Королев. Главный конструктор - Мария Стефановна Бушуева

имело особую окраску: и слова, и действия, и наши помыслы, – вспоминал Борис Чекунов, оператор пускового бункера, его свидетельство привел в своей книге Ребров. – Была ли торжественность? Да, была. Сама природа дарила нам солнечное тепло и ясность неба. Слова Королева дополнили это ощущение торжественности.

– Товарищи, сегодня будет исполнена мечта. Вековая мечта человечества. Человек полетит в космос. И это будет сделано вашими руками, вашими сердцами, бессонными ночами и напряженной работой…»

Заря-1 (Королев): Ключ на старт!

Кедр (Юрий Гагарин): Понял вас.

Заря-1: Ключ поставлен на дренаж.

Кедр: Понял вас.

Заря-1: Все нормально: дренажные клапана закрылись.

Кедр: Понял вас. Настроение бодрое, самочувствие хорошее, к старту готов.

09.06. Заря-1: Идут наддувы, отошла кабель-мачта, все нормально.

Кедр: Понял вас, почувствовал. Слышу работу клапанов.

09.07. Заря-1: Дается зажигание…

Кедр: Понял: дается зажигание.

Заря-1: Предварительная ступень… Промежуточная… Главная… Подъем!

Кедр: Поехали!

И вдруг – тишина, Кедр замолчал. На лбу Королева сверкнули крупинки пота, сердце его зачастило, задрожала правая рука.

Заря-1: Кедр, на связь! Я – Заря, Кедр, я – Заря!

Кедр: Сброс головного обтекателя… Вижу Землю… Несколько растут перегрузки, самочувствие отличное, настроение бодрое.

Стоящие в бункере вышли из оцепенения. Спал тяжелый полог всеобщего напряжения.

09.11. Заря-1: Молодец, отлично! Все идет хорошо.

Кедр: Вижу реки, складки местности, различимы хорошо, видимость хорошая. Отлично у вас там все видно.

(…)

09.57. Кедр: Настроение бодрое, продолжаю полет, нахожусь над Америкой.

10.07. Кедр: Некоторой облачностью закрыто… Вижу горизонт Земли. Очень такой красивый ореол. Сначала радуга от самой поверхности Земли и вниз. Очень красиво!

10.09. Кедр: Пролетаю над морем…

Неожиданно «Восток» вышел на более высокую орбиту. При отказе программы тормозной установки время спуска за счет естественного торможения увеличивалось с расчетных 3–10 суток до 30–50. Риск гибели космонавта резко возрос. Система его жизнеобеспечения была рассчитана только на 10 дней.

Когда не прошла вовремя команда на разделение спускаемой кабины с приборным отсеком, напряжение Королева достигло предела. Если с Юрой… Усилием воли не дал себе закончить опасную мысль, закрыл ее другой: «Верю, спуск пройдет нормально». И в этот момент началось запрограммированное торможение корабля.

Ю.А. Гагарин в скафандре. 1961 год

[Музей космонавтики]

После катапультирования у Гагарина возникла проблема с дыханием: в скафандре не сразу удалось открыть клапан для доступа воздуха. К счастью, все обошлось – клапан открылся.

В 10.53 Юрий Гагарин приземлился на двух парашютах в районе деревень Смеловка и Подгорное Энгельсского района Саратовской области. Первыми, кто увидел его после полета, оказались немолодая женщина и девочка шести лет: жена лесника Тахтарова и ее внучка.

Первого космонавта Земли в аэропорту Внуково встречало все советское правительство во главе с Хрущевым и множество киношников и репортеров. Среди них – худенький симпатичный молодой московский журналист Ярослав Голованов, он ликовал вместе со всеми и с большим интересом вслушивался в журналистский шепоток: «Главный конструктор… Главный конструктор…» Не в тот ли великий апрельский день у Голованова возник замысел основного труда своей жизни?

Внезапно и он, и другие газетчики заметили: у Юрия Гагарина, вступившего на ковровую дорожку, развязался шнурок ботинка.

«Все со страхом следили, как под марш “Мы рождены, чтоб сказку сделать былью” ровно вышагивает первый космонавт Земли, и беззвучно молились всем известным богам: “Не споткнись! Не упади!”

…А потом этот проезд в открытой машине. Почти весь путь от аэропорта до Кремля Гагарин стоял, потому что не было ни одного километра на его трассе, где бы не было ликующих людей, которые аплодировали ему, махали и бросали цветы, рискуя попасть под колеса семнадцати мотоциклов эскорта, окружавших его автомобиль. У самого Кремля, на повороте под своды Боровицких ворот, толпа прорвала оцепление: люди бежали бегом от Волхонки и Румянцевской библиотеки, размахивая флагами и букетами. Когда, подталкиваемый Хрущевым, он появился на трибуне Мавзолея, восторженный рев толпы прокатился над Красной площадью…»

Комната, в которой академик С.П. Королев провел ночь перед первым стартом человека в космос – полетом Юрия Алексеевича Гагарина (11–12 апреля 1961 года). Космодром Байконур. 19 августа 1982 года

[РИА Новости]

Юрий Гагарин вскоре начнет свои триумфальные поездки по всему миру, и в каждой стране, в каждом городе первого космонавта Земли будут восторженно встречать люди, вдохновленные его подвигом.

* * *

А невидимый Королев продолжил нести свою ежедневную вахту. Обрадовало его поздравление дочери Наташи. Щетинковы-Винцентини тоже прислали телеграмму.

21 апреля 1961 года состоялся первый успешный пуск межконтинентальной баллистической ракеты Р-9, и снова начались горячие дни в ОКБ-1.

Феоктистов задавался вопросом: что заставляло Королева с самого раннего утра до девяти, а часто и до одиннадцати вечера быть на работе, порой и в выходные, ежедневно решая огромное количество мелких и крупных проблем? На фоне активности Главного любой, кто уходил из ОКБ или с завода после 7–8 часов труда, чувствовал себя чуть ли не тунеядцем.

Голованов, конечно, прав: человек, обладающий талантом, раб его. И тем не менее ни личными дарованиями, ни желанием опять обогнать США, ни страстной жаждой Хрущева новых космических побед нельзя объяснить то, что сразу после полета Гагарина Королев начал планировать суточный полет Германа Титова. Объяснить такой рискованный шаг – от 106 минут (108 минут возникло ошибочно) до 24 часов на орбите – можно только предчувствием Королева, что оставшийся отрезок его жизни становится все короче, и стремлением в ускоренные сроки воплотить свою жизненную программу – реализовать на практике все теоретические идеи Циолковского: от пакетной компоновки ракет (у Циолковского ракетный поезд), первого шага в космос – спутника до обитаемых станций на орбите и обживания космоса.

Королев С.П. и Гагарин Ю.А. Космодром Байконур. 1960-е годы

[Музей космонавтики]

Академик Сергей Павлович Королев во время сеанса радиосвязи с Гагариным Ю.А., совершившим первый космический полет на корабле «Восток». 12 апреля 1961 года

[РИА Новости]

Сергей Павлович и Нина Ивановна Королевы на отдыхе. Сочи. 1961 год

[Музей космонавтики]

В статье «Творчество, воодушевленное Октябрем» Королев (профессор Сергеев) писал: «За первыми полетами… последует создание на орбите около Земли постоянной орбитальной обитаемой станции…»

Если считать, что Королев рисковал людьми при первых их полетах исключительно ради того, чтобы обогнать заокеанских конкурентов и удовлетворить политическое тщеславие Хрущева, воспринимавшего космическое опережение как торжество и приоритет системы социализма, образ Главного конструктора утратит объем, приобретя всего лишь два измерения: