Вечные предметы - Тамара Яблонская

ждем что будет сладко

как когда-то

но хлеб воспоминаний зачерствел

нёбо привыкло совсем к другому яству

и вкус во рту

каждый раз незнакомый

Археология

Кожа лён серебро простейшие злаки

вот что обрушивается на тебя

когда углубляешься в недра истории

ворочаешь тяжелые пласты

очищаешь находки от грязи

наводишь глянец

исправляешь ошибки

делаешь все найденное лучше

чем было вначале

и только потом используешь это

в качестве доказательств

Портрет

Вот портрет римлянина

с пустыми глазами

где когда-то жила жестокость

как он был спокоен

услышав приговор о казни

за то что накануне

подсыпал в пищу проконсулу яд

его не убили сразу

потому что надо было

преподать урок многим

и они его получили

величественно и достойно

смотрелась голова его в блеске меча

Белый камень

Беспощаден жадный огонь печи

в которой колдует алхимик

пробиваясь сквозь аллегории

к чистым понятиям

ровно дышащий жар

поглощает шелуху абстракции

в глубине его можно увидеть

как сквозь красноту углей просвечивает

плод темной и пугающей науки

белый философский камень

В Древнем Риме

В Древнем Риме славно жилось поэтам

они лепили из слов и слюны подпоры

для великих богатых и сильных

и за это ели хорошую пищу

и спали в удобных постелях

случались конечно

покушения войны пожары

но раскаты грома гремели

у других над головами

великие умели быть благодарны

в минуты отдыха

от изнуряющей политики

они вписывали имена стихотворцев

мелким шрифтом рядом со своими

в необъятную книгу истории

Загадка Харона

С берега могучей реки

Харон забрасывает сети

что окажется крепче

тонкая сеть

или воля воды

по которой плывем

от этого зависят

наши судьбы

Опыт

Коридоры дворца знают больше

чем любой его обитатель

коварство поворотов ступеней

теней осторожных шагов

обманчивость пятен света

в проемах узких окон

в которых видны все закаты

поистине нет пределов измене

замене плюса на минус

предпочтения зла добру

наши прадеды были велики

понимали что скрыто под спудом

изящно разыгрывали партии

опаснейшей игры

в причинно-следственные связи

Новгород

Тот Новгород был

северная мудрость

от врага защищались вместе

все вопросы решали на площади

несогласных били и бросали в реку

и никто не знал никаких сомнений

Крепость

Когда поднимается солнце

видна горящая крепость Козельска

как заполненный красной гуашью

цветок на белом листе бумаги

ледяные подступы по кругу

как все непостижимое ослепляют

в счет идут не бесчисленные жертвы

а только ядра порох запасы продуктов

великие дела имеют особенное свойство

уменьшаются

если смотрим на них с перспективы

приобретают непривычный пикантный привкус

когда стремимся понять непонятное

сидя в удобном кресле перед настольной лампой

Река

Большая река выплывает из моря крови

огибает всех

затем подплывает к краю небес

в ней лениво качаются

башни и крыши церквей

точь-в-точь как татарские шапки

Пимен вздрагивает от сравнения

или от холода

всю осень стоящего в келье

откладывает перо

греет дыханием руки

река течет в бесконечность

Эльдорадо

Белые острова

рассыпанные в море

обещают эдемы

добро в чистом виде

мы тоже безоглядно

пробивались сквозь волны

к своему эльдорадо

и наконец достигли

стоим потрясенные

видом пустыни

Новое время

Все великие эпохи отдалились

в мягкой обуви

на цыпочках

чтобы не беспокоить

слабое общество

где властвуют минималисты

часто болеет

не ест предписанного супа

требует только десерт

сладки испытанные приемы

проверенные другими идеи

общество толстеет

и навсегда утрачивает мышцы

накаченные в умственных трудах

и войнах

В долине

Я не буду рассказывать страшных историй

морщить лоб

ссылаться на слова очевидцев

я сойду с высокого холма в долину

где мирно живут тени

заложники одной идеи

они слышат плеск сибирских рек

вдыхают ветер с елей

тучи носят

как нимбы на сгорбленных спинах

а когда темнеет

каждый тщательно позолачивает

светом луны

свое забытое имя

Путешествия эмигранта

Старый эмигрант Головнянский

перестал заниматься делом

и пристрастился ходить

по кругу своих воспоминаний

ранним утром он просыпался

и плыл в Житомир

где чернозем черный и жирный

а в имении все живы и здоровы

встречать его к пролетке

выбегал на ходу стаскивая шапку

ленивый Фома

за свою лень поплатившийся жизнью

дальше шло как обычно

хозяйство обед

за обедом подавали другие слуги

рюмка шартреза

книги Канта в тиши кабинета

если бы это был