Земля заката - Алексей Алексеевич Доронин

Интермедия 2. Технопарк

Викторград, столица Империи,

поместье министра финансов,

январь 2077 г.

Первый тост всегда был «За кормильца и милостивца нашего, да продлится время Его!».

А второй: «За великую Империю, пусть не гаснет над ней солнце!».

Дальше уже по желанию. Поскольку нынче не было ни праздника, ни именин, тосты поднимались за здравие всех присутствующих («многая лета!»), а также за успехи различных предприятий (в значении «дел», а не «заводов», хотя и заводы у них были, пусть не личные, но курируемые).

Диво-дивное: вся эта боярская мишура, над которой ещё лет десять назад, кочуя по регионам, животы бы надорвали от смеха, стала прорастать в них, когда они перебрались на новое место и поселились во дворцах. И ведь без приказа. Просто «так сложилось». И так прижилось, будто всегда здесь и было. Как шуба соболья. По здешнему климату вовсе не нужна она. И непрактичная, с пуховиком не сравнить. Но такая вся… правильная. Державная.

В здании было всего три этажа, зато в ширину оно расползлось далеко, как сытая жаба. Количество комнат, даже если считать без прислужьих, владелец сам часто забывал.

До Войны в поместье жил такой же скромный труженик, но они застали это место в ужасном разоре. Ремонт на собственные средства принёс плоды – и теперь это был один из пяти роскошнейших дворцов в империи. Но, конечно, не самый роскошный. Негоже затмевать царские палаты. Старшинство соблюдалось.

Когда-то его превосходительство министр финансов Шонхор Борманжинов получил от царя разрешение («ярлык») занять это место. С одним условием. Весь ремонт и всё благоустройство надо было проделать своими силами. «Крутись, как знаешь… но не борзей».

Этих умений министру не занимать. И всего за два года дворец был преображён. В нём не стыдно теперь принять гостей. А уж внешним блеском он поражал, даже когда стоял брошенный: мрамор колонн и портиков, доставленный до Войны из-за моря, не потускнел от времени.

Многое из того, что касалось внутреннего убранства, бытовой техники, лепных украшений восстановить в прежнем виде не удалось. Но у министра – а может, у его новой супруги – был вкус, поэтому заново отделанный дворец смотрелся не просто «дорого-богато», а с претензией на древний шик.

Располагались в окрестностях Викторграда и покрупней ничейные хоромы – занимай не хочу… если главный разрешит. Но там комнат столько, что и за десять лет не отремонтировать. Даже здесь, пока шёл ремонт в одном крыле, из другого мыши с тараканами прибегали, а плесень и грибки смогли победить только после настоящей битвы с разжиганием костров и применением «химического оружия».

Скромное жилище служащего. Думного боярина, министра государева. Как и царёвы палаты, это не для себя – а чтоб народу было уважительно и спокойно.

Поскольку вечер подходил к концу, все четверо уже осоловели, ни о какой – мать её – политике ни слова не произносилось. В Комнате Отдохновения – большом предбаннике – обсуждали баб, охоту, машины, случаи из молодости, всякую чепуху… Всё-таки они через многое прошли. На их глазах держава строилась.

За небольшим зашторенным окном зима, но снега нет. Эх, Сочи, всем ты хорош, только холодов настоящих не бывает. В прорубь не попрыгаешь, как в Калачёвке, в сугробе после парилки не поваляешься. Холода редко бывают, морозы – тем более. А Шонхор Джангарович, хоть изначально не православной веры был, но очень это любил. Плюх – и по закону Архимеда вода в небо! Лепота.

Перекус сегодня скромный, никаких сомов фаршированных и кабанчиков с яблоком во рту. Но уже отведали и шашлыков, и икры, красной и черной (к сайкам и бородинскому), и клюковки мочёной, и каши царской перловой (повар в молоке её часами томил-разваривал до нежнейшей пасты, а называлась она так, потому что кто-то из древних царей её любил), и разных других лёгких яств. Заморские деликатесы тут же («чтоб им, поганым, меньше досталось»). Ветчина испанская, рыбы атлантические, апельсины, гроздья бананьев и даже большой ананас. Посланникам и разведчикам нетрудно закинуть на свою яхту лишний ящик снеди в чужом порту.

А сейчас настал черёд членистоногих тварей. Их тоже не в Чёрном море ловили.

Раки к пиву. Точнее, йобстеры – здоровые монстры, один к одному, клешня к клешне, как солдаты в красных мундирах. А на вкус – те же раки.

Барин добр – что сами не съедят, достанется охране и холопьям. Ведь не зря же те наперёд каждое блюдо уже попробовали-проверили. А что? Расслабляться нельзя.

Румяная молодая банщица с блюдом поклонилась низко. Ювелирно поставила на стол, забрала лишнюю посуду и, ступая на цыпочках, удалилась.

Когда склонялась перед ними, в вырезе призывно качнулись полукружья. Заставив Шонхора подумать… дыни-то подать к столу! Забыл распорядиться, эх! Ведь подросли оранжерейные.

Да. Будь моложе, о другом бы сейчас подумал. Но тяжела служба государева. Да и жена у него не хуже этой банщицы.

Взорами её проводили все четверо, перемигнулись. Но это был чисто теоретический интерес. Эллочка – ценный специалист, на особом положении среди челяди у Шонхора (для неё иногда – «Шонхорчика»). Хотя в штате поместья и других девок хватало. Хозяин знал толк в красоте, как и остальные бояре. Каждый, словно на подбор – прекрасный семьянин, хранитель традиций, пример для подражания. «Если нельзя курочек топтать, то это не власть, а говно», – говаривал один их коллега-министр. У этого боярина, начальника транспортной службы, в конторе ни единого мужика не было. В один день вызывает одну, в другой – другую… Но погорел не на этом, конечно. И даже не на том, что брал не по чину. Имел глупость сцепиться с другим боярином, который был близок к Ящеру. И этот славный воевода помог спровадить ловеласа-транспортника камень дробить в лагеря. Там и след пропал. Возможно, северяне Ящера там просто удавили горемыку. Не фартануло.

Но об этом лучше не вспоминать в такой день. Сегодня у них «отрыв».

Они же мужики нормальные, натуральные. Напаренные, раскрасневшиеся, не старые, хоть меридиан жизни уже пройден, и очень важные. Женатые, но от домашних