек.

И, чем больше я думала, тем отчетливее понимала, тут не обошлось без вмешательства темных. Только сейчас до меня начало доходить: это черное колдовство, это сделала со мной Морлан. И произошло это давно, еще в Москве, когда я мчалась в аэропорт чтобы там встретиться с Клодом и улететь в Париж. Сразу перед глазами встал страшный убийца, служитель темных, Палыч, и его мертвые глаза, а в них обещание достать и уничтожить меня.

Это было то, что называется пуля вдогонку, уже слабенькая, но она настигла меня и сделала свое дело. Убить не убила, до этого дело не дошло, силенок