Significant Digits - Значащие цифры - Alexander D

Её беспокойство оказалось напрасным. Ни Драко, ни Нарциссы, ни Бруствера. Лишь жалкий любитель маглов Эдгар Эразмус, невыносимо самодовольный аврор Грегор Нимуэ, американская писательница, чьё имя Маргарет не могла припомнить, и какой-то незнакомый мальчик. Ни одного из тех, кого бы стоило впечатлить…

Нет, нет… это мышление Глупого слизеринца. Серебряный слизеринец не станет воротить нос от возможности усилить влияние, не важно, что за человек является его потенциальным союзником, напомнила она себе. Это был странный способ мыслить, практически неестественный: абсолютно другой уровень. Выше господства над людьми, управления ими, даже выше их одурачивания… поиск полезности каждого человека, вне зависимости от его положения. Истинный слизеринец, настоящий слизеринец, согласно традициям древних наследников этого факультета, знает, что важнее всего победа. Всё остальное – лишь игра.

– Здравствуйте, – произнесла Маргарет, не обращаясь ни к кому конкретному.

Не утруждая себя тем, чтобы встать с кресла, Нимуэ бросил на неё короткий взгляд и кивнул. Он сидел за длинным узким столом, занимающим большую часть пространства, перед ним аккуратно лежало семь пергаментов, так, чтобы все они были перед глазами.

Эразмус, который сидел рядом с Нимуэ, оказался более вежливым. Он встал и наклонил голову в её сторону:

– Маргарет.

Писательница – Сильвия де Камп! вот как её зовут! – сидела на другом конце стола рядом с юношей, с которого не спускала глаз, и казалось, не заметила вошедшую. Мальчик сидел спиной к Маргарет и лишь немного повернулся, чтобы она могла увидеть его лицо (симпатичное, с красивой кожей и страдальческим взглядом), прежде чем снова сосредоточил внимание на собеседнице. Сильвия была красивой женщиной, но холодной, и тугой светлый пучок и острые скулы не добавляли ей обаяния.

Маргарет осмотрелась. У одной из стен находился дымолёт частной сети, установка которого была незаконной и очень затратной. На каминной полке, рядом с горшком Летучего пороха, восседало чучело совы. Перед камином стояла софа и две пары кресел, обитые самой роскошной мягкой кожей двурогов. На потолке над креслами виднелось узкое отверстие, через которое простая труба, идущая на крышу, могла принимать сов. Вдоль всей другой стены лежали деревянные коробки с последней редакцией Нерушимой чести, ожидая, когда Нарцисса организует рассылку.

– Эдгар, – сказала Маргарет, приближаясь к большому рыжеволосому мужчине. Она слегка увела плечи назад, выпрямляя осанку, и спрятала руки в рукава. – Кингсли здесь? Я принесла ещё два маховика времени, но могу передать их только ему.

Эразмус сел на своё место, отрицательно покачав головой. На нём была мантия зельевара без рукавов.

– Нет. Двое моих людей в лаборатории, и Джем делает эликсир Эйфории в конце коридора. – Он указал на дверь на противоположной стороне комнаты. – Я рад, что его здесь нет, он бы только мешался. Оставь маховики у… ох, у Грегора, или ещё кого-то. – Эразмус кивнул в сторону аврора Тауэра, сидящего рядом с ним. – Нет, он помогает мне… ну тогда давай их сюда. – Он протянул большую пятнистую ладонь.

Эразмус был крепким и, по общему мнению, выдающимся, но никак не мог определиться со своим отношением ко множеству важных вещей… В первую очередь, к маглам. Он вещал про естественный порядок, но при этом постоянно с головой погружался в какую-нибудь магловскую книгу, и тому подобное (порой он корпел над двумя или тремя книгами одновременно, и магловскими, и волшебными, что-то бормоча под нос и делая пометки). Драко тоже мог использовать науку, но насчёт его преданности не приходилось волноваться. Эразмус… что ж, казалось, ему интересно лишь его дурацкое волшебно-научное исследование, которое он вёл здесь, в маленькой секретной алхимической лаборатории.

– Нет, благодарю. Я не могу этого сделать. Конечно же, дело не в вас, Эдгар, но приказ есть приказ. – Маргарет улыбнулась с извиняющимся видом.

Драко не выносит такой непроходимой тупости. Вряд ли он сделает с ней нечто действительно ужасное, но наверняка больше ничего ей не доверит, если она будет вести себя так необдуманно. И его гнев может быть чудовищным… до неё доходили слухи о наказаниях для предателей. К примеру, Оконное проклятие. Жертва, которая посмотрит в тёмный квадрат окна ночью – любого окна, любой ночью, – будет навеки обречена видеть в отражении призрака, наблюдающего за ней: бледное лицо с широко распахнутыми глазами, большими острыми зубами, смотрящее на неё из темноты. Ничего больше… но так – каждый раз. Она не могла представить, кто мог придумать такое… что за человек вообще мыслит таким образом. Только услышав об этом, она начала бояться раскрывать шторы ночью.

Эразмус пожал плечами и положил руку на стол. Нимуэ лишь поднял глаза и ухмыльнулся, а затем вернулся к пергаментам. Маргарет зашла к ним за спину, чтобы посмотреть на предмет их внимания.

– Исследование, Эдгар?

– Ищем систему в том, что кажется несвязанным, – ответил Эразмус. – Пытаемся… проверить, если так можно сказать.

Он посмотрел на грустного паренька. Тот не поднял глаз.

Отчёт из ведомства омбудсмена Тауэра.

Наше ведомство считает, что на данный момент главной уязвимостью, изъяном и слабым местом Тауэра остаётся то, что мы полагаемся на единственную главную фигуру и руководителя, Гарри Поттера-Эванса-Верреса. Хотя его престиж и репутация остаются одной из движущих сил популярности программ и инициатив Тауэра, в дополнение к их собственным впечатляющим результатам и достоинствам, он представляет из себя, как однажды сказал начальник безопасности Аластор Хмури, «единую точку отказа».

У нас также есть…

Маргарет, ожидавшая увидеть какую-то непонятную строку из исследования, а не внутреннюю записку, с удивлением перевела взгляд на другой пергамент.

Меморандум от советника Регулуса Хига из Вестфальского Милостивого Совета

Мистер Поттер:

Надеюсь, с вами всё хорошо. Провёл работу по вашему вопросу касательно статистики по волшебникам из определённых групп. Прилагаю цифры. Прошу заметить, они подтверждают мои аргументы. За последние столетия многие поколения волшебников перебрались в Британию, оттягивая кровь, таланты и умы отовсюду. Должно быть, это следствие, а не причина, учитывая цифры по иммиграции за последние годы (прилагаю на следующей странице). Очевидно, соответствует моим доводам; по заключительному договору, Тауэр предоставит места в ИР и ИСВ. Частичная компенсация за поколения оттока. Согласны? Жду вашего ответа.

Касательно представителя: не уверен, кому теперь доверить полномочия. В организации у Лимпэл была где-то дюжина, или даже больше. Сейчас выяснилось, что у дюжины стёрта память. Предложил бы удалённое сотрудничество, но понимаю, что протоколы Тауэра не допускают коммуникации. Подумаю об этом.

Будьте здоровы

Рэдж

Дальше шла цепочка цифр,