Повелители стихий: начало - Саша Ленц

Рикки отдала ему наушник, микрофон и доску.

— Микрофон снимать при мне, — строго буркнул Сэм. — Мы же договаривались.

— Сэмми… — устало протянула Рикки. — Не нервничай, тут кроме нас никого.

Тот обречённо покачал головой, вздохнул, а потом сказал:

— С очередной победой.

Вместо ответа Рикки лениво улыбнулась и спросила:

— Где ты припарковался?

— Подальше отсюда, как ты и хотела. Весьма далеко. Так что, если хочешь вернуться домой вперёд твоей мамы, то нужно поторопиться.

Да, она попросила Сэмми поставить их чёрный внедорожник как можно дальше от пляжа. Рикки нравилось быть своей среди ребят из команды, а дорогие вещи, тачки, охранники и обслуга лишили бы её этой маленькой радости. И да, вернуться домой вперёд Линды — задача первостепенной важности, чтобы не пришлось объяснять, где она пропадала с самого утра, откуда взялся очередной кубок и почему Рикки выглядит, как человек, отоваривающийся в секонд-хенде. Стремление дочери одеваться, как все нормальные люди, Линда воспринимала как подростковый бунт, как оскорбление хорошего вкуса и желание насолить лично ей. Помимо прочего, Линда не принимала занятия дочери сёрфингом, считая, что Рикки следовало уделять больше времени учёбе, а не «всякой бесполезной ерунде», а Сэму стоило бы перестать поощрять подобное увлечение. В общем, портить настроение миссис Роуз себе дороже: достанется всем, начиная от горничных, работающих у них в доме, и заканчивая самой Рикки.

Уже несколько поколений семьи Роузов жили финансово обеспеченную жизнь. Много лет назад прапрадед Рикки основал небольшой редакторский отдел и стал выпускать газету. Со временем газета трансформировалась в модный глянцевый журнал «VM», по-прежнему довольно популярный и на материке, и в остальных частях света. До своего таинственного исчезновения журналом руководил папа Рикки — Артур; после — его жена, мать Рикки. Линда чувствовала себя на этой должности как рыба в воде: у неё был безупречный вкус, она знала толк в моде, помпезность и роскошь очень органично вплетались в её будни. При этом Линда была любящей женой и всегда оставалась заботливой матерью. Она стремилась дать любимой дочери всё самое лучшее, даже вопреки сопротивлению со стороны своего чада. Ну а занятия серфингом… Просто это увлечение явно не входило в её понимание «лучшего».

— Да, ты прав, — согласилась Рикки. — Нам лучше поторопиться.

Дорога до дома не заняла много времени. Через полчаса они стояли у ворот роскошного особняка — большого белого двухэтажного строения с высокими окнами и колоннами у входа. Их встретили услужливые охранники стандартным вопросом: «Как прошёл день?». Один из них взялся отогнать машину в гараж, другой сообщил по рации коллегам, что Рикки и Сэм прибыли домой.

В холле обеспокоенная домработница Соня, размахивая руками, как наседка крыльями, сообщила, что Линда и её ухажёр Джерри приедут с минуты на минуту, и что им двоим чертовски повезло прибыть раньше них. Линда, как выяснилось, запланировала семейный ужин, во время которого намеревалась сообщить некую важную новость.

Рикки и Сэм поспешили припрятать доску и новенький кубок в специально отведённую для этого комнату, уже давным-давно под завязку забитую трофеями и спортивным инвентарём юной сёрфингистки. Затем они разбежались по своим комнатам переодеваться, и как раз в тот момент, когда Рикки натягивала ситцевый сарафан, внизу раздался командный бас Джерри:

— Соня, будь добра, подай к обеду что-нибудь из линейки «Мадера Массандра».

— Что⁇ — завопила Рикки. — Мам, Джерри собирается разграбить папину коллекцию вин!

Дверь в комнату девушки распахнулась, в проёме стояла мама. Она была одета в строгий костюм: пиджак и узкую юбку, а волосы, как всегда, убраны в тугую шишку на затылке. Всё вместе говорило о том, что они приехали прямиком из офиса.

— Милая, я разрешила Джерри выбрать любое из вин.

— Но…

— Никаких «но». Я тоже пополняла коллекцию. Не порть мне, пожалуйста, настроение. Спускайся к столу, у нас для тебя новость.

С этими словами дверь закрылась. Рикки про себя посылала Джерри проклятья, но делать было нечего. Она взяла тайм-аут, чтобы успокоить нервы, поправила растрёпанные, до сих пор чуть влажные волосы и пошла в столовую.

За столом сидел Джерри и держал руку Линды, он что-то нашёптывал ей на ушко, отчего у той на лице расплылась истома, а уголки губ поползли вверх. Увидев дочь, Линда отдёрнула руку и села ровно. Рикки заняла стул напротив.

— Милая, — излишне мягким голосом начала мама, выждала секунды три-четыре и изрекла: — Мы с Джерри решили пожениться.

Рикки и бровью не повела, поскольку давно ожидала этих слов, однако они её вовсе не радовали. Она считала Джерри самым настоящим альфонсом, её раздражала его лысеющая макушка, надутый живот и скверный характер.

— Смотри, что он мне подарил, — продолжила мама и вытянула руку с прекрасным кольцом на безымянном пальце.

— О! Джерри, ты ограбил ювелирный магазин? — съехидничала Рикки.

— Я его купил, дорогая, — ответил он, горделиво улыбаясь.

— На деньги мамы… — пробубнила девушка еле слышно.

— Рикки! — возмутилась Линда. — Прекрати! Ты могла бы порадоваться за меня! Я впервые за столько лет по-настоящему счастлива!

Рикки рывком поднялась с места и, сверля мать глазами, выпалила:

— Отлично! Наслаждайтесь обществом друг друга! Не буду вам мешать!

Она пересекла столовую, в несколько шагов преодолела лестницу и влетела в свою комнату. Рикки едва сдерживала слёзы, она открыла прикроватную тумбу и достала оттуда толстую рыжую тетрадь в твёрдой обложке. Пролистав исписанные страницы, остановилась на чистом листе и начала писать:

Дорогой Симончик, мама выходит замуж за Джерри.

Когда в конце предложения появилась точка, слёзы сдерживать стало невозможно, и Рикки дала им волю.

В комнату тихонько вошёл Сэм. Он присел на краешек кровати и положил свою большую ладонь Рикки на плечо.

— Сэм, — всхлипнула она. — Ты слышал?

Тот кивнул. Девушка обняла его и заплакала ещё сильнее. Сэм потрепал ей волосы и тяжело вздохнул:

— Послушай, ну если она его действительно так любит, может быть…

— Да не может, Сэмми!

Сэм смолчал. Рикки немного отсела и покосилась на него. Тот, похоже, не разделял её негодования. Он вообще, казалось, пропустил её слова. Сэма отчего-то очень заинтересовала рыжая тетрадка.

— Неужели это Симон? — спросил он.

— Что?

— Это, — он взял тетрадь.

— А, ну да… Мой Симончик.

— Он раньше принадлежал Артуру. Давно