Политические сочинения. Том I. Личность и государство - Герберт Спенсер

ectoderma. Это первобытное разделение обозначает основное различие частей в будущем организме. От слизистого слоя, или endoderm’ы, развивается питательный аппарат, тогда как из серозного слоя, или ectoderm’ы, развивается аппарат внешней деятельности. Из первого образуются те органы, которыми приготовляется и поглощается пища, втягивается кислород и очищается кровь; тогда как из последнего образуется нервная, мышечная и костная системы, соединенным действием которых совершаются движения тела как целого. Хотя определение это не есть строго правильное, так как некоторые органы имеют в своем составе обе эти основные оболочки, однако высокие авторитеты соглашаются в том, что его можно принять как общее разграничение. В процессе развития обществ мы видим сходное с этим дифференцирование, которое точно так же служит основой всего будущего строения. Мы уже указали, что единственный явный контраст частей в первобытных обществах заключается в различии между управляющими и управляемыми. В наименее организованных племенах совет старшин представлял собрание людей, отличавшихся от других только большей храбростью или опытностью. В более организованных племенах сословие старшин является определенно отдельным от низшего сословия и часто рассматривается как сословие, имеющее особую природу, а иногда и божественное происхождение. Позднее эти два сословия становятся друг к другу в отношение вольных людей и рабов, дворянства и крепостных. Беглый взгляд на взаимные обязанности этих сословий показывает, что резкие разделения, образовавшиеся в такую раннюю пору, находятся друг к другу в отношениях, подобных отношениям первоначальных разделов индивидуального зародыша. С первого своего появления сословие старшин управляет внешними действиями общества как в войне, так и в переговорах или переселениях. Впоследствии, по мере того как высшее сословие развивается отлично от низшего и в то же время более и более исключительно присваивает себе управительные и оборонительные должности в лице государей, равно как и подчиненных им правителей, жрецов и военных вождей, низшее сословие более и более исключительно занимается снабжением общины предметами жизненной необходимости. Из почвы, с которой масса народа приходит в наиболее близкое соприкосновение, добывает она и изготовляет пищу и те немногие грубые предметы ручного изделия, какие известны в таких первобытных обществах, – между тем как сложившееся поверх его высшее сословие, будучи содержимо рабочим населением, ведает внешние стороны общины, с которыми оно, по положению своему, соприкасается более непосредственно. Впоследствии, по мере того как рабочий слой удаляется все более и более от дел общества и утрачивает свою силу в них, он ограничивается почти исключительно процессами добывания продовольствия, между тем как дворянство, переставая участвовать в этих процессах, посвящает себя управлению движениями политического тела.

Не менее замечательна и дальнейшая аналогия того же рода. После того как отделились слизистый и серозный слой зародыша, между ними образуется третий слой, известный физиологам под названием сосудистого, – слой, из которого формируются главнейшие кровеносные сосуды. Слизистый слой всасывает пищу из массы желтка, который он облегает, пища эта должна передаваться верхнему серозному слою, из которого формируется нервно-мышечная система, и между обоими слоями образуется сосудистая система, посредством которой и совершается эта передача, – система, сохраняющая и впоследствии свою роль разносчика пищи из тех мест, где она принимается и приготовляется, к тем местам, где она нужна для возрастания организма и пополнения его утрат. Не является ли и в социальном прогрессе подобная же ступень? Первоначально между управляющими и управляемыми не существует посредствующего сословия; даже в некоторых обществах, достигнувших уже значительных размеров, нет почти иных сословных различий, кроме дворянства или подобного ему сословия, с одной стороны, и рабов – с другой: при таком социальном строе предметы потребления переходят прямо от рабов к их господам. Но в обществах более высокого типа между этими двумя первоначальными сословиями возникает третье, торговое или среднее, сословие. Нам представляется тут такая же аналогия, как и в прежних случаях: среднее сословие в общих чертах равносильно среднему слою зародышевых клеточек, ибо все торговцы суть главнейшим образом распределители. Оптом ли они торгуют, собирая большими массами предметы потребления, поставляемые различными производителями, или по мелочам, дробя массы предметов, собранные таким образом, – все торговцы суть агенты перемещения предметов от места их производства к месту их потребления. Таким образом, распределительный аппарат общества соответствует распределительному аппарату живого тела не только по своим отправлениям, но и по своему посредствующему происхождению, по своему положению и по времени своего появления.

Не исчисляя менее важных дифференцирований, которым впоследствии подвергаются эти три главных сословия, мы заметим только, что эти дифференцирования во всем следуют тому же общему закону, как и дифференцирования индивидуального организма. В обществе, как и в животном, мы видели, что самые общие и резко обозначенные разделения появляются первыми; дальнейшие же подразделения совершаются в обоих случаях в порядке убывающей общности.

Заметим затем, что как в том, так и другом в случае специализирования сначала вовсе не полны и становятся полнее по мере совершенствования организации. Мы видели, что в первобытных племенах, как и у наиболее простых животных, остается еще много общности между отправлениями частей номинально различных; что, например, предводители племени в промышленном отношении остаются долгое время равными низшему сословию, точно так же, как в гидре способностью сокращаться обладают единицы endoderm’ы наравне с единицами ectoderm’ы. Мы указали также, что по мере того, как общество подвигалось вперед, в функциях двух главных первоначальных сословий оставалось все менее и менее общего. Здесь же нам следует заметить, что все дальнейшие специализирования сначала крайне неопределенны и только постепенно выясняются. «В младенчестве общества, – говорит Гизо, – все переделано и неверно; нет еще постоянной и точной демаркационной линии между различными властями в государстве…

Первоначально короли жили подобно прочим землевладельцам доходами, получаемыми со своих частных поместий». Дворяне были маленькие государи; государи – наиболее могущественные дворяне. Епископы были феодальными владельцами и военными вождями. Правом чеканить монету могущественные подданные и церковь пользовались наравне с королем. Каждое из передовых лиц в одно и то же время исправляло должности землевладельца, сельского хозяина, воина, государственного человека и судьи. Люди, подвластные этим лицам, были то солдатами, то земледельцами, смотря по надобности. Но церковь постепенно утратила всякую гражданскую юрисдикцию; государственная власть все более и более ограничивала свой контроль над религиозным обучением; военное сословие совершенно обособилось; ремесла сосредоточились в городах; веретена, разбросанные по фермам, уступали место машинам мануфактурных округов. Во всяком прогрессе совершается не только переход от однородного к разнородному, но и переход от неопределенного к определенному.

Есть еще один факт, который не следует оставлять без внимания: в процессе развития большого общества из соединения нескольких небольших общин постепенно изглаживаются первоначальные черты разграничения; этому явлению мы можем найти аналогии