Государь Федор Иванович - Дмитрий Михайлович Володихин

Гусляр

(продолжает)

«А не млад то светел месяц зарождается,

Государь то Иван Петрович князь

На стене городской проявляется.

Он идет по стене, не сторонится,

Ядрам сустречь глядит, не морщится».

Один. Да, этот не морщился!

Гусляр

(продолжает)

«Целовали мы крест сидеть до смерти —

Не сдадим по смерть Опскова-города!»

Один. И не сдали Пскова, не сдали!

Другой. Святые угодники боронили его!

Женщина. Матерь божия покрывала!

Курюков. А кто сидел-то в нем, православные? Кто сидел-то в нем?

Один. Одно слово: Иван Петрович!

Курюков. То-то!

Гусляр

(продолжает)

«И пять месяцев король облегает Псков,

На шестой повесил голову.

А тем часом князь сделал вылазку

И побил всю силу литовскую,

Насилу король сам-третий убежал.

Бегучи, он, собака, заклинается:

„Не дай, боже, мне на Руси бывать,

Ни детям моим, ни внучатам,

Ни внучатам, ми правнучатам!“»

Один. И поделом ему! Знай наших! Знай князь Иван Петровича!

Гусляр

(заканчивает)

«Слава на небе солнцу высокому!

Слава на земле Иван Петровичу!

Слава всему народу христианскому!»

Один. Слава, воистину слава! Вот утешил, добрый человек!

Другой. Воздал честь, кому честь подобает! (Кладет ему деньги в шапку.) На тебе, добрый человек!

Все. Прими ж и от нас! И от меня! И от меня!

Все бросают деньги в шапку гусляра.

Один. Братцы, смотри, кто это сюда скачет?

Другой. Ишь, как плетью жарит коня! Должно быть, гонец!

Гонец (верхом). Место! Место! Раздайтесь на мосту!

Посадский. Эй, друг, откуда? С чем едешь?

Гонец. От Тешлова! Татары Оку перешли, на Москву идут! Место! Место!

Все раздаются. Гонец скачет по мосту в город.

Один. Ишь, притча какая! Чай, скоро подступят!

Женщина (голосит). Ой, господи светы! Ой, батюшки мои! Опять выжгут наши слободы!

Третий. Ну, расхныкалась! Нешто мы не видывали их! А князь-то Иван Петрович на что?

Четвертый. Король-то небось почище татар, а и тот от Иван Петровича поджамши хвост убежал!

Третий. Не родился еще тот, кто бы сломил Иван Петровича!

Курюков (выступает вперед). Родился, православные, родился! Родился он, окаянный! Сломил он Иван Петровича! Сковал его, света нашего! По рукам и по ногам сковал!

Народ. Что ты, дедушка, господь с тобой! Кто смеловал обидеть Иван Петровича!

Курюков. Годунов, православные, Годунов! Годунов хочет извести его! Сейчас его, отца нашего, в слободскую тюрьму поведут, здесь по мосту поведут!

Шум и говор в народе.

Вспомяните, детушки, кто всегда стоял за вас! Кто вас от лихих судей боронил? От старост и воевод? От приставов и от целовальников? Кто не пустил короля на Москву? Кто татар столько раз отгонял? Шуйские стояли за нас, православные! Да есть ли кто на целом свете супротив Шуйских? А к кому ноне примкнулись князья и бояре нашему ворогу, Годунову, отпор дать? Пропадем мы без Шуйских, детушки!

Голоса в народе. Не дадим в обиду Шуйских! Не дадим в обиду отца нашего, князь Иван Петровича!

Курюков. Так отобьем же его у Годунова, православные, да на руках домой понесем!

Народ. Отобьем!

Курюков. Постоим за Шуйских, как при Олене Васильевне стояли! Вот он, православные! Вот он, отец наш, Иван Петрович! Вот он, с братьями, в кандалах идет!

Из городских ворот выезжают бубенщики. За ними едет кн. Туренин. За Турениным стрельцы ведут кн. Ивана Петровича и других Шуйских (кроме Василия) в кандалах.

А. М. Васнецов. Старая Москва. 1896

Туренин (к народу). Раздайтесь на мосту! Что дорогу загородили!

Курюков. Батюшка, князь Иван Петрович! Говорил я тебе, не мирись! Говорил, родимый, не мирись с Годуновым!

Народ. Правое твое дело, Иван Петрович, а мы за тебя!

Туренин. Раздайтесь, смерды! По царскому указу Шуйских в тюрьму ведем!

Народ. По царскому? Неправда! По Годунова указу!

Туренин (стрельцам). Разогнать народ!

Курюков. Стойте дружно, православные! Кричите: Шуйские живут!

Народ. Шуйские живут! Выручим отца нашего!

Курюков. Ну, теперь за мной, как при Олене Васильевне! Шуйские! Шуйские! (Бросается с бердышом на стрельцов.)

Народ (бросаясь за ним). Шуйские! Шуйские!

Туренин (к стрельцам). Руби воров! Кидай их в воду!

Свалка.

Курюков (падая с моста). Шуйские! Господи, прими мою душу!

Кн. Иван Петрович. Смирно, детушки! Слушайте меня!

Народ. Отец ты наш! Не дадим тебя в обиду!

Кн. Иван Петрович. Слушайте меня, детушки, разойдитесь! То воистину царская воля! Не губите голов ваших!

Туренин. Вперед!

Кн. Иван Петрович. Погоди, князь, дай последнее слово к народу сказать. Простите, московские люди, не поминайте лихом! Стояли мы за вас до конца, да не дал бог удачи; новые порядки начинаются. Покоритесь же воле божией, слушайтесь царских указов, не подымайтесь на Годунова. Теперь не с кем вам идти на него и некому будет отстаивать вас. А терплю я за вину мою, в чем грешон, за то и терплю. Не в том грешон, что с Годуновым спорил, а в том, что кривым путем пошел, хотел царицу с царем развести. А потом и хуже того учинил, на самого царя поднялся! Он — святой царь, детушки, он — от бога царь, и царица его святая. Дай им, господи, много лет здравствовать! (К Туренину.) Ну, теперь, князь, идем. Простите, московские люди!

Народ. Батюшка! Отец наш! На кого ты нас, сирот, покидаешь!

Туренин. Бейте в бубны!

Бубенщики бьют в бубны. Народ расступается. Шуйских проводят через сцену. Из городских ворот выбегает Шаховской, без шапки, в одной руке сабля, в другой пистолет. За ним Красильников и Голубь с рогатинами.

Шаховской (вне себя). Где князь Иван Петрович?

Один из народа. A нa что тебе? Выручать, что ли? Опоздал, боярин!

Другой (указывая на сцену). Эвот, сейчас тюремные ворота за ним захлопнулись!

Шаховской. Так за мной, люди! Раскидаем тюрьму по бревнам!

Красильников. Чего ребята, задумались? Аль не знаете нас?

Голубь. Это князь Шаховской, а нас вы знаете!

Говор в народе. А что ж, братцы! И в самом деле! Нас-то много, как не выручить! Идем, что ли, за князем?

Шаховской. К тюрьме, ребята! Шуйские живут!

Народ. Шуйские! Шуйские!

Все бегут за Шаховским.

Действие пятое

ПОКОЙ В ЦАРСКОМ ТЕРЕМЕ

Годунов и Клешнин.

Годунов

Сторонники захвачены ли Шуйских?

Клешнин

Быкасовы,