На Границе Кольца - Расселл Д. Джонс

– Кто я?

Сказать по правде, Дед ждал этого вопроса. И был уверен, что спрашивать будут именно у него. Отчего-то все родственники и знакомые Деда страдали болезненной уверенностью, что он знает ответ на любой вопрос, как команда знатоков из «Что? Где? Когда?» или как Google.

Злату удалось отучить. Почти. А теперь Беседнику приспичило. Логично, предсказуемо, но всё равно бесит!..

Никки-Беседник был особенным духом – единственным в своём роде, как и сама Кольцевая. А уникальность подразумевает одиночество. Не с кем сравниться, не на кого равняться. Держители, Времееды, Дремокуры и даже неуловимые Суматошники оставались частью своего сообщества. А что делать бедному Беседнику, которого материализовали, назвали, полюбили, но так ничего и не объяснили?

Пикантности добавлял тот факт, что Страж Земных Врат состоял в родстве с «дамой сердца» Беседника.

Если у него есть сердце.

«А вдруг правда есть? – подумал Дед. – Настоящий же человек, раз он начал в себе сомневаться!»

«Даму сердца» вопрос удивил и слегка напугал.

– Ты тот, кого я люблю и кто любит меня! – ловко выкрутилась она, так и не разобравшись, что спрашивали не у неё.

«Знакомство с родителями» проходило не по тому сценарию, который сложился в голове у Вари. Судя по округлившимся глазам девчонки, она не ожидала серьёзности от своего романтичного кавалера. Не понимала, что её распрекрасный Никки не человек, а значит, не боится пафосных тем и экзистенциальных вопросов.

Проблемы бытия являлись обязательным пунктом программы, так как Беседника воплощали интуитивно, наугад и без цели. А если задача не поставлена изначально, разум постоянно пытается найти её вовне.

– Ты материализованный дух, – ответил Обходчик. – Часть самозародившейся системы человекоориентированных сущностей.

Он сделал паузу, потому что на станцию прибыл поезд. Время было вечернее, но на платформе «Киевской-кольцевой» было не слишком толпливо, особенно если выбрать крайнюю лавочку.

Дождавшись, когда поезд отъедет, Обходчик продолжил объяснение. Мог бы и не прерываться – Беседник всё равно бы услышал. Но вот Варя – нет, а ей пора начинать разбираться в том, что она натворила!

– Как дух второго порядка стоишь на одном уровне с Времеедами. Способности управлять Слоями и перемещаться в них приближают тебя к Держителям.

Мимо пронеслась троица молоденьких девушек – студенток или старшеклассниц. Куда им было спешить, что они забыли в конце платформы? Разве что захотелось полюбоваться на Никки!

Захихикав, девицы ускакали в обратную сторону. Варя сердито засопела. Что касается Деда, то его не могло обмануть ни золото волос, ни синева глаз. И даже мужественность челюсти – не отвлекала. И он продолжил:

– На твоё формирование повлияли мечты и желания разных людей. Ты можешь превращаться в кого пожелаешь. Можешь выбрать любую внешность, но питаешь склонность к этому облику, – Дед постучал пальцем по плечу сидевшего рядом с ним Беседника, – Из-за привязанности к этой вот барышне, – и он постучал пальцем по макушке племянницы, сидевшей с другой стороны.

Варя отклонила голову и поморщилась.

– А почему? – спросил Беседник. – Почему привязанность?

– А этого, дружок, тебе никто не объяснит! – рассмеялся Дед. – Любовь – штука посильнее любой магии!

Последние слова потонули в грохоте подъезжающего поезда.

Варя вздохнула. Потом всхлипнула.

– Получается, она не настоящая? – спросила она, роняя слёзы.

– Кто именно? – уточнил Дед.

Беседник потянулся к возлюбленной, чтобы передать ей платок – белый, с монограммой в виде схемы метро. Дед взял тряпочку, подержал пару секунд и вторично поразился замысловатым формам материализации.

Глубоко в душе у Вари сидела мечта о рыцаре, который будет подавать ей платочек. Беседник воспользовался этой мечтой в своей традиционной манере «всё, чего изволите, мадемуазель!» В свою очередь Варя, как и подобает Гончару-самородку, воплотила платок, сама того не замечая. И высморкалась, не понимая, что это часть её обожаемого Никки.

– Получается, наша любовь – не настоящая? – повторила Варя и вновь тихонечко заплакала.

Дед потёр лоб. Почесал макушку. Вспомнил про пубертатный период, гормоны, нервы, пресловутую женскую логику. В миллионный раз порадовался, что Злате не свойственна излишняя сентиментальность.

– Всё у вас настоящее, – сказал Дед и повернулся к Беседнику. – Натуральное!

– Но он же не может подняться наверх! – пожаловалась Варя.

– С чего ты взяла? – нахмурился Обходчик.

– Мне Кукуня рассказал. Когда придумал ему имя. Он сказал, что…

– А когда это было? – Дед перебил её. – Какого числа он дал ему имя?

Варя задумалась. Попробовала считать на пальцах. Сбилась. Пришлось доставать мобильник.