И не иссякнут родники - Вячеслав Леонидович Светличный

Если бы четверть века назад ему сказали, что он станет одним из лучших сталеваров, гордостью славного индустриального Златоуста, он бы не поверил. Жизнь начиналась трудно: отец, как и у многих, не вернулся с войны, и в шестнадцать лет Володя пошел работать коноводом. Сегодня такой профессии нет, но тогда она была очень нужна «Магнезиту». Судьба круто повернулась, когда на каникулы домой, в Сатку, приехал из Златоуста товарищ. Ужасно гордился тем, что учился в ремесленном училище на сталевара. И Володя тоже решил попытать счастья в Златоусте. Попал в один из лучших тогда цехов — первый электросталеплавильный. В надежные руки. И понял: надо учиться, иначе ничего путного не выйдет. Поступил в вечернюю школу. Потом пошел в техникум. Одному ему известно, каких трудов это стоило. Но зато окончил техникум. И теперь уже много лет подряд консультирует подручных. Один из них, Сергей Воронов, недавно сам стал хозяином печи.

Владимира Ивановича частенько приглашают в школу. Просят пионеры рассказать о профессии металлурга. Понимает, что за немудреным вопросом кроется другой, а смогут ли и сегодняшние пятиклассники стать такими же металлургами? Всей своей сталеварской судьбой Владимир Иванович отвечает твердо: смогут!

— Что такое нынешний сталевар? — размышляет Татьяноха. — Нет, это не «ломовик» с громадными ручищами. Это прежде всего человек с глубокими специальными знаниями. Возьмите наш третий электросталеплавильный цех. Здесь агрегаты новейшей металлургической технологии. Варим сплавы особенного назначения, чтоб исправно работали они в самых трудных условиях — в холод и на жаре, испытывая фантастические нагрузки. И чтобы попасть в заданный химанализ, надо соображать. Учиться нужно. Не только в техникуме и институте. Но и друг у друга. Учиться товариществу, взаимопомощи. Работа у нас коллективная: сталь сливаем в один ковш. Это значит, мы работаем на едином наряде. Стало быть, доверие друг другу полнейшее! Смотрите-ка, сколько добавок вносится в жидкую ванну. Чуть ли не в полтаблицы Менделеева. Но это одна сторона. Есть и другая. Здесь, в цехе, мы выплавляем и свою рабочую судьбу. Это сталь особого свойства. Придет парень зелень-зеленью. И каждый опытный сталевар ежедневно вносит в него свой «феррохром», свои душевные «добавки». Смотришь — через год шелуха от парня отпадает. Добротный «слиток» получается!

Таковы орденоносцы Юрий Труханов, Олег Арсентьев, Владимир Мартышев, лауреат премии Ленинского комсомола Вячеслав Неволин. Рядом с ними невозможно работать плохо. Новичок с первых дней попадает в атмосферу искренности, доброжелательности и требовательности. Принцип в общем-то простой: смотри, как делают другие. Не ясно — спрашивай. Проворонил — отвечай. И не юли, не изворачивайся.

— В нашей работе все может быть, — говорит старший мастер Иосиф Александрович Москалевич. — Металлурги не святые, и они ошибаются, отклоняются от технологии. И тут главное — выяснить истинную причину нарушения. И скажу откровенно: редко случается у нас и «утечка» совести. Как правило, ребята сами находят тот злополучный момент, когда плавку повело «не в ту степь». И ошибается в основном неопытный. Такой, как Татьяноха, плавку ведет филигранно, грамотно.

— Ну, допустим, я тоже не святой, — улыбается Владимир Иванович. — Иосиф Александрович «забыл» недавний случай. В прошлом месяце я крепко проштрафился. Получилось так. При взвешивании шихты ошиблись на целую тонну. И я, несмотря на то, что вот уже четверть века варю сталь, не проверил. И отлил, конечно, брак. Влетело мне крепко — выговор схлопотал. Первый в жизни и, надеюсь, последний. Тут обижаться надо только на себя. Урок получил добрый. Сейчас не раз проверю, прежде чем дать команду. Иначе нельзя! Ведь каждая такая ошибка — дорого обходится государству…

— Чем интересен Татьяноха как сталевар? — переспрашивает начальник смены Геннадий Леонтьевич Гапеев. — А я вот что скажу: тут ведь многое зависит от того: для кого интересен, а для кого нет? Для лодыря, для летуна Татьяноха наверняка неинтересен, и это понятно. А для нас, его товарищей, напротив. Вот работает у нас неплохой сталевар Владимир Николаевич Мартышев. Прекрасный исполнитель. Кстати, некоторые в слове «исполнитель» видят что-то обидное. Но я понимаю так: у нас, как у музыкантов, все исполнители. Но исполнять-то можно по-разному! Мартышев, повторяю, прекрасный исполнитель. Думающий, инициативный. А вот за мастера его оставить нельзя. Потому что не может перекроить свою психологию. Ведь одно дело самому варить сталь и совсем другое — руководить товарищами. Не у каждого язык повернется сказать: «Ты делаешь не так!» Татьяноха умеет потребовать без всяких скидок на дружбу. Причем скажет просто, убедительно, без командирских ноток.

Если определять характер Татьянохи одним словом, то, наверное, надо сказать — ровный. Ровный в обращении, в движениях, в разговоре. Внешне такой кажется и вся его жизнь. Но заложено в этом нечто вроде пружины — сильной, упругой, не поддающейся никаким потрясениям. Конечно, ровность бывает разная. Иная — от равнодушия, от желания жить подальше от волнений. Знает человек только «свою печку» — ничего больше его не волнует. Работа таких не греет. Только кормит. Бескрылая, в сущности, жизнь. Владимир Иванович не умеет сторониться общественных забот. Нет, он не только числится в списке штатных активистов. И в товарищеском кругу не стремится диктовать свой вкус, мнение. Но зато умеет выслушать, уловить главное, не поддаться настроению. Он из тех людей, которые привыкли подумать, прежде чем сказать и тем более сделать. Потому и веет от него основательностью, надежностью. На него можно положиться в большом и малом. Рядом с ним работается легко и уверенно.

Видно, как он внимательно и с явным одобрением наблюдает за Сергеем Люкшиным и его тезкой Вороновым. Ладные проворные парни энергично хозяйничают у агрегатов. Только что слили готовый металл, и теперь надо быстро произвести заправку печи. Летит коричневый магнезит в чрево агрегата, чтобы залатать выгоревшие там ямки. А через несколько минут печь выкатывается, и над нею зависает громадная корзина, из которой вываливается тщательно подготовленная шихта. Ребята понимают друг друга с полуслова, каждая операция выполняется в темпе. И вся их работа как бы излучает ту особенную согласованность, которая появляется в коллективе, где научились уважать друг друга, где взаимопомощь стала нормой жизни.

Красиво работают парни! Татьяноха хорошо помнит, когда запускали третий электросталеплавильный цех, кое-кто шутил: дескать, что там не работать, вы теперь металлурги в белых халатах. Но до белых халатов пока еще далеко. За смену перекидаешь не одну тонну материалов. И на этих печах еще нужна силушка. Так что легких смен и тут не бывает. Устают и эти сильные парни. Вот почему я задал Татьянохе вопрос: «А хотели бы вы, что бы сын повторил вашу судьбу, стал металлургом?» На этот вопрос не так