Первый Артефактор семьи Шторм 2 - Юрий Окунев

— Остынь! — Вместе со словами активировал свой Дар, заставляя его бить узким потоком.

Вряд ли бы мне удалось сдуть её подальше, но вот отвлечь…

Задумка удалась: ветер распахнул халат, показывая нам чуть влажную ночную сорочку, красиво облепившую небольшую, правильной формы грудь. Несмотря на ярость берсерка в глазах, девушка моментально сообразила, что оказалась в неподобающем виде перед четырьмя посторонними мужчина.

Роксана резко остановилась и с силой запахнула халат обратно. Она не добежала буквально два метра, но теперь уже не готова была атаковать снова, сбитая с толку. К тому же Черкасов и Сухов поставили Инъектор на ближайший стол и теперь шагнули вперёд, видом показывая, кто дальше вступит в игру.

Привалова, сжимая кулаки на лацканах халата, бросила на меня злой взгляд, резко развернулась и сказала:

— Передайте Госпоже, когда вернётся, что я буду у себя.

Она сделала шаг и тут её повело в сторону. В момент я пересёк разделяющие нас два метра и подхватил падающую девушку.

— Потеряла сознание. Куда нести? — спросил я, и управдом, ничего не спрашивая, пошёл вперёд, указывая дорогу. — А вы ждите здесь. Скоро вернусь.

Черкасов кивнул и достал экспандер, который я не видел пару дней. Сухов отвернулся, но на его лице я не заметил привычного неприятия.

Управдом, который представился Всеволодом Николаевичем, провёл меня на второй этаж и указал комнату, куда отнести бессознательную Роксану. Девушка была горячей на ощупь, у неё явно поднялась температура. Или у огненных одарённых всегда так?

Уложив девушку на кровать, я задумался. Моё прошлое, моя прошлая жизнь словно стала размытой и далёкой. Мать моей дочери, моя бывшая женщина, да сотрёт время её имя, была огненной. Но я забыл, какой она была на ощупь.

В дверях я в последний раз оглянулся на Привалову, покачал головой. Сейчас было бы идеально её придушить или добавить яд. Всё-таки она участвовала в атаке на мой нынешний дом и убила брата того, в чьё тело я попал. Но я ничего не испытывал к ней, кроме лёгкой настороженности.

Тем более я не убиваю просто так. И, будем откровенны, сделать это под взглядом внимательных глаз управдома было бы непросто.

Вернувшись в холл, я попросил Всеволода Николаевича проводить нас до места, где безопасно хранить ценные артефакты. Управдом изучил стоящую перед ним кучу непонятно чего, после чего, не меняя серьёзного выражения лица, поправил густые чёрные волосы и двинулся вперёд.

В этот раз мы прошли по первому этажу, завернули за поворот, где нас ждала мощная металлическая дверь.

— Оружейная, — одновременно сказали управдом и Сухов, первый величественно, а второй — восторженно.

Всеволод Николаевич приложил руку к панели рядом с дверью, дождался щелчка, после чего достал связку ключей и сунул один из них в открывшуюся замочную скважину. Несколько раз провернул. Открыл дверь.

Мы оказались в небольшой комнате с пустыми оружейными столами, металлическим шкафчиком и ещё одной более массивной дверью. Быстро оценив её Взглядом артефактора, сообразил, что она открывается с помощью Дара, а у управдома его нет.

— Можете оставить свой артефакт здесь. Это самое надёжное место пока Александры Валерьевны нет.

— А скоро она вернётся? — спросил я, не спеша оставлять Инъектор в этом чулане.

— О таких вещах она не отчитывается. У неё важная встреча в Совете князей.

Пришлось повернуться к охранникам:

— Подскажите, насколько надёжно оставлять что-то здесь?

— Если бы мы говорили про ящик с патронами, пулемёт или даже боевой жезл, то этот тамбур вполне сгодился бы ненадолго. Но с этим, — Черкасов указал на Инъектор в руках и покачал головой, — как-то не по себе.

Если уже человеку-пустыне не по себе, что уж говорить про меня.

— Тогда мы вынуждены отказаться. Будем держать рядом, — сказал я, выходя из помещения.

Всеволод Николаевич промолчал, но его походка стала более резкой. Стоило нам отойти подальше от оружейной, управдом подошёл совсем близко и прошептал так, чтобы охранники не услышали:

— Господин Шторм, ваше положение в этом доме крайне шатко. Не стоит задирать нос там, где это не нужно.

Я резко остановился, из-за чего Всеволод Николаевич чуть в меня не врезался.

— Вы мне угрожаете, уважаемый? — в моём голосе вообще не было уважения. — Предполагаю, вы в курсе, что случилось с моей семьёй и кто стоял за всем этим. Вы удивитесь, но я тоже знаю.

На моём лице на мгновение появилась резкая неприятная ухмылка, но которая тут же пропала, оставив испуг для управдома.

— Если вы думаете, что после такого я буду переживать из-за ваших слов, то вы явно стали терять хватку. Доверенные лица госпожи Вороновой должны быть в гораздо лучшей форме, нежели вы. Когда она приедет, я передам ей ваши слова. Думаю, в контексте этого, — я указал себе за спину на запакованный артефакт, — она согласится с моей точкой зрения.

Всеволод Николаевич сделал вид, что его не задели мои слова, но его дыхание ускорилось, а лицо стало бледнее. Неровным движением поправив свои густые волосы, он пошёл быстрым шагом и привёл нас в столовую.

Этот, не побоюсь этого слова, зал был в несколько раз больше нашей малой столовой и в пару раз больше сгоревшей обычной. Огромная золочёная, надеюсь золочёная, а не золотая, люстра свисала с потолка, который терялся где-то в высоте. Судя по всему, он был на уровне потолка второго этажа, если не выше.

Ровно по центру зала и под этой самой люстрой расположился круглый стол, казавшийся в этом помещении крошкой. При этом он был на двенадцать персон, судя по стульям. Сбоку стоял небольшой разделочный стол на колёсиках.

— Красиво жить не запретишь, — с удовольствием сказал я, подходя ближе. — Когда ужин?

Всеволод Николаевич демонстративно достал из кармана часы на цепочке, посмотрел время.

— Как только приедет Госпожа. — И не прощаясь пошёл к двери.

Его красивый уход в закат прервал звонок мобильного телефона, от которого он сбился с шага. Стоило ему снять трубку, как зал наполнил возмущённый голос бабушки. Я не слышал, что именно она говорила, но тональность считывалась легко.

Управдом покраснел до кончиков волос и его красный затылок, казалось, просвечивал даже сквозь густую чёрную шевелюру. Он кивал и говорил: «Да, да, конечно», потом обещал всё подготовить.

В конце концов, когда казалось, что он сейчас упадёт под давлением Вороновой, он сообщил:

— Вы просили сообщить, когда Роксана Юрьевна придёт в себя — сообщаю, она приходила в себя.

— Что значит «приходила»? — неожиданно чётко прозвучало из трубки.

— Эм. В том, что она встретила ваших гостей. Юный Шторм приехал.

Наступила