Футбол, деньги и те, кто рядом - Владимир Николаевич Абрамов

Ознакомительный фрагментв Москве была скоротечной. Он ждал назначения в «Зенит» и спешил, чтобы не опоздать на поезд. А я, зная, что Сарсания долго вынашивал идею приезда Манчини в Петербург, с чем и связаны были его многочисленные звонки в Италию, задал Косте скорее риторический вопрос:

— А Фурсенко — то ждет его? — на что Костя загадочно улыбнулся и произнес:

— Конечно, как долгожданного мессию.

По прогнозам футбольных экспертов лето в Петербурге обещало быть «жарким». Манчини прилетел в северную столицу России не один. Одновременно прибыли сразу 5 его помощников. Любовь Роберто к масштабным трансферным переменам со временем не иссякала, наоборот, она сразу проявилась в его умелом осваивании выделенных клубом средств на общую сумму в 85 миллионов евро, установив рекорд года, обогнав все российские клубы, вместе взятые, сразу в 2 раза. Но не потому, что другие были дальновиднее или рачительнее. Денег просто было мало у всех, а у ЦСКА их не было вовсе, оттого и никого не купили. Но по мнению Попандопуло из Одессы все было поделено по-честному, и кому сейчас нужна эта уравниловка, мы же в капитализме. Рынок все расставил по местам, как и обещал Черномырдин.

Однако, если говорить серьезно с цифрами в руках, то возникает вопрос: разве «Зенит» не имел на такие дорогостоящие приобретения права? Разве УЕФА в своем докладе напрасно отмечал, что по результатам 2016 года петербургский клуб впервые в российской истории вышел на первое место в Европе по уровню чистой прибыли. Надо признать, что такое произошло по целому ряду причин, а не только потому, что клуб сумел выгодно продать своих игроков в Китай, но и с большой прибылью завершил сделку по продаже аргентинского футболиста Гарая в испанскую «Валенсию». Купили его в 2014 году за 6 миллионов евро, а продали — за 24 миллиона через каких-то 2 года. Вот вам и фейрплей по-русски.

В «Зенит» приехали 11 новичков. Первым в клуб прибыл долгожданный Леандро Паредес из «Ромы», приобретенный за 23 миллиона евро, вслед за ним прилетел молодой форвард Дриусси, который обошелся «Зениту» в 15 миллионов евро. Потом подтянулись и другие аргентинские звездочки: Маммана, Краневиттор и наконец Ригони, которого сумел уговорить лично Манчини. В общей сложности эти футболисты обошлись клубу сине-бело-голубых в сумму 33 миллиона евро. На плечи же спортивного директора Костантина Сарсания легла не вполне благодарная и трудноразрешимая работа по распродаже ставших ненужными команде нового тренера футболистов. Таких набралось сразу 14. Тот, кому приходилось работать в этом нелегком бизнесе, знает, что продавать футболистов, особенно в условиях перегретого рынка, где предложение заметно превышает спрос, непросто, к тому же реализовывать приходится товар, скажем так, не первой свежести, но сделать это необходимо в срок и желательно без необоснованных потерь.

Вот и разъехались по городам и весям те, кто еще год назад демонстрировал болельщикам клуба своё умение, играя в форме с логотипами «Газпрома». География продаж пестрела разнообразием: от известных клубов дальнего зарубежья до Турции и ставшего скромным в своих возможностях столичного «Динамо». Константин Сергеевич выполнил поставленную перед ним задачу почти филигранно, к тому же на его широкие плечи легла непростая, но благородная миссия произвести точечное приобретение на внутреннем рынке нужных футболистов, желательно находящихся на положении свободных агентов, чтобы обеспечить необходимый финансовый фейрплей в соответствии с жесткими требованиями УЕФА.

— «Зениту» нужно российское лицо, — считал и часто повторял для журналистов Константин Сарсания.

Снова Сарсания блистал умением быстро разобраться и успеть первым взять лучшее, что было в стране. Из «Ростова» Константин сумел увезти с собой сразу четырех футболистов: Терентьева, Ерохина, Полоза и Нобоа. А из «Терека» молодого Далера Кузяева, который в скором времени сумел стать украшением РФПЛ и сборной страны.

— 4 миллиона евро за Кузяева — это небольшая цена за футболиста, который будет только прибавлять, — объяснял Сарсания журналистам.

Все лето и первый месяц осени «Зенит» был единоличным лидером чемпионата, обеспечивая большой отрыв от главных своих соперников: «Спартака» и «ЦСКА». Сидя в своей ложе на переполненном стадионе Санкт-Петербурга с Сергеем Александровичем, Алексей Борисович светился счастьем от игры своего клуба. Довольны были все. Пожалуй, только Манчини продолжал высказывать сожаление, что не успел в летнее трансферное окно приобрести ни настоящего забивного нападающего типа Кавани, ни центрального защитника и полузащитника. Ему всегда кого-то не хватало. А потом… в чемпионате наступил перерыв, и футболисты разъехались по своим сборным. Я, помнится, сам позвонил Константину в один из первых дней наступившего октября и спросил, собирается ли он почтить своим присутствием стадион «ЦСКА», где сборная страны должна будет сыграть против команды Южной Кореи.

— А когда они играют, — как мне показалось, усталым голосом спросил Костя.

— 7 октября в 17.00.

Он немного помолчал и сказал:

— Еще не решил, Николаич, где сам буду. Попозже скажу.

А потом обратился ко мне с вопросом:

— Я смотрю, ты все еще скучаешь по Корее?

— Да, — сказал я, — наверное. А ты помнишь, как господин Чой, мечтал приехать в Россию, когда к нам наконец прилетит его сборная?

— Что уж теперь вспоминать. Мы с тобой, если не ошибаюсь, 10 лет подряд осенью мотались в Сеул по его приглашению. Я и сейчас этот город часто вспоминаю. Жалко только, что Чой из жизни ушел так рано. Некому теперь организовывать для нас спарринги молодежных команд. Ладно, Николаич, ближе к 7-му октября созвонимся. Постараюсь.

Это был наш последний разговор.

В день игры сборных России и Южной Кореи около двух часов дня мне позвонил отец футболиста Андрея Панюкова и сообщил страшную весть: Кости больше нет.

— Как это случилось? — спросил я упавшим голосом.

— Пока никто не знает, Владимир Николаевич. Мне Олег Артемов сообщил.

Я сразу набрал президенту РФПЛ. Сергей Геннадьевич поднял трубку и сказал:

— Володя, ты, наверное, насчет Кости?

— Сережа, это правда?

— Да, — сказал он тихим голосом. — Сам еще деталей не знаю. Говорят, что тромб оторвался. Всё, давай я тебе перезвоню чуть позже.

В день похорон 10 октября на улице Маршала Тимошенко, где проходила гражданская панихида, людей было много, и лица многих были мне знакомы.

Сергей Фурсенко стоял рядом с Председателем Совета директоров клуба «Зенит» Дюковым. Я заметил, что они о чем-то беседуют, и не решился их беспокоить, но Сергей Александрович окликнул меня сам. Он обнял меня и тихо сказал:

— Вот и нет у нас теперь друга…

На кладбище в Ракитках мы долго ждали, когда придет катафалк из церкви, и, чтобы окончательно не замерзнуть, я бродил по территории этого небольшого подмосковного кладбища, разглядывая

---

Конец ознакомительного фрагмента Купить полную версию книги

---