Император Юстиниан Великий и наследие Халкидонского Собора - Михаил Вячеславович Грацианский

причине вы допустили написать такое. Неужто вы полагаете, что изложение [веры] святого Собора в Халкидоне содержит нечто подобное [этому] нечестивому посланию? Боже упаси христианина от того, чтобы сказать нечто подобное! Уясните, что всё содержащееся в этом нечестивом послании и в сочинениях Феодора противно определению Собора Халкидонского, изданного о вере.

Ведь Феодор и послание говорят, что есть один Бог Слово, а другой — Христос, Святой же Халкидонский Собор единым называет Господа нашего Иисуса Христа, Бога Слово воплощенного и неизменно (ἀτρέπτως) вочеловечившегося. Послание и Феодор не признают, что Бог Слово воплотился от святой славной Богородицы и Приснодевы Марии и родился от нее, и потому отрицают они, что святая Дева Мария — Богородица; святые же отцы, собравшиеся в Халкидоне, соборно исповедали святую Деву Марию Богородицей.

Нечестивый Феодор и анонимное послание, говоря о двух лицах, создают посредством относительного соединения (κατὰ σχετικὴν ἕνωσιν) одно лицо, Собор же, говоря о соединении по ипостаси двух природ, исповедует одно лицо или одну ипостась Христа, Единородного Бога Слова.

Далее: нечестивое это послание осуждает первый Собор в Эфесе и иже во святых Кирилла, называя его главы нечестивыми, Нестория же и Феодора защищает и хвалит. Собор в Халкидоне во всем следует этому первому Собору в Эфесе, считая Кирилла отцом и учителем, и утверждает его соборное послание, к которому приложены двенадцать глав, [p. 64] нечестивого же Нестория осуждает, и, кроме того, иудейский символ, сочиненный Феодором, осужденный уже на первом Соборе в Эфесе и представленный после этого и на самом Соборе в Халкидоне, подобным же образом осуждает вместе с автором его.

Это святой Собор в Халкидоне изложил в своих определениях, не вводя никакого новшества в православную веру, но во всем следуя исповеданию веры, которое даровал Господь через святых апостолов, святые апостолы проповедали, триста восемнадцать святых отцов передали Божьей Церкви, а сто пятьдесят отцов утвердили, разъяснив о Духе Святом. Этому следовали и в прошлый раз собравшиеся в Эфесе святые отцы, а святой Собор в Халкидоне даже анафематствовал передающих символ или изложение веры иначе в сравнении с тем, как он был передан тремястами восемнадцатью святыми отцами.

Итак, поскольку истина такова, уясните, в конце концов, кто правильно защищает святой Собор в Халкидоне: тот ли, кто показывает, что, во всем последовав за указанными святыми отцами, он всё изложил правильно, или тот, кто тщится приписать (προσάπτειν) ему нечестивые слова еретиков? Ведь для тех, кто с чистой совестью и правым намерением принимает первый Собор в Эфесе, святых отцов Целестина, Кирилла, Льва и определение Собора в Халкидоне, невозможно принимать с ними и нечистое послание к Марису, во всем им противящееся. Кто же может равно принимать учителей Церкви и учащих им противное, православных и еретиков, осудивших и осужденных?

А чтобы полнее узнали вы произошедшее вокруг Ивы и Феодорита, сочли мы необходимым прояснить для вас и это. Итак, вы знаете, что в различные времена, когда из-за нечестия Феодора и Нестория, содержавшегося в том же самом послании, и из-за оскорблений, произнесенных в отношении иже во святых Кирилла и его глав, Феодосий, благочестивой кончины царь, Прокл, иже во святых архиепископ Константинопольский, а также различные архиепископы Антиохии, и наконец тот же царь и Флавиан, бывший после Прокла архиепископом Константинопольским, осудили Иву; суд над этим Ивой был предоставлен Фотию, епископу Тира, и Евстафию, епископу Берита, которыми Ива был осужден за веру и за оскорбления, бывшие в отношении Кирилла.

Он же, оправдываясь, отвечал, что после соединения, произошедшего между восточными и иже во святых Кириллом, он ничего оскорбительного в его адрес не писал. Нечистое же это послание, представленное его обвинителями, показывает, что оно было написано после соединения. Итак, оказывается, что Ива с момента собственного низложения (ἐκ τῆς οἰκείας καταθέσεως) отвергает упомянутое письмо. Посему вышеназванные епископы, видя нечестие послания, — хотя Ива и не признался, что оно его, — вынесли приговор, во всем противоположный нечестию, содержащемуся в послании. Ведь они постановили, чтобы Ива анафематствовал Нестория, его нечестивые догматы и тех, кто его защищает, как это делало и нечестивое послание, а также принять равно с тремястами восемнадцатью святыми отцами и первый Собор в Эфесе как собранный Духом Святым по подобию трехсот восемнадцати святых отцов, каковой Собор [p. 65] в Эфесе вместе со святым Кириллом и двенадцатью его главами хулит это нечестивое послание.

Итак, не подчинившись приговору судей, Ива был лишен епископства, а после этого был созван святой Собор в Халкидоне, на который Ива не был позван и не присутствовал в качестве епископа, поскольку вместо него был рукоположен и приглашен на святой Собор в Халкидоне Нонн. Но после принятия определения о вере упомянутый Ива, войдя, потребовал, чтобы было рассмотрено его дело, из-за которого он был лишен епископского сана, и представил вышеназванный приговор Фотия и Евстафия.

Когда тот был зачитан, обвинители Ивы, также явившись, принесли акты, [составленные] в Тире, в которых содержалось то самое нечестивое послание. Когда оно было зачитано, Ива, зная, что если он признает его своим, то будет осужден за его нечестие, прервав чтение актов, сказал следующее: «Повелите зачитать письма эдесских клириков, дабы вы узнали из них, что я невиновен в том, что мне вменяется». И когда письма были зачитаны, епископы, уяснив приговор Фотия и Евстафия и осуждение, бывшее против Ивы, потребовали, чтобы он подчинился приговору Фотия и Евстафия, принял определение, каковое провозгласил сей святой Собор, и подписался под ним, посредством чего он принял и первый Собор в Эфесе, и иже во святых Кирилла, и его учение, каковое то самое нечистое послание целиком порочит. Благодаря этому выясняется, что святой Собор в Халкидоне заставил Иву сделать всё это в осуждение и опровержение этого нечестивого послания.

Итак, удивляемся мы тому, что вы защищаете это нечистое послание, которое и сам Ива ни в Тире, ни после того на Халкидонском Соборе не осмелился назвать своим или защитить, но, [напротив], воспользовался и письмами клириков Эдессы, и приговором Фотия и Евстафия для того, чтобы избежать выдвинутого против него за нечестивое послание обвинения.

Вдобавок ко всему прочему, что было вами плохо истолковано, вы в неверном смысле подали и определение (διαλαλιάν) об Иве Евномия, утверждая, что оно было в пользу нечестивого послания. Ведь вы говорите, что это определение гласило, что Ива, в начале послания похуливший иже во святых Кирилла, в конце поправил себя (ἐπανωρθώσατο), тогда как ясно, что определение Евномия относится не к этому нечестивому посланию, а к низложению Ивы, произведенному в