Корнуолльские Ведьмочки и Непредвиденные Последствия - Алиса Климова

Стоя перед зеркалом с зубной щёткой, она вдруг вспомнила, как недавно рассказывала свой сон Салли-Энн — будто какие-то мелкие бесенята ей во сне заменили все зубы на острые клыки. А утром, когда Салли собиралась почистить зубы, пришли интересоваться её мнением о проделанной работе, причём полный рот клыков ужасно понравился спящей Салли-Энн. Вот у Перкс был нормальный, забавный сон, а не это вот всё…

Подумав немного, Эрин вроде как поняла причину того, почему сновидение про давно ожидаемый компьютер повернуло куда-то не туда. Ещё с прошлых выходных Элли Преддек была чем-то озабочена, а после вчерашней почты и вовсе ходила, будто в воду опущенная. Как наследница британской ветви рода и будущая управляющая всеми торговыми вопросами Дома Преддек в Магической Британии, даже в Хогвартсе Элли должна была быть в курсе всех событий, так или иначе затрагивавших международные отношения. Включая очередное обострение конфликта в Северной Ирландии, детали которого принесла вчерашняя сова.

Взрывы бомб Ирландской Республиканской Армии недельной давности, унёсшие жизни двух детей, трёх и двенадцати лет, в графстве Чешир, привели к ответным акциям устрашения со стороны унионистов. Вслед за убийством посреди рабочего дня одного из членов партии Шинн Фейн, боевики Ассоциации Обороны Ольстера после расстрела строительной бригады устроили набег на популярный у католиков торговый центр, где также убили несовершеннолетнего продавца и ранили ещё нескольких.

И хотя дела магглов, если верить Министерству Магии, не должны касаться волшебников, настроение десятка обучавшихся в Хогвартсе ирландцев стремительно дрейфовало куда-то в направлении плинтуса.

Выходить из покоев Дома ученикам разрешалось только после семи часов утра, а жаворонков в Доме Хельги отродясь не водилось. Чтобы не сидеть в Общей гостиной попусту, Эрин приняла душ и как следует вымыла голову, после чего распушила волосы и уселась поодаль от камина, ожидая, когда те высохнут.

— Чудесное место наша гостиная, не так ли? — Толстый Монах парил в воздухе рядом с закреплённым цепями на потолке глубоким латунным блюдом, с которого пышным водопадом свисали сотни тонких побегов какого-то вьюнка; вздрогнувшая от неожиданности Эрин заметила, что взгляд призрака бегает где угодно, кроме её кресла. — Честно говоря, именно здесь я впервые понял, как должны выглядеть райские кущи…

Эрин немного нервно хихикнула. Ну да, именно в Общей гостиной на первом курсе, она поняла, что Дом Хаффлпафф вполне может стать отличной заменой Слизерину, куда Шляпа так нагло отказалась её распределить.

— Доброе утро, господин Монах! Не думала увидеть кого-то здесь в такую рань!

— Покинув мир живых уже не нуждаешься в еде, сне и даже крыше над головой, — Монах подлетел к большому, напоминающему иллюминатор круглому окну и то ли сел, то ли улёгся на его обрамление. — Не уверен, можно ли это считать наградой — мне кажется, это ближе к расплате, если не сказать проклятью…

— Да, я помню! Вы уже столько веков мечтаете попробовать крапивный ярг из Корнуолла!

— И не только его, не только его… Не просто так считается, что ни одна живая душа не может долго существовать в условиях абсолютной реальности и не сойти с ума; говорят, сны снятся даже лукотрусам и флоббер-червям.

Эрин подумала, что Толстый Монах так и не ответил, что он делает так рано утром в пустой гостиной — раньше она его никогда здесь не замечала. И не слышала, чтобы видел кто-то другой.

— Ну так что вы делаете здесь так рано утром? — напрямую спросила девочка.

— Жду тебя. Ты же помнишь тот ваш разговор с мистером Финниганом, вскоре после Дня Всех Святых, после того, как… умерла Паски?

Эрин помнила. Это было очень неприятное воспоминание, но, кажется, она начала понимать, куда ведёт разговор Толстый Монах.

— Тут есть очень важная мелочь. Точнее, то, что многие считают мелочью. Видишь ли, всё имеет своё начало и свой конец…

— Omnia tempus habent, et momentum suum cuique negotio sub caelo[76]… — помрачнела Эрин.

Призрак коротко кивнул

— Экклезиаст, глава третья. Время рождаться и время умирать, время плакать, и время смеяться… Ну, и так далее, обнимать и уклоняться от объятий, молчать и говорить… Вот говорят, ничто не вечно под Луной — но ведь не вечна и сама Луна! Лет пять назад мисс Али с Рейвенкло рассказывала мне, что магглы сумели отправить на Луну голема…

— Магглы и сами ходили по Луне, между прочим!

— Да, это она мне тоже рассказывала, но дело в том, что с помощью этого голема магглы измерили расстояние до Луны и выяснили, что оно постоянно увеличивается, на полтора дюйма в год! И когда-нибудь даже она исчезнет с нашего небосвода — хотя, конечно, это займёт миллионы лет, а столько, вполне вероятно, не суждено существовать даже призраку! Сложно поверить, я так и не смог понять, как можно создать голема без волшебства, да… Но что нам до Луны, если честно? Люди, гоблины, эльфы, сиды, кентавры те же — гораздо более не вечны, если можно так сказать! И потому так тяжело воспринимаем как нашу собственную, так и чужую… смертность.

— Вы знаете про?..

Эрин не знала, как спросить, но призрак её понял.

— Про тех магглов, кто был убит недавно? Да, я слышал… Мисс О’Нил и мистер Финниган очень громко ругались по этому поводу. Увы, хотя они и родственники, но принадлежат разным конфессиям, а это, к сожалению, всегда было поводом для распрей, даже в Магической Британии… Но ведь беда затронула не только Риону и Шимуса. Хуже всего, когда никто не понимает, в такое время мятущейся душе крайне опасно оставаться одной со своим горем. Ведь оно может сокрушить даже самого сильного!

— Вы хотите, чтобы я с ними поговорила? Но что я…

— Через тридцать четыре минуты я начну утреннюю мессу в школьной часовне, — Толстый Монах добродушно улыбнулся.

— В нашей школе есть часовня?! — вскочила Эрин.

— Через Средний дворик, по левой дорожке от главного входа в библиотечное крыло. Я знаю, твоя подруга мисс Преддек тоже удивилась. Но в те времена, когда я учился в Хогвартсе, среди учеников было много добрых католиков, а где овцы, там надлежит быть и Церкви! Конечно, в следующем веке известные всем нам события события плохо отразились на пастырском служении в этих стенах,