7. Акбар Наме. Том 7 - Абу-л Фазл Аллами

уехал поохотиться и разобраться со смутьянами. Когда же узнал, какие слухи распускают недоброжелатели, то оставил все дела и вернулся к святому порогу. 27 исфандарма-за [18 марта 1599 г.] отправил прошение с другого берега Джамны и не получил разрешения явиться. В начале царского пира его призвали и приняли с благосклонностью. Среди отборных подарков значилось 206 великолепных слонов, девять из которых получили особый статус. Его Величество радовался, глядя на сына, а интриганам и смутьянам пришлось спрятать лица в полы стыда. Кичак Ходжа, Ифтихар бек, Хасан Кули, Валибек и другие совершили корниш. В тот день Лала, сын раджи Бирбара, прибыл из Бенгалии. Его отправили туда, чтобы дать советы военачальникам и привезти из тех мест слонов, если вдруг найдёт что-то стоящее. Он преподнёс 16 великолепных слонов. 6-го числа Рам Сингх, сын Мадхкара, прославил свой лик засвидетельствованием почтения. Он всегда слыл довольно буйным, но по прибытии царских знамён очнулся, встал на 751 путь служения, и его милостиво приняли. 11 [фарвардина, 31 марта

1599 г.] Асаф-хана возвысили коленопреклонением. В соответствии с приказом падишаха и прибыл через восемь дней1 из Кашмира, и его осыпали царскими милостями. В тот день раджа Радж Сингх предстал перед царём. Он находился в войске Декана; за ним послали, и он подчинился. Также подобной милости удостоился и Чатар Бхудж. Его отец Джагман являлся одним из землевладельцев Мальвы. Когда он умер, Чатар Бхудж обратился ко Двору с прошением и обрёл статус раджи.

В это время захватили Кхерла2, одну из известных крепостей Берара, расположенную на границе с Гондваной. Принц Султан Мурад направил людей под предводительством Султан Ибрахима начать осаду. Состоялись великие сражения. Когда припасы стали заканчиваться, Сайид Хусейн, Бисвас Раи и другие люди из гарнизона очнулись от сна самонадеянности. 13 (фарвардина [2 апреля 1599 г.]) сдались и отдали ключи. В ответ получили титулы и земли. 14-го числа Саманджи-хан, Мир Шариф Амули и Абд-ар-Рахим прибыли из своих владений. 19-го числа Джагат Сингх явился ко Двору из Нагора, и его милостиво приняли. 23 -го числа Касим бек Табризи ушёл из жизни, претерпев множество страданий на пути духовного созерцания. А как много восхитительных суфийских высказываний слетело с его губ! 25-го числа прибыл посол из Бадахшана. Когда Мавераннахр попал в руки провинциальных царей, какой-то проходимец из горной страны заявил, что он — Мухаммад Заман, сын мирзы Шахруха. А ещё один назвал себя Хумаюном, сыном мирзы Сулеймана. Они сговорились и поделили территорию. Первый направил смиренное письмо ко Двору с Ниамат Уллахом, отчеканил монеты Шахиншаха из кабульского золота и отправил их вместе с конями в качестве подарков. И объяснил, как спасся во время смуты в Кабуле, и выразил сожаление по поводу произошедшего с Касим-ханом. Хотя многие ему не поверили и посчитали самозванцем, всё же его милостиво приняли.

8 ардибихишта Нураи (?) Ахади казнили. Он напился вина с армянином (?) в галерее Шарифа. Они поссорились, и [Нураи] пришёл к нему домой и убил того. Так и встретил свою погибель.

Заметным событием стало взятие Насика, который принадлежал Ахмаднагару. За два месяца до этого принц Султан Мурад назначил Бахарджео и нескольких хандешских солдат управлять этими землями. Азмат-хана назначили амином. Он связал вместе сердца предводителей. Прошли жаркие сражения, и 19-го числа войска стали одерживать победу. И-го числа автор [сего труда] подъехал к Бур-ханпуру. Бахадур-хан, правитель Хандеша, встретил его в четырёх косах от Асира — тот принял в качестве слуги священный фирман и хилат и преклонил колени. Хотя он очень хотел, чтобы я несколько дней погостил у него, [однако не получил моего согласия]. Назавтра я покинул Бурханпур и сделал привал сразу после Тапти. Под вечер поднялся сильный ветер и начался дождь.

752

А спустя сутки мне пришлось прервать путь. Пр»иехал Бахадур-хан и провёл со мной день. Когда я произнёс с благими намерениями много кажущихся горькими слов относительно похода в Декан, он по слабости продолжил приносить извинения (за то, что лично не принял в походе участия) и отправил туда Кабир-хана, своего сына, вместе с 2 000 всадников. Ему хотелось принять меня в своём доме и проявить гостеприимство. И услышал в ответ, что приму приглашение, если он будет меня сопровождать. Когда [Бахадур] понял, что этот путь закрыт, то прислал мне подарки. Я сообщил, что дал обет Господу и не приму ничего от кого бы то ни было, пока не будут исполнены четыре условия: «1. Дружба. 2. Я не должен переоценивать дар. 3. Я не должен желать подарка. 4. Мне нужен этот подарок. Три условия соблюдались. Но как мне переступить через четвёртое? Доброта Шахиншаха стёрла образ желаний. На рынке просветлённых деяний серебро и золото стало обузой»3. Он был поражён благородством [подобной] речи.

Глава 138

Смерть Султан Мурада

Сколь печально, что вино сей таверны содержит осадок1, а тростник сахарной плантации становится оболочкой для смертельного яда. Опьянение на радостном пире закончилось похмельем печали, а мудрость праздника обратилась в пары неудачи. Чья

печень не начнёт кровоточить из-за этого рокового события? Чьи глаза не наполнятся кровавыми слезами? Сия горсть земли должна быть выброшена, а тёмная пропасть не озарится больше светом. Все связи, что слились воедино, надлежит разорвать, и каждый вынужден испить горькой воды. Повторить ли мне слова лжи старого мира или рассказать о неизбежности рока?

Он был энергичным, следовал правилам. Обладал открытой душой, человечностью, слыл мужественным и серьёзным. И хотел завоевать сердца, и искал вдохновение в тех, кто внешне казался жалким, но внутренне был исполнен света. Из-за порочности эгоистичных и самонадеянных людей началась смута, и некоторые военачальники2 стали чинить препятствия. Он вернулся из Ахмадабада с неудачей и впал в непрестанную печаль. Свет его благоразумия погас, им в какой-то степени забылись обязанности умиротворения сердец, и ему не удалось отличить лицемерие от повиновения. Когда умер его сын3, алмаз его мудрости помутнел, и он предался пьянству в компании недалёких утешителей. Чрезмерное употребление алкоголя привело к эпилепсии, однако и это не заставило его взяться за ум. И он стал скрывать своё горе и не задумывался о пище. 13 абана [4 ноября 1598 г.] прошлого года отправился в Гавил, а после в Эличпур. Там у него началась лихорадка, и ему стало ещё хуже, когда поехал в Нарналу. Также усилились боли в животе. Силы покидали его, сознание помутилось. 9