Плохие русские. Кино от «Брата» до «Слова пацана» - Антон Владимирович Долин

он носит красный пиджак и «наказывает» — то есть убивает руками своего телохранителя по кличке Бизон (Александр Семчев) — всех, кто его чем-то не устраивает. Рябушкин — владелец таинственного артефакта, «золотых яиц Чингисхана» (еще одна отсылка к «Дозорам»), который пропадает из его дома в результате случайного происшествия. Поиск реликвии и составляет основной сюжет комедии.

Золотые шары по неведению похитили из квартиры два предположительно таджикских гастарбайтера, комические герои-маски: говорливый и пугливый Равшан (Михаил Галустян) и молчаливый, плохо владеющий русским Джамшут (Валерий Магдьяш). Выбравшись в аэропорту прямо из багажа, поскольку их паспорта принадлежат «насяльнику», оборотистому прорабу Леониду (Сергей Светлаков), безропотные мастера на все руки готовятся отремонтировать бесценную квартиру Рябушкина, где на каждой стене — подлинники Рафаэля и Леонардо, а на особом постаменте установлен «золотой анатомический унитаз, омытый слезами завистников». Обои пострадали после очередного расстрела, произведенного прямо в гостиной.

Равшан и Джамшут, оставшись в квартире одни, ненамеренно устраивают там погром и сбегают с яйцами Чингисхана в надежде спасти попавшего в автокатастрофу «насяльника» (на самом деле Леонид жив-здоров). Начинается смешная беготня: Равшан и Джамшут ищут прораба по городу, Леонид гоняется за ними, милиция преследует Леонида, а их всех ищут Рябушкин и Бизон, которым необходимо вернуть свое сокровище.

В полнометражной «Нашей Russia» достается всем — конечно же, кроме политиков и властей. По традиции все стрелы летят исключительно в крупный бизнес, назначенных универсальными злодеями олигархов, выросших из бандитов 1990-х (примерно тогда, в 2009-м, начинался второй уголовный процесс по политически мотивированному делу в отношении Михаила Ходорковского, уже сидевшего в тюрьме с 2003-го, так что задачи государственной машины и комедиографов здесь совпали). Кроме Рябушкина, на экране мы видим еще один злой обобщенный шарж — президента вымышленного «Газнефтьалмазбанка» Олега Робертовича (роль играет Роман Мадянов). Издеваются авторы и над артистами: певец Николай Басков, «золотой голос России» и народный артист Чечни, играет самого себя, он выступает в гусарском мундире на карнавале-корпоративе «Газнефтьальмазбанка» и униженно обращает Олегу Робертовичу песню с рефреном «Я буду руки твои целовать».

К так называемым простым людям, по терминологии фильма доширархам, Слепаков, Мартиросян и Орлов добрее. Ведь именно они — аудитория фильма. Неподкупный сотрудник ГИБДД и вовсе выведен святым, а приехавший из провинции работяга-гей не может вызвать ничего, кроме симпатии (обе роли также исполнены Светлаковым). При этом гей-парад как таковой (его участники принимают за репрессии суматошную погоню милиции за предполагаемым нарушителем) показан с издевкой. Равшан и Джамшут становятся монументальными героями пикарески, наследниками гашековского Швейка и вольтеровского Кандида. За их придурковатой внешностью скрываются золотые сердца, а в финале выясняется, что Равшан еще и полноправный наследник Чингисхана, обладатель заветного третьего яйца. Впрочем, с сортирным юмором «Наша Russia» не перебарщивает, прерывая в самом неприличном моменте повествование «по морально-этическим соображениям» и вводя специальный титр от имени «всероссийской ассоциации „Кино без говна“».

Петр Фаворов в «Афише» неожиданно сравнивал картину с вышедшим незадолго до того «Аватаром»:

«Телевизионные скетчи неожиданно объединились в историю взаимодействия двух цивилизаций — эксплуатируемых гастарбайтеров, сохранивших ощущение себя как общности, способность жить в гармонии с миром и умение любить, и циников-эксплуататоров, все это давно утративших. В январе 2010 года странно не назвать такой фильм русским „Аватаром“ — тем более что кончаются тот и другой триумфом простоты. Только в нашем варианте не находится Джейка Салли: единственного претендента на эту роль, прораба в исполнении Светлакова, в решительный момент все равно придется огреть глушителем — то ли слишком велика пропасть между жителями Москвы и не-Москвы, то ли предателей у нас нет».

Комедия Орлова достигает виртуозного и в высшей степени циничного баланса между борьбой с ксенофобными и гомофобными штампами и их «умной» эксплуатацией. «Нерусские» Равшан и Джамшут, чья речь представляет собой невразумительную тарабарщину, показаны недалекими; они раболепно влюблены в своего жулика-начальника. Недаром дистрибуция картины запрещена в Таджикистане. А геи здесь — ходячие стереотипы; «смешон» и не соответствующий ожиданиям гей-фрезеровщик Иван Дулин. Мишени выбраны с надлежащей осторожностью. К примеру, над полицейскими так же глумиться авторы себе не позволили.

Если резюмировать, то «Наша Russia» собирает в единое силовое поле глухое недовольство потенциальной аудитории условиями (прежде всего экономическими) собственной жизни и высвобождает негативные эмоции при помощи смеха — но не столько над предполагаемым «классовым врагом», сколько над разнообразными «другими». Вместе с тем авторы посмеиваются и над самим зрителем, недалеким и всегда раздраженным, для этого они создают образ Сергея Юрьевича Белякова (вновь Светлаков) — человека, находящегося в постоянном диалоге с телевизором. Он появляется в фильме на финальных титрах.

Пожалуй, главное, что удалось уловить «Нашей Russia» — кстати, с первого закадрового монолога, — это содержащее взрывоопасный, не обязательно только комический потенциал социальное расслоение, игнорируемое гламурной «комедией отношений». В одном пространстве сосуществуют две несовместимые России, каждая встреча которых приводит к неожиданным для обеих сторон последствиям. Финал фильма не случайно помещен на Калужскую площадь, над которой до сих пор возвышается величественный памятник Ленину. В тени монумента вождю мировой революции Равшан, Джамшут и их братья-гастарбайтеры бросают свой молчаливый вызов олигарху, против которого тут же восстает собственный телохранитель. По сути, это комическое изображение стихийного восстания низов против верхов, хоть и начисто лишенное откровенной политической окраски и играющее на руку пропаганде, охотно демонизирующей миллионеров.

Именно это расслоение России на две страны и два народа станет мотором в нескольких наиболее успешных комедиях 2010-х годов.

В 2010 году, еще до начала массовых протестов против фальсификации выборов и против самого правления Путина, в журнале «Афиша» вышла колонка Юрия Сапрыкина «Бликующая гопота». Этот текст сформулировал важнейшее разделение, к тому моменту представавшее как непреодолимое: «Россия айфона» (к которой принадлежал сам Сапрыкин и его читатели) и «Россия шансона».

2013-й, вслед за пиком протестного движения и с каждодневным усилением реакции власти (приговоры по «болотному делу», крупнейшей серии процессов в связи с митингами, растянулись от ноября 2012-го до февраля 2014-го), ознаменовался выходом, пожалуй, первой полностью оригинальной комедии путинской России — «Горько!». В ней как раз проблематизировался и визуализировался конфликт айфона и шансона. Фильм имел сенсационный успех, став самым на тот момент коммерчески успешным (по соотношению бюджета и сборов) в отечественной истории — он собрал 700 миллионов рублей и три с половиной миллиона зрителей.

Продюсерами были Тимур Бекмамбетов и суперзвезда «Нашей Russia» Сергей Светлаков, соавторами сценария — Николай Куликов и Андрей Казаков. Но прежде всего «Горько!» впечатлило критиков и публику явлением