Раневская - Глеб Анатольевич Скороходов

Дай мне ручку,

Каждый пальчик

Я тебе перецелую.

Обниму тебя еще раз,

Обниму тебя еще раз

И уйду и затоскую,

И уйду и затоскую…

– Давайте этот, – попросил я. – Это любимый романс Раневской, она когда-то мне пела его.

– Я вам скажу, чтоб вы знали: у нее неплохой вкус! – сказал Утесов.

Пластинка с этим романсом вскоре вышла. «Пошлю ее Ф. Г., – подумал я. – Анонимно, без обратного адреса. Может быть, ей будет приятно».

Но так и не собрался. Из-за глупых предубеждений: неудобно, мол, что она подумает, зачем ее беспокоить… Теперь можно только жалеть об этом. И чувство вины не проходит. Гордыня тогда взыграла – как же, меня оскорбили, обвинили бог знает в чем! И сегодня, мучаясь над последними строчками рукописи, я испытываю глубокое раскаяние за то, что тогда не нашел в себе сил сделать шаг навстречу женщине вдвое старше меня. И какой женщине! Какой актрисе! Простите меня, Фаина Георгиевна…

Да, запоздалое чувство вины не отпускает. И потому, несмотря ни на что, мой долг – сделать достоянием читателей эту книгу, в которой нет попытки установить, кто прав, а кто нет, но зато есть, как мне кажется, сама Раневская – непредсказуемая, ни на кого не похожая. Такой ее и примите.

Даже не берусь предположить, как бы она отнеслась к этой книге сегодня, и потому говорю еще раз: простите, Фаина Георгиевна!..

Вклейка

Семья

Семья заменяет все. Поэтому, прежде чем ее завести, стоит подумать, что тебе важнее: все или семья

С сестрой Бейлой. 1910-е

Режиссеры, с которыми работала Фаина Раневская

Сейчас режиссеры в театре как кошки: не нагадили – и уже молодцы!

Роли в театре

Хорошо сыгранная роль подобна зеркалу – в ней каждый увидит собственное отражение

Роли в кино

Королевство маловато – разгуляться мне негде!

Несыгранное

Я не сыграла даже сотой доли того, что могла бы сыграть

Примечания

1

Высотка на Котельнической набережной была построена в 1938–1940 годах. Ф. Г. Раневская переехала туда в начале 1950-х. Соответственно после окончания Великой Отечественной войны, во время которой в Москве было повреждено или разрушено 5 584 жилых здания, 90 госпиталей, 253 школы и 19 театров и дворцов культуры, прошло не более 7 лет. За упомянутые П. Л. Вульф 30 лет страна пережила две войны – Гражданскую (1918–1922) и Великую Отечественную (1941–1945) (не считая Первой мировой (1914–1919)), последствия которой, естественно, не были устранены к моменту образования СССР), международную изоляцию и жесткие экономические санкции (не действовали только в период Великой Отечественной войны, все остальное время СССР был под санкциями), стала из аграрной одной из ведущих индустриальных держав мира, ввела всеобщее среднее образование при проценте грамотности населения на начальном этапе ЛИКБЕЗА – 2%, проводила масштабное строительство промышленных, социальных объектов, жилых домов, дорог. Стоит отметить, что в Европе и США по сей день много домов, не подключенных к системе центрального отопления и водоснабжения, в которых наличие стиральной машины считается роскошью (здесь и далее, кроме специально оговоренных случаев – примечания редактора).

2

Кармен Роман Лазаревич (1906–1978) – режиссер, оператор, журналист, сценарист.

3

Это утверждение не соответствует действительности. В историях тех, кто вернулся на Родину (только с 1921 по 1930 таковых было около 180 тыс.), было много и счастливого, и трагического. Кто-то действиттельно попал под репрессивную машину, другие жили и работали в СССР вполне успешно. Например, один из пассажиров «философского парахода» Валентин Булгаков – руководитель ряда литературных музеев и последователь Льва Толстого в его непротивленческом учении – в 1948 году вновь принял советское гражданство. Он поселился в Ясной Поляне, где в течение почти 20 лет был хранителем дома своего наставника. Спустя десять лет он даже был принят в члены Союза писателей СССР и написал ряд очерков, которые были опубликованы. Были и те, кто, пережив арест и ссылку, не пожалел о возвращении, например, Василий Шульгин, принимавший отречение последнего российского императора, был арестован в Югославии в 1944 году, приговорен к 25 года, вышел из тюрьмы по амнистии в 1956 и жил в выделенной государством квартире, как вполне лояльный советский гражданин, издавал книги, занимался общественной деятельностью до своей смерти в 1976 году. В любом случае такие огульно-обобщенные утверждения некорректны и «прямым ходом» никто никого в лагеря не отправлял. Ряд возвращенцев осужден не по политическим мотивам, а за впролне конкретную антигосударственную деятельность, сотрудничество с врагами и т. д. (как, впрочем, и многие из тех, кого у нас принято обобщенно именовать «жертвами политических репресий»).

4

Радциг Сергей Иванович (1882–1968) – доктор филологических наук, профессор, автор учебника по древнегреческой литературе.

5

Весьма спорное и несправедливое суждение. Александр Петрович Апсит (1880–1943) является классиком российской книжной иллюстрации, чьи работы признаны были и в Российской империи, и в СССР. Его иллюстрации к роману Л. Н. Толстого «Война и мир» и другим произведениям стали классическими. Помимо иллюстраций, художник рисовал открытки, плакаты, картины, в которых нет ничего «мещанского». Да и само восхищение поступком писателя, сжигающего книгу из-за непонравившихся иллюстраций – не лучшая характеристика ни для писателя, ни для того, кто им восхищается. К тому же Корней Чуковский до революции зачастую был излишне резок в своих взглядах, оценках, рецензиях и весьма нетерпим к современникам и классикам. Зато в годы советской власти (когда, как подспудно нам подсказывает автор) стоило проявлять свою нетерпимость и принципиальность в