Альманах «Российский колокол». Спецвыпуск «Время перемен». Часть 1 - Альманах Российский колокол

станцевал с ней так, что она, не зная большей части па этого танца, не успела о том подумать. В его руках, движениях она почувствовала ту непоколебимую уверенность в своих силах и возможностях, которую так ценит женщина в мужчине во все времена. Ее тело полностью подчинилось его воле. Из мира грез ее вернули аплодисменты, раздавшиеся со всех сторон с последними аккордами музыки. Она и не заметила, что все присутствующие уже давно не танцуют, с восхищением наблюдая за их стремительными, темпераментными движениями.

С тех пор они безраздельно принадлежали друг другу. Их отношения, основанные на взаимном влечении, являли собой дальнейшее развитие теории «разумного эгоизма» Н. Г. Чернышевского, изложенной им в романе «Что делать?». Более полутора столетий эти идеи находились в забвении, и лишь разразившийся во всем мире кризис брачных отношений, основанных на традиционных понятиях и обычаях, заставил человечество искать выход из создавшегося положения. Было поднято все философское наследие, относящееся к этому вопросу, и именно его, Чернышевского, теория была признана стержнем, вокруг которого формировались новые взгляды. Принцип невмешательства в личную жизнь всех и каждого, отрицание насилия в любой форме стали незыблемым правилом в отношениях между людьми. Понятие «брак» сохранило лишь свое моральное значение как выражение духовной и физической близости представителей разного пола. Неуклонный рост благосостояния общества, устранив материальную зависимость, довершил процесс становления новых отношений.

Алексей оглядел себя в зеркале и остался доволен. На него голубыми глазами смотрел блондин с четким пробором в чуть вьющихся волосах. Фигура была близка к установленному стандарту мэна – в меру широкие плечи, высокая грудь, тонкая талия, узкие бедра длинных прямых ног. Мэны – достижение последнего столетия – человеческие тела, выращиваемые в искусственных матрицах с использованием натуральных детородных клеток, поставляемых в Институт Мэнофонда донорами, имеющими прекрасную наследственность. Они не являлись личностями, носителями интеллекта. Их личностное становление предотвращалось (из моральных соображений) специальной системой воспитания. Мэны предназначались для перевоплощения в их тела интеллекта людей, достигших выдающихся успехов в различных областях деятельности, ставших необходимыми обществу для его дальнейшего развития. Перевоплощение достигалось переписью биополей интеллекта в мозговые клетки мэна. Свершилась вековая мечта человечества о бессмертии. Мэны последнего поколения выращивались по новой программе, с учетом принятого Высшим Советом рациона питания. Теперь ему, Алексею, придется довольствоваться ароматизированными брикетами с набором всех необходимых организму веществ. От старой пищи и многих привычек придется отказаться, но он уже был готов к этому.

Алексей обратил внимание на свой несколько яркий костюм из аэрохлопка и решил, что заменит его в ближайшем доме одежды на костюм менее броской расцветки, – сказались сложившиеся в прежней жизни вкусы.

Майкл протянул Алексею табличку с рекомендованными для дальнейшего проживания адресами и в знак прощания хлопнул его по плечу.

Выйдя из института, Алексей направился к своему дому пешком, здраво рассудив, что лучшее средство для восстановления координации – быстрая ходьба. Он обогнал нескольких прохожих, так же, как и он, не воспользовавшихся тротуарным эскалатором. Прогулка располагала к воспоминаниям, и он старался последовательно разложить по полочкам все события своей прошедшей жизни, что позволяло выявить белые пятна – пробелы, неизбежные пока при перезаписи интеллекта. Воспользовавшись затем личным хронографом, он сможет восстановить необходимую информацию. Алексей смотрел по сторонам, узнавая предметы, будто увиденные ранее во сне.

Еще до первого перевоплощения он активно занимался заселением Океании, да что там занимался, был одним из ее творцов. Именно успехи на этом поприще послужили основанием для решения Высшего Совета о целесообразности предоставить ему новую жизнь. Еще тогда предложил он свой проект, после просчета которого отраслевой компьютер выдал количество баллов, намного превысившее показатели конкурирующих проектов других научных сотрудников Института освоения Мирового океана. Его проект выигрывал сразу по двум главным показателям: энергоемкости океанических поселений и коэффициенту замкнутости цикла жизнеобеспечения. Для создания атмосферы внутри подводной резервации использовалось разложение окружающей ее морской воды на кислород, водород и другие компоненты. Водород, сжигаемый затем в специальных камерах, давал необходимую энергию для поддержания температурного режима, освещения и других энергетических нужд.

Воплощать проект в жизнь помогал ему молодой коллега и друг Гриша Стоянов, погибший впоследствии в космической катастрофе на пути следования в Марсианскую промышленную зону, где он исполнял обязанности консультанта службы систем жизнеобеспечения этой суровой планеты. Причиной гибели экспедиции явился непрогнозируемый взрыв нейтронной звезды – бластера в соседней галактике. Защита экипажа от столь мощного рентгеновского излучения оказалась недостаточной. Сознавая неизбежность скорой смерти, экипаж успел записать показания всех приборов научно-исследовательского комплекса, вывести корабль на стационарную орбиту, подать сигнал бедствия и сообщить свои координаты. Когда их нашли и доставили на борт аварийного космического корабля, было уже поздно. Алексей тяжело переживал потерю друга, и только новые заботы отвлекли его от горестных размышлений. На очереди стояла реализация проекта освоения больших глубин океана, и дел было, что называется, невпроворот.

Надвигающийся Апокалипсис, как следствие глобального потепления, заставлял искать способы выживания. В качестве альтернативы «Ноевым ковчегам»[1] и переселению на Марс Алексей видел спасение человечества в освоении океанического дна с целью создания там городов с развитой инфраструктурой. Эти поселения кроме потопов избавляли от других всемирных катаклизмов: извержений вулканов, ударов метеоритов, смены земных полюсов и, что актуально, – ядерной зимы, что станет неизбежным, если случится мировая война.

Алексей отвлекся от воспоминаний уже на пороге своей секции. Он набрал код, и дверь с легким шорохом распахнулась. Почувствовав усталость, Алексей прилег на тахту, закрыл глаза и мысленно увидел Эллу. Он не сомневался, что она ждала его. Нестерпимо захотелось ускорить встречу с ней. Алексей дотянулся до тастатуры видеофона, вмонтированного в журнальный столик, и набрал ее код. Экран видеофона матово засветился, и в растре появилось изображение лица Эллы. В ее глазах он уловил минутную растерянность и догадался, что он не опознан в новом обличье.

– Это я, Алексей, – срывающимся от волнения голосом произнес он.

– Лёша?! – Лицо Эллы осветилось улыбкой. – Наконец-то, я совсем растерялась… такое… событие… приходи скорее, жду.

Экран погас, и Алексей ощутил, как гулко бьется его сердце. Когда волнение улеглось, он встал, вышел на проспект, выбрал на ближайшей стоянке монобус с ручным управлением, сел в него, ощупал рычаги управления, проверяя свои прежние навыки, и нажал кнопку старта. Монобус плавно тронулся, набирая скорость. С тех пор как окончательно были разделены полосы движения, число аварий и катастроф приблизилось к нулю и человечество перестало приносить жертвы Молоху движения.

Проезжая мимо Дома одежды, Алексей вспомнил о своем костюме и остановил машину. Дом одежды не