Династии Сперанских, Филатовых, Живаго, Овчинниковых и ХХ век. Записки счастливого человека - Алексей Адрианович Овчинников

Алексей Овчинников

Династии Сперанских, Филатовых, Живаго, Овчинниковых и XX век. Записки счастливого человека

© Овчинников А.А., 2025

© ООО «Издательская группа Азбука-Аттикус», 2025

КоЛибри®

Предисловие

От редакции

Слово «династия» означает не только имена, которые становятся отчествами и передаются по наследству, не только общую фамилию, дома и столовое серебро, но в первую очередь – традицию, опыт, знания, семейную мифологию. Каждый последующий в ряду поколений подхватывает и умножает переданное ему. А теперь представьте себе, что в одном человеке сошлись четыре династии! Да какие!

Алексей Андрианович Овчинников – потомок четырех семей: Овчинниковы – ювелиры, Филатовы и Сперанские – врачи, Живаго – ученые и коммерсанты. А в кругу этих семейств и другие родственники – Петр Капица и Иван Сеченов; друзья и хорошие знакомые – доктор Николай Побединский, нейрохирург Александр Коновалов, пианист Святослав Рихтер, архитектор Юрий Шевердяев, музыканты Неугаузы, а также Маршак и Кукрыниксы, Ираклий Андроников. История прекрасных людей и перипетии судьбы автора книги на фоне интереснейшей жизни второй половины XX века, увлекательных путешествий, горных лыж, байдарок, автомобилей.

От автора

Иван Бунин считал дневники одним из самых интересных видов литературы. «Думаю, что в недалеком будущем эта форма вытеснит все прочие», – написал он в своем дневнике 23 февраля 1916 года. К сожалению, я дневников не вел. В юности не раз принимался писать, но больше чем на несколько дней терпения у меня не хватало, да и писать-то, по правде сказать, было не о чем: все, что происходило со мной, тогда казалось мне мелким и обыденным. В то же время как всякий человек, занимавшийся научными исследованиями и медицинской практикой, я исписал за свою жизнь тонны бумаги. Писал я легко, но эта писанина отнимала массу времени. Наконец, мне все так надоело, что я уже не мог без отвращения смотреть на пишущую машинку, а потом и компьютер.

Именно тогда я увлекся чтением мемуарной литературы. Читая дневники Ивана Бунина, Петра Краснова, Александра Солженицына и многих других, начинаешь понимать, как мало мы знали о трагических годах первой половины XX века. На этом драматическом фоне моя собственная жизнь представляется мне каким-то чудом. Мне повезло появиться на свет именно в то время, когда я родился, и не попасть ни на Гражданскую войну, как моему деду, ни на Отечественную, как отцу. Я считаю себя счастливым человеком. И об этом мне захотелось написать. А самое главное – воспоминания позволили мне ближе познакомиться с жизнью моих предков, которые были замечательными людьми. Вспоминая прошлое, я как бы снова переживал свое детство и юность, молодость и зрелость. Конечно, многое выпало из памяти, кое-какие эпизоды интимного характера я не рискнул описать, на что-то с высоты своего возраста я смотрю иначе, но я старался быть предельно честным перед самим собой и не приукрашивать те или иные жизненные ситуации. Во многом мне помогла вспомнить имена, даты и детали нашей совместной жизни моя жена Лариса. Ей я обязан и своим благополучием, и созданием этой книги.

Алексей Овчинников.

Часть первая

Мои предки

Глава 1

Овчинниковы

Мой отец происходил из семьи известных российских ювелиров – Овчинниковых. Мой прапрадед Павел Овчинников, основатель семейной ювелирной фирмы, родился в 1830 году в подмосковном имении князя Петра Михайловича Волконского, крепостными крестьянами которого были его предки. Еще мальчиком он обратил на себя внимание князя способностью к рисованию и был отправлен для обучения в Москву. Там Павел вместе со своим братом Алексеем поступил в мастерскую золотых и серебряных изделий и стал совершенствоваться по «серебряному и боголепному делу». В течение шести лет он проработал в мастерской в качестве подмастерья, а несколькими годами позже, в 1853 году, открыл собственную небольшую ювелирную фабрику-мастерскую в Яузской части Москвы и вскоре освободился от крепостной зависимости. Постепенно фабрика увеличивалась, и в 1853 году ее оборот достиг 250 тысяч рублей, что позволило Павлу Акимовичу стать купцом 3-й гильдии. К тому времени под его руководством работало уже около 175 мастеров-ювелиров и от 70 до 90 учеников. В 1865 году, по сведениям «Указателя Московской выставки мануфактурных произведений»[1], оборот его фабрики доходил уже до 300 000 рублей.

Фирма Павла Овчинникова заняла в те годы ведущее место в России по производству серебряных и особенно покрытых эмалью изделий и получила широкую известность после промышленной выставки в Москве в 1865 году, где владелец фирмы был награжден золотой медалью и получил звание поставщика двора Наследника Цесаревича Александра Александровича. Кроме того, по настоянию «движимого благородным чувством признательности» хозяина фабрики медалями были награждены некоторые сотрудники фирмы, способствующие ее успеху. Этот поступок молодого хозяина фабрики принес ему дополнительную известность и уважение коллег. Даже спустя 31 год в «Указателе выставки в Нижнем Новгороде»[2] 1896 года был упомянут этот факт из биографии Павла Акимовича как о «не совсем обычном в классе наших фабрикантов». Столь же «необычными» оставались и взаимоотношения Павла Акимовича Овчинникова со своими рабочими и в последующие годы. Эти отношения он старался строить на взаимовыгодных условиях.

Из многочисленных хвалебных отзывов в газетах и из написанной самим Овчинниковым книги[3] мы знакомимся со следующими правилами, установленными на его фабрике: мастер, проработавший «честно и непорочно» 10 лет, записывался на мраморную доску, открыто вывешенную на фабрике, после чего следовала прибавка к зарплате 10 % от оклада. Проработавший безупречно 15 лет, получал прибавку 15 %, а после 20 лет беспорочной работы оклад увеличивался на 20 %, и так далее. Это вознаграждение выдавалось пожизненно, даже если мастер увольнялся с фабрики, но при условии, что при этом он не переходил к другому хозяину. На своем предприятии Павел Акимович стремился создать максимально комфортные условия для их работы. Овчинников с гордостью отмечает в своей книге, что устройство фабричных помещений «вполне соответствует потребностям рабочих… чистотой, достаточностью количества света и воздуха, освежаемого постоянно посредством вентиляции». Подобные условия в золотосеребряной промышленности в XIX веке были исключением. Недаром одним из главных требований во время забастовок на ювелирных предприятиях в 1912 году было создание соответствующих условий труда, о чем Овчинников писал уже за 30 лет до этого.

Не менее важными, чем комфортные физические условия, были условия моральные, та поистине уникальная для своего времени атмосфера, которая царила на фабрике Овчинникова.