Вечные предметы - Тамара Яблонская

хотя бы Гегель

можно было избежать

такого поворота событий

но слишком хороша была цепь антиномий

и не хотелось разрушать

ее стройную архитектуру

кончилось тем что мы уже знаем

но Головнянский непоследователен в мыслях

он не хочет думать о том

долго ли имение горело

и пытался ли бежать Фома

он садится в низкое кресло

кладет на столик ноги по-американски

и попыхивая трубкой отмечает

что хорошо бы распродать пчел

потому что в этом году меда

будет и так слишком много

Головнянский чувствует першенье в горле

и внимательно следит за жужжаньем

привычно погружаясь в пепел

Вечерняя прогулка

Свет блуждал в безлюдном и безбрежном

только это не была ни тундра ни пустыня

в матовых озерах шевелились

стаи пилигримов облаков

роща отражала звук полета птиц

тени рисовали свои знаки

в сумерках в траве зазмеилась тропа

вытоптанная теми кто отрекся

и не спрашивая повела туда

где ветры выдувают содержимое

из оболочки сердца

где тела исколоты

времени ржавыми штыками

а души мечутся в поисках покоя

по застроенной прямоугольниками почве

В краю дальнем

В краю дальнем

в можжевеловых чащобах

бетонированных сотах

все гордое поникло

без надежды

без пищи

в шеломе понуканий

идет бредет некто

несет ярмо без слова

Сказание о гражданке Смирновой

Вас выдала гражданка Смирнова

сказало лицо

которому нельзя не поверить

не верить гражданке Смирновой

тоже абсолютно невозможно

потому что у гражданки Смирновой

языком правит классовая верность

для с п р а в к и

в горах в астрономии и в памяти

существуют провалы

и лицо гражданки Смирновой

теперь тоже в глубоком провале

но не в астрономии

не в памяти

не в горах

и от этого необычайно грустно

по линии потусторонних связей

иногда приходят сообщения

что гражданка Смирнова в преисподней

лижет раскаленную сковородку

Вести

По северным равнинам бродят ветры

несут запоздалые вести

настойчиво шарят по редким кустам

вдоль замерзшей реки

терпеливо роются в хмурых сугробах

но все напрасно

ни один адресат не найдется

все улетели далеко отсюда

на воздушных шарах

последнего вздоха

И приходит осень

И приходит осень

словно суд над живыми

и мы длинной жердью

пытаемся мерить

глубину своего падения

смотрим в небо

ищем пощады солнца

но хмурые овцы повсюду

толпятся по небосклону

и нас наивных и лживых

презрительно не замечают

Пора

Пора возвращаться на родину

из долгих и горемычных скитаний

в тоннелях души

с опасных и темных глубин

посещение которых бесполезно

пора обращаться к прежним

отметинам сделанным руками предков

и узнать всех в зеркалах покоя

и назвать их по именам

пора мысли посылать дальше

чем границы формы и пределы дня

к вместилищу истин

где в стойких панцирях из вечного камня

они ждут нас в терпеливом посвященье

Выбор

Надо всем

очередность событий

в результате свершения фактов

ты оказался неправ

твой вывод был очень хорош

но ошибка заключалась в посылках

что же теперь

терпкий глоток коньяка

успокаивающие жесты друзей

или честь

цианистый калий

но нет только не это

мы выбираем то что современно

кофе покрепче

свежий воздух из форточки

телевизор и газеты после работы

Меланхолия

Серыми дождливыми вечерами

меланхолия заключает город

в кольцо блокады

свежие ветры сюда не проникают

живые но грустные марионетки

ходят по мостам

над замершей стихией

повинуясь движениям кукловода

открывают зонтики

на счет раз-два

переставляют ноги

и машут руками неутоленно

забыв что это не крылья

След

Время лишь прошелестело

а под пальцами уже пепел

и мысль чтобы не сказать слишком много

милосердно прячется в тени

но гонг сердца невозможно успокоить

и вот чувства

бьют в виски словно молот

отрезвляющие как половодье

перемахнувшее через плотину

Угрызения совести

Угрызения совести

это не то что ее редкие укусы

они любят мучать лишь по ночам

когда прожекторы звездного неба

считывают мысли прямо со лба

огородные пугала

они на тяжелых крыльях

свивают гнезда под потолком

поселяются в комнате

и не мешкая начинают работу

сверлят пронзительными голосами

нежный орган слуха

вбивают в спокойную душу

сваи сомнений

а когда устаешь

и становишься на все согласен

берут за руку и ведут

но совсем не туда куда бы тебе хотелось

Вдох

Вдох

по крепкой сетке ребер

пробегает

на кошачьих лапах

проникает

в затаенные уголки

тормошит увядшие мысли

волна крови

схлынув

уносит в дальнее плутанье

каплю космоса

по сумеречным лабиринтам

Ноябрь

Вечерами снова карканье ворон

и тучи хмурые как евреи