Мы дрались с «тиграми» - Артем Владимирович Драбкин

мостом лед протаял еще шире, черная водяная прогалина между кромками льда достигала метров восьми. Между тем ребятишки притащили неширокую длинную доску и протянули одним концом на другую сторону. Самый резвый, выбросив руки в стороны, почти бегом перескочил по доске на ту сторону пролома и уже подбадривал нас:

– А теперь, тетеньки, мы будем держать концы доски, а вы по одной перебегайте на ту сторону. Не бойтесь, доска выдержит, только вниз не смотрите, а то голова закружится – упасть можно.

Деваться некуда. Собрав в комок всю волю, преодолевая сильнейший страх, мы по очереди перебрались на другую сторону. Ребята повели нас в свою деревню.

Мы шли по дороге и все время оглядывались назад. Далеко за нашими спинами остались и Голая Долина, из которой так и не выбрались пятеро наших мужчин, и мост с его страшным проломом. Когда мы подходили к крайним хатам, на том берегу в сумерках показались немецкие танки. Но нам они были уже не страшны.

Подведем итоги

Как уже говорилось, наш Генштаб ошибся: посчитал, что немцы собирают в Краматорске танки для отступления за Днепр, а оказалось, они готовились окружить наши войска в районе Барвенкова – взять реванш за Сталинград. Что им и удалось. Когда мы, изменив маршрут, двинулись мимо Краматорска в Барвенково – тут нас и окружили немцы. Превосходящими танковыми и воздушными силами они разбили наши войска под Артемовском и окружили наши части в Барвенкове. В предшествующих непрерывных боях мы потеряли слишком много людей и техники, поэтому сопротивляться в Барвенкове нам уже было нечем. Два наших попавших в кольцо полка, как и тылы, все-таки сумели вырваться из окружения и воссоединиться с дивизией, но в конечном счете немцам удалось вытеснить нас за Северский Донец.

Таким образом, наши войска не сумели полностью выполнить грандиозные планы наступления после поражения немцев под Сталинградом. Не удержали Харьков, не освободили Донбасс и не закрепились за Днепром. Наверное, эти планы были слишком большими, не по силам армии, да и немцы были еще очень сильны. И все же именно в результате победы под Сталинградом была прорвана блокада Ленинграда, немцы вынуждены были оставить Ржев и убраться с Ржевско-Вяземского выступа; были освобождены многие города, и линия фронта отодвинулась на сотни километров на запад – с Волги на Северский Донец.

Наше движение по снегам Украины в феврале сорок третьего от Старобельска до Барвенкова было столь стремительно, что мы ни разу не остановились, разве только под Солью, на пополнение. За месяц солдат ни разу в бане не искупали. Когда вспоминаю тот бросок – недаром называлась операция «Скачок», перед глазами сплошные снега, немецкие танки, бои с ними, разбитые повозки на дорогах и трупы, трупы… Ну и, конечно, вспоминаются спасенные нами в Барвенкове ребятишки, та страшная бомбежка, грохот, свист, летящие в небо бревна и соломенные крыши, глубокие воронки и душераздирающий женский крик…

Так, волею судеб в свой первый год пребывания на фронте наша 52-я дивизия приняла участие в двух крупных сражениях: подо Ржевом и в Донбассе. К сожалению, несмотря на большое мужество, проявленное в этих кровавых боях солдатами и офицерами, оба сражения не были победоносными.

Подо Ржевом были страшнейшие бои, редко кто там уцелел. Но и на пути от Старобельска до Барвенкова и Изюма было не легче. И там, и тут погибал в основном боевой состав дивизии: роты, батареи, батальоны. Перед отправкой из-подо Ржева нас полностью укомплектовали, а под Артемовском снова две трети состава потеряли и пушки почти все были побиты. Восполнили потери, а в Изюм опять пришли только остатки дивизии, в Барвенкове даже тылы пострадали. Воистину, попали мы из огня да в полымя!

И несмотря ни на что, настроение у выживших в этих боях было приподнятое. Потому что наступали! Вон какие пространства отвоевали! Да и немцев много перебили.

Глава седьмая. На Курской дуге

Март – август 1943 года

За «языком» на Курской дуге

Немцы жаждали вновь перехватить инициативу в войне. С этой целью всю весну и начало лета сорок третьего года они готовились к наступательной операции «Цитадель» в районе Курского выступа. Планировалось мощными сходящимися танковыми ударами из Орла и Белгорода окружить Курск и уничтожить наши войска Центрального и Воронежского фронтов. Затем повернуть на север, войти в тылы Юго-Западного фронта и двинуться с юга на Москву. С этой целью они оснастили свои войска мощными новейшими танками «Тигр» и самоходными орудиями «Фердинанд», а также скоростными истребителями «Фокке-Вульф».

52-я стрелковая дивизия в составе 57-й армии с марта по июль сорок третьего держала оборону по реке Северский Донец южнее Белгорода, тридцатью километрами южнее Волчанска. Позднее мы узнали, что именно в лесах на Донце от Чугуева до Белгорода – как раз напротив позиций нашей дивизии – фашисты сосредоточивали танковые соединения в ходе подготовки к операции «Цитадель», и делали они это в великой тайне: чтобы не рассекретить номера частей, у солдат даже были отобраны солдатские книжки.

Концентрацию своих войск в этих лесах немцы держали в таком секрете и охраняли настолько тщательно, что наша дивизионная разведка за два месяца, в течение мая – июня, не смогла взять ни одного «языка». Командование 57-й армии не знало, какими частями и какими силами располагает стоящий напротив нас противник. Разведданные были жизненно необходимы. Нашему командиру дивизии начальство даже пригрозило трибуналом за неспособность должным образом организовать разведку. Комдив, в свою очередь, приказал каждому подразделению: «Любой ценой добыть «языка»!» Но и это дела не изменило: «языка» раздобыть никак не удавалось.

А ситуация была такая. Немцы сидели на высоком западном берегу, сплошь покрытом могучим лесом. Наша же оборона располагалась в низине, в километре от реки, по мокрому пойменному лугу. Сквозь густую крону вековых деревьев нам, снизу, не было видно, что делается у немцев в лесу, тогда как наши позиции были у них на виду как на ладони. Наши разведчики не могли не то чтобы переплыть Донец и захватить «языка» – даже приблизиться к берегу не удавалось. Немцы всецело хозяйничали на реке, а по ночам постоянно освещали наш пойменный берег ракетами и выставляли на нем боевое охранение, скрытно поджидавшее наших разведчиков.

Через мой НП каждую ночь отправлялись за «языком» группы поисковиков. Наш участок привлекал разведчиков тем, что по лугу до самой реки через каждые полсотни метров росли густые кусты, тогда как у соседей впереди простирался