Кругосветка подводника - Валентин Евгеньевич Соколов

– Записать в вахтенный журнал: «Горизонт чист! Море – полный штиль».

– И эта запись, возможно, будет странной для историков, – подумал я.

Придет время, и наверняка, наш подводный длительный рейс кругосветного плаванья, заинтересует будущие поколения и кто-то с трудом, будет расшифровывать плавание субмарины и действия личного состава по таким кратким, лаконичным записям.

А в это время радисты решали такую важную для нас задачу и ради чего мы подвсплыли: Прием информации из Москвы. Уже больше месяца мы находились в прямом подчинении Главкома ВМФ и, несмотря на значительную удаленность лодки от центра, связь была устойчивая и надежная. Непосредственно ответственным за связь был мичман Писарев Анатолий. Его пост связи находится на средней палубе у самой перегородки с реакторным отсеком. Кто «придумал» такое «опасное» соседство, трудно понять и сегодня.

И когда реактор выводили на полную мощность, переборка на посту связи начинала «светиться». Сколько рентген она излучала, никто и никогда не измерял. Один вид Писарева, этого молодого человека, говорил, в каких условиях он работает. Выглядел он старше своих 26 лет, большая лысина и оставшиеся пучки светлых волос говорили о многом. Я уважал этого мужественного человека за его увлеченность и преданность своей профессии, и безукоризненное исполнение своих функциональных обязанностей.

К перископу потянулись подводники. Для них даже такая малость, как беглый взгляд на поверхность моря, на солнце и облака, казалась живительным бальзамом, который вливается в душу.

Обстановка позволяла и я решил задержаться на сеансе связи, чтобы все желающие моряки, по возможности, успели «пообщаться» с внешним миром. Можно было видеть, как минутное прикосновение человека к окуляру перископа, озаряло улыбкой, радостью его лицо.

Глава 9

Астрономическая практика

Увидев небосвод и мерцание множества звезд, ощущение непредсказуемой мертвой тишины, жуткого одиночества в океане вмиг отступило. Все стало на свои места. Меня радовало, что люди воспрянули духом.

Штурману было не до эмоций. Он ждал своей очереди, чтобы за короткое время сеанса связи успеть взять, как можно больше высот звезд.

Каждая высота для судоводителя – это линия возможного нахождения корабля, а пересечение линией – точное место и координаты, где мы находимся.

– Звезды надежнее, – любил повторять опытный штурман, капитан 3 ранга, Юрий Бояркин – «Они моряка не подведут». Старший лейтенант Короткевич С.В., командир штурманской группы, тоже не хотел упускать этот шанс и за это время вся команда штурманов успела взять высоты самых «лучших» звезд.

Определение места корабля с помощью мореходной астрономии требует очень точного измерения угла между направлением на какое-нибудь светило и направлением на видимый горизонт. Измеренный угол при наличии точного времени, в который производилось наблюдение светила, позволяет штурману с помощью специальных математических таблиц рассчитать место корабля.

В течении столетий этот угол измерялся секстантом – навигационным инструментом. На атомной подводной лодке эта операция выполнялась при помощи перископа, в который было вмонтировано специальное устройство, позволяющее измерять высоту небесных светил гораздо проще и со значительно большой точностью.

После погружения подводной лодки вахтенные офицеры смогут в спокойной обстановке произвести вычисления по каждой взятой высоте небесного светила. В те годы астрономические вычисления делали «вручную», используя таблицы и настольные калькуляторы. ЭВМ первого поколения находились на борту подводной лодки, но должного доверия к этой технике ещё не было.

Вспоминаю поход в Средиземное море. После очередного длительного пребывания в подводном положении мы получили распоряжение командира Средиземноморской эскадры контрадмирала Акимова:

– В темное время суток подойти к штабной плавбазе, всплыть в надводное положение для инструктажа по предстоящему учению!

Подводной лодке Северного Флота отводилась одна из главных ролей в этом «бою с вероятным противником».

По сценарию главкома мы изображали «супостата», а вся средиземноморская эскадра должна была нас найти, следить за лодкой, а затем по команде «уничтожить». Кажется все просто. Однако североморцы, пусть даже в учении, поддаваться «противнику» не собирались. Решили потрепать нервы надводникам.

Редкая возможность для атомохода всплыть в надводное положение приносит экипажу лодки неописуемую радость. И мы постарались этот случай использовать с пользой для команды. Однако хороший повод для всплытия обернулся проверкой готовности лодки, ее экипажа к выполнению поставленной задачи. Дотошный адмирал решил лично убедиться в возможностях атомохода в предстоящем учении.

Командующий средиземноморской эскадрой контр-адмирал Акимов не одну компанию отплавал в Средиземном море.

Его морская выучка, опыт длительного пребывания в походах были достойным примером для молодых офицеров. В образном представлении подчиненных при общении между собой, в своем кругу за ним единодушно укоренилась кличка «морской волк». Адмирал знал об этом и не возмущался.

Его стройная подтянутая фигура, рост под 2 метра, большие немного выпуклые голубые глаза, короткая под «ёжик» стрижка удачно дополняли образ морского офицера. И еще. Что-то в нем было «бойцовское», говорили моряки.

И вот с плавбазы последовала команда по громкоговорящей связи: «Офицерам штаба эскадры приступить к проверке…»

– Надо было не всплывать и не давать штабным крысам ползать по лодке. «Опять проверки», – стонали моряки.

А впрочем, кому из подводников понравится вмешательство «посторонних» пусть даже с хорошими намерениями в налаженную корабельную жизнь. Комплексная проверка завершилась успешно.

В заключение смотра адмирал потребовал предъявить астрономическую практику вахтенных офицеров. Оценка «5 баллов» порадовала всех. По тогдашним меркам это был высший балл. И редкий случай, когда начальник НАДВОДНИК остался весьма доволен штурманской подготовкой ПОДВОДНИКОВ с атомохода!

Кстати, «комиссар» Вощинский Вячеслав Михайлович тоже не терял зря времени. Он успел получить свежие газеты и обменять старые фильмы на новые, а также отправить письма на Родину.

Тут же вспомнилась несколько другая инспекция одной из первых атомных подводных лодок, которой мне довелось командовать.

Я вспомнил посещение нашей подводной лодки Маршалом Советского Союза К.С.Москаленко и его «знакомство» с реактором субмарины.

Начальник главной инспекции Министерства обороны К.С.Москаленко в то время был уже в преклонном возрасте. Этому заслуженному маршалу, дважды Герою Советского Союза, участнику Гражданской и Великой Отечественной войн исполнилось 80 лет.

После очередного возвращения с Боевой службы на причале нас встречал Командующий Флотилий АПЛ Адмирал Михайловский А.П. с небольшой группой офицеров. После моего краткого доклада о выполнении поставленных задач, командующий флотилией поблагодарил экипаж и добавил:

– Товарищ Соколов, сегодня к нам в гости вертолетом прибывает главный инспектор Министерства обороны Маршал Советского Союза Москаленко.

Я попрошу Вас встретить его и показать свою подводную лодку.

– Товарищ командующий, – попытался я уточнить свою задачу.

– Товарищ Соколов! Я очень занят. А после смотра Вы мне доложите детали.

Что-то еще спрашивать было бесполезно. Нрав Командующего знали все командиры и в дискуссии с ним никогда не вступали.

Примерно через