Вечный ковер жизни. Семейная хроника - Дмитрий Адамович Олсуфьев

Вечный ковер жизни. Семейная хроника

Предисловие

Известный русский историк Михаил Григорьевич Талалай, с 1992 года постоянно проживающий в Италии, опубликовал несколько книг и множество статей, посвященных русско-итальянским культурным и церковным связям. Начинал он, правда, с бытоописания Русского Афона, куда совершил долговременные путешествия в 1992–2000 годах. След афонского периода в жизни М.Г. Талалая-учено-го — прекрасно написанная и обильно иллюстрированная книга «Русский Афон: путеводитель в исторических очерках» (2009), а также более десяти статей, опубликованных в русских периодических изданиях в 1997–1999 годах. Однако подлинное призвание М.Г. Талалай нашел в разысканиях «русского наследия» в Италии и в публикациях ранее неизвестных официальных и частных архивных сведений о пребывании русских эмигрантов на итальянской почве, преимущественно в Тоскане.

Он отдал прежде всего дань традиционной теме для историков русской эмиграции — изучению русского некрополя в Италии, и последняя его публикация об этом датирована недавним 2014 годом. М.Г. Талалай, обосновавшийся на долгие годы во Флоренции, по поручению местной церковной общины подготовил также исторический очерк о русской церкви Рождества Христова во Флоренции, вышедший двумя изданиями в 1993 и 2000 годах. Следующей в ряду подобных публикаций явилась его монография «Русская церковная жизнь и храмостроительство в Италии» (2011), документация к которой дает исчерпывающие сведения о том, где, кто и когда обустраивал русскую Италию на протяжении XIX и XX веков.

Ныне издательство «Индрик» публикует еще одну подготовленную М.Г. Талалаем книгу: «Семейную хронику» графа Дмитрия Адамовича Олсуфьева, написанную им в эмиграции в 1920–1937 годах. Д.А. Олсуфьев скончался в 1937 году в Ницце, где и похоронен на местном русском кладбище. Последняя точно датированная страница записок помечена 15 октября 1937 года, а 10 ноября того же года он умер.

Рукопись этих записок по всей видимости утрачена (публикатору не удалось ее разыскать), но сохранилась «фотостатическая» копия с ее машинописи, которая и послужила источником для электронного набора текста.

В спасении записок ключевую роль сыграла Александра Петровна Скоропадская (1878–1952), жена небезызвестного малороссийского гетмана, приходившаяся родственницей автору воспоминаний, чем и вызвано было ее желание сохранить «Семейную хронику» Д.А. Олсуфьева для последующих поколений. Поскольку Скоропадские проживали в Германии, рукопись, по всей вероятности, еще до начала Второй мировой войны была перемещена из Ниццы в Берлин, где А.П. Скоропадская и приступила к ее перепечатке. Благодаря А.П. Скоропадской текст и дошел до наших дней, хотя он и найден был М.Г. Талалаем не в Германии, а в Италии — в архивах переводчицы М.В. Олсуфьевой, находящихся у ее дочери Елизаветы во Флоренции.

Наши интересы, то есть меня и М.Г. Талалая, сошлись не только на афонской теме (я трижды посетил Афон и впервые опубликовал исторические фотографии всех афонских монастырей середины XIX века), но и на семье Олсуфьевых. Когда в 2009 году я издавал воспоминания Ю.А. Олсуфьева «Из недавнего прошлого одной усадьбы», написанные им в 1921–1922 годах, я никак не мог предполагать, что в то же самое время в Белграде его двоюродный брат Д.А. Олсуфьев написал первые страницы своей «Семейной хроники». Как бы мы ни сравнивали эти два текста, очевидно, что они несут бесценную информацию о жизни дореволюционной России.

Дмитрий Адамович Олсуфьев бежал из Новороссийска в 1920 году в полную неизвестность и при полном отсутствии средств к существованию. Все последующие восемнадцать лет он вел полунищенскую жизнь, скитался по благотворительным домам и пансионам, но не переставал писать «Семейную хронику». Вряд ли он возвращался к уже законченным страницам, на отделку текста не оставалось времени, и поэтому в «Хронике» постоянно повторяются уже ранее обрисованные им лица и эпизоды. Он понимал, что его многостраничная повесть нуждается в редактуре, и возлагал несбыточные пожелания поручить свою рукопись на окончательную отделку своему двоюродному брату Юрию Александровичу Олсуфьеву, который, по его словам, имел вкус к работе, подобной «Семейной хронике». Конечно, это было неосуществимо, что понимал и сам автор, который не мог поручиться даже в том, что его рукопись уцелеет и попадет в неравнодушные руки. К счастью, как я уже сказал, копия рукописи сохранилась, и теперь, благодаря самоотверженной работе А.П. Скоропадской и первым хранителям «Семейной хроники» М.В. Олсуфьевой-Микаэллис и Е.М. Олсуфьевой-Пикколомини, она, наконец, подготовлена к печати М.Г. Талалаем.

Читатель «Семейной хроники» может сразу же заметить, что Д.А. Олсуфьев ровным счетом ничего не говорит о последнем периоде своей жизни, о Первой мировой войне, о революции и Гражданской войне, которая выбросила его сначала на добровольческий юг, затем в Константинополь, а уже потом, через Болгарию, Сербию и Италию, во Францию. Зато необыкновенно ярко он запечатлел в своих записках детство, отрочество и раннюю юность в богатом и благополучном доме в Москве и подмосковной усадьбе Никольское. Детские переживания и впечатления редко удерживаются в памяти взрослого человека, но, удивительное дело, они чрезвычайно тонко прочувствованы Д.А. Олсуфьевым и местами перекликаются с известной трилогией Л.Н. Толстого. Собственно говоря, воспоминания Д.А. Олсуфьева ограничиваются 70-ми годами XIX века, хотя в них часто вклиниваются страницы, посвященный лицам и событиям последующих лет, но и они не выпадают из хронологических рамок XIX столетия. Семейные связи и общественное положение автора сталкивали его со многими замечательными современниками: с Л.Н. Толстым, Д.И. Менделеевым, И.С. Тургеневым, В.М. Васнецовым, с представителями царской фамилии, с П.А. Столыпиным, Саввой Морозовым и многими-многими другими.

Немногие выдержки из текста «Семейной хроники» Д.А. Олсуфьев напечатал в русских эмигрантских журналах, преимущественно в «Возрождении». Это «В Зимнем дворце 27 апреля (10 мая) 1906 года», «Пушкинские торжества 1880 года», «Революция. Из воспоминаний о девяностых годах и о моем товарище Савве Морозове», «Москва и революция», «Цареубийство 1-го марта и Москва (из воспоминаний об ученических годах)», «Князь Георгий Львов (из воспоминаний о годах его учения и молодости)», «Фрейлина трех царствований (из воспоминаний о княгине М.А. Васильчиковой)». Мотивация этих эпизодических выступлений в печати была, скорее всего личная, и тексты статей были вариантами соответствующих частей основного текста «Семейной хроники». Именно по этой причине М.Г. Талалай не включил их в подготовленную к изданию рукопись.

Количество изданных и неизданных воспоминаний о жизни дореволюционной России неисчислимо. Их многие сотни, фундаментальных и мелких, частных и общественных по содержанию, литературно отделанных и безыскусных, печатавшихся в России и за рубежом. Из собственной практики я бы мог назвать не только уже упомянутые воспоминания Ю.А. Олсуфьева «Из недавнего прошлого