Чувства – это важно! Как научить ребенка понимать свои эмоции и управлять ими - Алиса Кэмпбелл

Алиса Кэмпбелл, Лорен Стаубл

Чувства — это важно! Как научить ребенка понимать свои эмоции и управлять ими

Эту книгу хорошо дополняют:

Попробуй, ты сможешь!

Филлис Фагелл

Ребенку тоже тревожно

Рональд Рэйпи, Сьюзен Спенс и др.

С тобой хотят дружить!

Стивен Новицки

Направлять, а не ругать

Ханако Симамура

EQ-воспитание

Альваро Бильбао

Кэмпбелл, Алиса

Информация от издательства

На русском языке публикуется впервые

Чувства — это важно! Как научить ребенка понимать свои эмоции и управлять ими / Алиса Кэмпбелл, Лорен Стаубл; пер. с англ. А. Пугачевой. — Москва: МИФ, 2025. — (Инвестиция в будущее. Воспитываем детей, готовых к вызовам судьбы).

ISBN 978-5-00250-338-4

Все права защищены.

Никакая часть данной книги не может быть воспроизведена в какой бы то ни было форме без письменного разрешения владельцев авторских прав.

Copyright © 2023 by Alyssa Campbell and Lauren Stauble

Published by arrangement with Harvest, an imprint of HarperCollins Publishers

All rights reserved

© Издание на русском языке, перевод, оформление. ООО «МИФ», 2025

Лорен. Я посвящаю эту книгу малышке Пэгги Кэсседи, которая вырастет и станет моей бабушкой. Ее любовь к книгам и людям продолжает жить во мне.

Алиса. Моим З. и С. за то, что ежедневно практиковали совместное осмысление эмоций со мной, и за наши отношения — пусть не идеальные, но полные доверия и самоотдачи

Введение

В отношениях мы меняемся, открываем наше внутреннее «Я» и становимся чем-то большим. Этот мир не создан для одиночества. Только в окружении других людей проявляются наши таланты, и тогда мы сами начинаем их замечать.

Маргарет Уитли и Мирон Келлнер-Роджерс[1]

Алиса. «Если ты в церкви надумаешь ползти к Норе под скамейками, то после службы никаких тебе пончиков», — сказал мне папа по дороге. «Хорошо, папочка, я поняла», — без тени сомнений ответила трехлетняя я. Не прошло и двадцати минут, как я уже ползла под этими самыми скамейками к Норе. Никто меня не остановил. Побег удался. Видимо, папа даже не заметил. После службы я думала только о вкуснейших пончиках с вареньем и в сахарной пудре, которые мы всегда покупали по дороге домой в местной пекарне. Мы зашли, все мои братья по очереди сделали заказы, но, когда я начала диктовать свой, папа сказал: «Никаких пончиков на этой неделе, ты меня не послушалась». Мое сердце было разбито. Я упала на пол и начала биться в истерике, размахивая руками и ногами. Папа молча отнес меня в машину, где я продолжила рыдать. Мама с братьями вернулись из пекарни с довольными лицами, испачканными вареньем, шоколадом и сахарной пудрой. Мама сказала: «Если хочешь пончик на следующей неделе, никаких ползаний в церкви».

Та кроха уже стала взрослой и теперь сама учит малышей. Сегодня я подмечаю, как связаны родительские попытки внедрить дисциплину и всплески эмоций у детей. Мне с детства внушали принцип «перетерпи»: так работает наше общество, так меня учили в университете, когда объясняли, как взаимодействовать с аудиторией. Поэтому, когда передо мной оказался полный класс детей, первым моим порывом было пресекать все бурные проявления эмоций, чтобы не утратить контроль над ситуацией — и над подопечными. Конечно, все понимают, что у них есть чувства. Но моей задачей было либо уберечь окружающих от подобных проявлений (совсем как у моего папы, когда он вынес меня из пекарни тогда), либо игнорировать достаточно долго, пока ученики не угомонятся сами.

Я и не задумывалась, хорошо это или плохо, пока психотерапевт не сказала мне то, что на первый взгляд казалось нелепым: «Как думаешь, о чем говорит твоя грусть?» «Грусть ни о чем не говорит, это просто негативная эмоция, ее можно выплакать, запоем пересматривая “Анатомию страсти”, чтобы потом все снова стало нормально», — парировала я. Тут терапевт спросила: «А грусть — это не нормально?» Тогда я начала отстаивать свою позицию, но начиная с того сеанса многое для меня изменилось навсегда. У меня появились вопросы: «О чем говорят наши эмоции? Да и говорят ли?» Так начался путь в мир эмоций, навсегда изменивший мое мировоззрение.

Лорен. В первом браке я годами подавляла в себе стыд, страх и боль. У меня было свое четкое представление о том, какой должна быть хорошая жена. И только спустя семь лет, благодаря терапии, я смогла начать снимать слои этого перфекционизма и домашние, привычные роли, которые сама себе навязала. Жить стало совсем невыносимо, и я выбрала бегство — в прямом и переносном смысле. Я развелась и занялась бегом. Мне было стыдно за расставание с партнером, но бег стал моей отдушиной. Чем больше я тренировалась, тем чаще задавалась вопросом, от чего я бегу. Но потом один мой друг немного его переформулировал: «Интересно, к чему ты бежишь?»

Взглянув на все под новым углом, я начала замедляться. Бег я не бросила, но вернулась к терапии, теперь уже основанной на осознанности. Чаще всего мне приходилось учиться прислушиваться к неудобным эмоциям, а не пытаться их подавить. Я смогла выплакаться, а это говорит о многом, ведь за предыдущие семь лет в общей сложности я плакала раза три. Я не позволяла себе проявлять слабость и искренние эмоции.

Все чувства вдруг стали ярче — и приятные, и болезненные. Я принимала каждую эмоцию и наконец-то чувствовала себя живой. Когда была счастлива. Когда мне было грустно. Когда я оставалась спокойной. Я начала испытывать счастье, о котором читала в книгах про медитацию: всепоглощающее, принимающее даже самые дурные эмоции. Оно не похоже на «долго и счастливо» из детских сказок. Такое счастье основано на безусловной готовности проживать каждую эмоцию. Было сложно, но и это доставляло мне радость.

Только не подумайте, что сейчас я постоянно в эйфории. Но сегодня мне проще «ловить волну», как на доске для серфинга, даже если время от времени я с головой ухожу под воду. Залезть обратно на доску просто. И этот навык помог мне по-новому подойти к общению с детьми.

Как-то в 2016-м, во время позднего завтрака, на котором присутствовали и дети авторов этой работы, Лорен сказала: «Мне кажется, наш подход уникален, мы просто обязаны написать о нем книгу». Мы познакомились, когда обе пришли работать в одну школу: Алиса была воспитателем в яслях, а Лорен работала в