История Византии. Том 1. 395-518 годы - Юлиан Андреевич Кулаковский

избрание Льва на царство в традиционной для этого времени форме акта военной жизни государства.[1014] В начале своего изложения наш автор упоминает о постановлении сената (τοὒ ψηϕίσματος γινομἑνου παρἀ τἣς συγκλήτου).

Религиозный момент в идее императорской власти сказывался с полной силой в общественном сознании того времени, и яркое проявление этого можно указать в том обращении, которое направили к Льву представители александрийского клира по близкому для них делу об их патриархе. Они писали так: «Август, священнейший из всех автократоров, дар жизни, данный от благодати свыше, ты после Бога непрестанно, как подобает, ежедневно печешься об общем благе».[1015] Император — наместник Бога на земле, и само его избрание — дело Божие. Такой же тон держит в своих письмах к императору Льву и римский папа Лев. Поводом к этой переписке было то дело, которым прежде всего пришлось заняться императору. То были события, происшедшие в Александрии: убийство Протерия и занятие Александрийской кафедры Тимофеем Элуром.

Получив челобитную от представителей Александрийской церкви, возмущенных убийством Протерия, а также и послание от самого Тимофея, Лев отправил в Александрию сановника Стилу с поручением наказать виновных. У Феофана сохранилось сообщение, что двум человекам были урезаны языки. По тогдашним нравам наказанных было, вероятно, гораздо больше. Папа Лев выступил горячим противником Тимофея и настаивал на его смещении.[1016] Но так как само дело было связано с борьбой против Халкидонского вероопределения, то Лев склонялся к мысли созвать Собор. Но патриарх Анатолий опасался, что новый собор внесет еще большее разложение и нимало не послужит к успокоению Церкви. Император согласился с этим соображением и решил письменно опросить всех епископов империи по двум вопросам: о Халкидонском вероопределении, против которого с особенной резкостью восставали в Египте, и об избрании на патриарший престол Тимофея Элура.[1017] К царскому посланию были приложены челобитные александрийского клира и самого Тимофея, а также письмо римского папы Льва, который в борьбе против халкидонских соборных определений видел оскорбление римского патриаршего престола. Запрос императора был направлен ко всем епископам, а также некоторым отшельникам, пользовавшимся большой известностью, как Симеон Столпник, сириец Яков, проживавший за пределами империи, в городе Нисибине, и другие.

Папа Лев в своем ответе императору называл Тимофея антихристом и требовал его низложения. Со своей стороны Тимофей в послании к императору изобличал «томос» папы Льва и опровергал Халкидонское вероопределение. Большинство епископов высказалось за Халкидонский собор и почти все осуждали Тимофея как незаконно принявшего епископский сан. Епископ города Сидона, Амфилохий, от имени Собора епископов своей епархии и своего собственного, резко порицал Халкидонское вероопределение, но и он осуждал посвящение в патриархи Тимофея как нарушение действующих канонов. Император принял в обиду суждения Амфилохия, и только заступничество влиятельного Аспара спасло Амфилохия от преследования.[1018]

Когда ответы были получены и мнения сведены, император приговорил Тимофея к ссылке и местом ее назначил Гангры, город в Пафлагонии. Арест Тимофея сопровождался большими беспорядками и кровопролитием, а его путешествие, начиная от высадки в Берите (Бейрут) и до самых Гангр, сопровождалось сочувственными манифестациями населения и клира городов Востока.[1019] Так резко определилось в ту пору в Сирии и восточной части Малой Азии монофизитское направление в догматических определениях существа Воплощения. Позднее, уступая настоянию папы Льва и других врагов Тимофея, император сослал его в Херсон в Таврии.[1020] Путешествие на далекий север совершилось вполне благополучно, хотя время было зимнее. В течение всего правления Льва Тимофей жил в Херсоне, поддерживая живые сношения с друзьями и приверженцами в Египте и Сирии. Он много писал против халкидонского вероопределения и повсюду рассылал свои творения, поддерживая настроение сочувствовавших ему Церквей и единомышленных с ним богословов. В своем богословствовании Тимофей расходился как с Несторием, так и с Евтихием и считал обоих еретиками.[1021]

Самым могущественным лицом в окружении императора Льва был Аспар. Обладая, как все тогдашние знатные люди, огромным состоянием, он выказывал свою связь со столицей царства щедротами на общую пользу. Так, в 459 году он начал постройку большой цистерны.[1022] Второй сын его, Патрикий, был в этот год консулом.[1023] На Аспара смотрели как на соправителя Льва, и это заметно в письмах папы Льва.[1024] В Риме в ту пору вся власть была в руках Рехимера, и папа, по-видимому, представлял себе отношения на Востоке между императором и начальником военной силы в той же форме, как это было в Риме. Но положение западного и восточного императора было очень различно. На Западе, еще начиная со времени Стилихона, только магистр армии занимал исключительное положение и имел военную власть по всей империи. В Византии отношения были менее расшатаны, соблюдалось деление командований по территориям и военачальники не перерастали императора. Большое значение имели и те традиции, которые сами собой образовались в продолжительное правление Феодосия Младшего, умевшего высоко держать достоинство царского величества. Лев, как и его предшественник, был человек самостоятельный и твердый. Будучи обязан Аспару своим возведением на престол, Лев с самого начала правления искал противовес, на который он мог бы опереться против властного и честолюбивого военачальника, имевшего, по тогдашним обычаям, свое личное войско и непосредственные отношения к варварам, состоявшим на положении военного сословия, не подлежащего никаким повинностям, кроме военной службы.

Опору против Аспара и готов Лев нашел в исаврах. В изложении о правлении Феодосия было отмечено, что исавры сослужили большую службу империи в грозную годину нашествия Аттилы. Их вождь, принявший греческое имя Зенона, был удостоен консульства в 448 году, занял пост магистра армии Востока и вошел в круг высшей знати. В составе гарнизона столицы был с тех пор корпус исавров, деливший эту службу с готами. Зенон, после своего консульства, вел себя так, что Феодосий заподозрил его в стремлении посягнуть на государственный переворот. Поэтому он хотел послать Максимина в Исаврию с поручением захватить крепости этой страны, чтобы тем самым ослабить для Зенона возможность попытки сделать восстание.[1025] Но этот план не был приведен в исполнение. Зенон пережил Феодосия и умер в правление Маркиана. Упоминание о его смерти у Иордана заставляет предположить, что был какой-то бунт, опасный для империи, во главе которого стоял Зенон.[1026]

Когда Лев вступил на престол, исавры находились в большом числе на службе в столице. Лев сформировал из них особый дворцовый отряд, носивший имя экскувитов. Если схолы с давних пор комплектовались из германцев и в Константинополе — преимущественно из готов, то экскувитов Лев