Красная дорама 3 - Денис Георгиевич Кащеев

На голове у моей противницы был конический кожаный шлем, усиленный стальными полосками на лбу и висках и украшенный пышным плюмажем из конского волоса. Мне, кстати, почему-то ничего подобного не выдали.

А вот что у шаманки было при себе за оружие, я так сразу и не распознал. Впереди, чуть ниже пояса, параллельно земле, у нее висел продолговатый не то чехол, не то футляр — размером уступавший ножнам моего хвандо, но все же достаточно большой, чтобы вместить в себя короткий меч. Но если это было и так, рукоять последнего надежно скрывали от посторонних глаз банты из алых декоративных лент.

Я поспешно поднялся с камней.

— Владимир Юрьевич! — взмолилась рядом у стены Катя. — Сделайте, как я просила! Это последняя возможность!

Повернув к ней голову, я увидел, как от ошейника на горле девушки вырвался неяркий, но широкий золотой луч. Я проследил за ним взглядом — уже, впрочем, понимая, что обнаружу. Не ошибся: луч уперся Чхве куда-то в район пупа — аккурат над ее загадочным чехлом. Шаманка самодовольно ухмыльнулась.

Машинально я протянул было руку, чтобы поставить ладонь преградой на пути луча — по которому, очевидно, моя противница тянула силы из своей бывшей ученицы. Но движения не завершил — а ну как обожжет или еще чего похуже⁈

— Не того страшишься, глупец! — заметив мои метания, рассмеялась Чхве. В отличие от свежей внешности, голос у нее был прежний, противно скрипучий.

— Сила утекает на ином уровне реальности, — в свою очередь пояснила со своего места у стены Кан. — Это — только символ, — она провела пальцами сквозь луч — на том это никак не сказалось. — Единственный способ связь оборвать я вам назвала… Сделайте же так! Или лишь зря погибнете!

— Нет, — покачал я головой — и, ни говоря более ни слова, двинулся в сторону противницы.

Насмешливо хмыкнув, Чхве Ан Джонг плавно скользнула мне навстречу. Несколько секунд, и вот мы уже замерли в паре шагов один от другого.

Еще на ходу я положил ладонь на рукоять хвандо. Шаманка позы не сменила, все так же держа руки у груди в «положении вежливости» — консонан сон джасэ. Выглядело это, правда, скорее изощренной издевкой, нежели учтивостью.

Мы церемонно поклонились друг другу — и, едва наши спины распрямились, я атаковал. Рванул рукоять меча — одновременно позволяя кольцу ножен соскользнуть с крюка на поясе. Не мной изобретенный, этот прием позволял «сбить одним камнем двух птиц»: на доли секунды быстрее обнажить клинок, без задержки нанеся им удар — и постараться отвлечь внимание противника на безобидные ножны.

И то и другое мне, в принципе, удалось — но, увы, мало что в итоге дало. Металлический прибор ножен звякнул о камни дворика, заставив Чхве скосить туда взгляд. Тем временем вырвавшийся на свободу хвандо прочертил пологую дугу к шее шаманки, метя в точку, не прикрытую ни воротом «халата», ни кожаным назатыльником шлема…

Однако моя противница успела среагировать. Вроде бы еще глядя на упавшие ножны, она подалась назад, резко разведя при этом в стороны руки. И в той, и в другой у нее будто само собой оказалось по короткому прямому мечу-близнецу — очевидно, выдернутые из того самого футляра, где они лежали рукоятями в противоположные концы, но самого движения, которым Чхве их извлекла, я даже не уловил. А в следующий миг она качнулась уже мне навстречу, и, нарисовав в воздухе два полукруга, парные клинки скрестились, вместе встретив хвандо и зажав тот, словно в клещи.

Я потянул свой меч на себя — и противница с готовностью позволила мне его высвободить, но сопроводив при этом своим правым — и немного отклонив. Одновременно второй «близнец» устремился вперед — и коротко резанул меня по правой руке чуть выше наручей. Задел лишь слегка — я почти успел отскочить — но рукав куртки- чогори, надетой у меня под кожаную кирасу, окрасился багрянцем крови.

Прямо скажем, не лучшее начало поединка!

Между тем, и не подумав останавливаться на достигнутом, шаманка яростно ринулась вперед. Ее мечи запорхали, словно крылья стрекозы, тут и там прощупывая мою защиту. Слишком быстро, чтобы суметь уклониться или парировать каждый удар и укол — и вынуждая меня отступать под их градом. Но даже шаг за шагом отходя, в считанные секунды я получил еще две раны: в кисть правой руки и в левое плечо. Но если первая снова была лишь легким порезом, то во втором случае, вогнав клинок под наплечник, Чхве достала меня уже всерьез: поврежденная рука разом повисла плетью (добро хоть в бою от нее все равно не было никакого толка: щита мне не досталось, кинжал, которым можно было бы работать в паре с основным мечом, я сломал о Катин ошейник, ну а сам по себе хвандо по умолчанию предназначен для хвата одной рукой).

Правда, именно этот успех моей противницы едва не обернулся против нее: в своем выпаде она слегка, что называется, «провалилась», а выдергивая «близнеца» из раны, потеряла еще мгновение — и, воспользовавшись ее заминкой, я развернул корпус — и хвандо обрушился на шаманку сверху. Удайся мне этот удар, никакой шлем бывшую Катину наставницу уже не спас бы… Но в последний момент та все же ухитрилась отпрыгнуть, и кончик моего меча лишь царапнул ее по щеке, после чего рассек ткань халата на груди, недовольно лязгнув по обнажившимся пластинам доспеха, и разрубил напоследок футляр-ножны — отныне две его половинки болтались у Чхве по бокам на коротких ремешках, стуча при каждом движении по бедрам.

Так себе достижение, прямо скажем! Ну да хоть что-то…

Первая пролитая капля крови заставила шаманку действовать осторожнее, в нескольких следующих атаках она работала клинками как бы с оглядкой — и ни разу меня не задела. Правда, и о контрвыпадах я практически не помышлял — разве что пару раз размашисто отмахнулся, скорее зарабатывая краткую передышку, нежели всерьез надеясь поразить противницу. Но в целом новый ритм схватки представлялся мне более сподручным… пока, убаюканный им, я не проморгал со стороны Чхве новый взрыв.

Шаманка резко ускорилась — и я снова за ней не поспел, сперва пропустив укол в бедро, где правый «близнец» пронзил кожаную защиту — и тут же левый вошел мне справа под мышку.

Лишь чудом не выронив собственный меч,