Криминальная психология - Дэвид Кантер

в сексуальном насилии, ограблении и поджоге был у них значительно выше по сравнению с контрольной группой. Но они также выделили тот факт, что повышенный риск обвинения может объясняться плохими социально-экономическими условиями, имеющими отношение к хромосомным аберрациям. Однако, опять же, не все люди с синдромом XYY являются преступниками, и подавляющее большинство преступников не имеют никаких хромосомных отклонений.

БИОХИМИЧЕСКИЕ ОБЪЯСНЕНИЯ

Отличающимися от генетических влияний являются те биологические аспекты человека, которые могут оказать воздействие на их криминальность. Многие аспекты человеческой биологии могут проявляться во время беременности, рождения ребенка и после родов; окружающая среда может оказывать на них больше влияния, чем генетика. Наиболее очевидный пример — употребление наркотиков и алкоголя. У этих факторов могут быть генетические корни, или они могут быть модифицированы аспектами генетики человека. Но, для простоты восприятия, их лучше рассматривать отдельно от усложняющих факторов. В целом, также важно помнить о том, что биологические объяснения имеют тенденцию соотноситься с эмоциональными реакциями и, таким образом, на них, скорее, опираются при изучении более тяжких преступлений, чем, например, преступлений против собственности в чистом виде.

Наиболее часто цитируемые биологические объяснения ссылаются на гормоны. Гормоны — это вещества, которые вырабатываются специальными железами, известными как эндокринные. Они влияют на общее состояние человека и, в особенности, на его настроение. Гормон, который наиболее часто связывают с антисоциальным поведением, это уровень тестостерона. Это основ-ной мужской гормон, который вырабатывается яичками. Высокие уровни тестостерона связывают с агрессивным поведением у заключенных. Однако, это не простое объяснение преобладающего большинства мужчин среди преступников, потому что существует много преступников, у которых не наблюдается повышенных уровней этой гормональной деятельности.

Любопытным соотношением, что' касается тестостерона, является соотношение между длиной указательного пальца и длиной безымянного пальца на руке. Чем меньше соотношение длины второго пальца, разделенное на длину четвертого пальца, тем большему воздействию мужского гормона подвергался человек в утробе матери. Как указывают Московиц, Саттон, Зурофф и Янг (2015), мужчины с короткими указательными пальцами и длинными безымянными пальцами в среднем имеют тенденцию лучше относиться к женщинам и иметь больше детей. Однако, немного вразрез с этим утверждением идет утверждение Бейли и Херда (2005), которые обнаружили небольшую, но значимую связь между соотношением длины пальцев и агрессивностью. Таким образом, хотя эти интригующие выводы часто присутствуют в броских заголовках, связи и соотношения, на которых они основаны, являются крайне незначительными и часто несогласованными друг с другом.

С импульсивностью и агрессивностью связывают и другие различные аспекты биологии биологии. Сюда относятся недостаток витаминов и минералов, проблемные уровни белков и углеводов, отравление свинцом, излучение от искусственного света, низкий уровень ключевого нейрохимического элемента серотонина, а также аллергические реакции и пищевые добавки. Гипогликемия (низкий уровень сахара в крови) может негативно сказываться на работе мозга и быть дополнительной причиной агрессивного поведения (Вирккунен, 1986; ДеВалл, Декмен, Гайлиотт и Бушмен, 2011). Как часто бывает в случаях с простыми причинно-следственными объяснениями, со всеми этими объяснениями тоже есть проблема. Обычно существуют другие сопутствующие факторы, такие как общие экономические трудности или принадлежность к конкретным подгруппам в обществе, которые могут выступать факторами влияния.

НЕВРОЛОГИЧЕСКИЕ ОБЪЯСНЕНИЯ

Так как появляются все более и более сложные способы оценки работы мозга, увеличивается и количество научных работ, ищущих определения, отличаются ли чем-то мозги преступников. Как и в случае с другими исследованиями преступников, существует вопрос о том, стал ли причиной аспектов работы мозга преступников их образ жизни или же, наоборот. Кроме того, эти работы, по сути, стремятся показать, что существуют кортикальные корреляты преступной деятельности.

Результаты этих исследований также полны несоответствий. Блэкберн (1993) сообщал о том, что измерение электрической активности мозга с помощью электроэнцефалограммы (ЭЭГ) показало, что существуют высокочастотные аномалии, относящиеся к дисфункции фронтального левого полушария у агрессивных преступников и преступников-психопатов. Однако более позднее исследование, о котором говорит Пиллман и др. (1999), не дало похожих результатов. Существует много других несоответствий в целом ряде уже опубликованных работ, которые, возможно, имеют место быть по причине ненадежности или заблуждений о том, что на самом деле измеряет ЭЭГ, и об определении криминальности в субъектах исследования.

Вызовы этому подходу к объяснению криминальности не ослабли с появлением намного более совершенных инструментов для измерения деятельности мозга. Например, используя технику, известную как структурная магнитно-резонансная томография, Рейн и др. (2000) обнаружили, что в среднем есть малое количество префронтального серого и белого вещества в мозгу тех, кто страдает от антисоциального расстройства личности (см. Главу 3), но что его намного меньше, чем у тех, кто не совершал никаких актов насилия. Такое снижение предполагаемой эффективности префронтальной коры совпадает с результатами других исследований, указывая на то, что в среднем жестокие люди имеют особенности мозга, которые отличают их от других. И это не должно быть сюрпризом. Однако все равно остается вопрос — почему так происходит, и что это обозначает, кроме того, что люди, имеющие слишком агрессивный темперамент, несколько отличаются от других людей.

Как утверждал Кантер (2012), пытаться понять, что происходит в мозгу человека путем измерения поверхностного электрического тока — это все равно, что пытаться понять, как работает двигатель автомобиля, наблюдая за тем, какие детали нагреваются при разных условиях вождения. Более целенаправленные исследования, сосредоточенные на деталях активности мозга и цепи связей внутри мозга, могут предложить более точные сведения. Но все равно остается проблема с выяснением того, каких преступников изучают, и с соотнесением функционирования мозга напрямую с человеческой деятельностью и опытом.

Немного более продуктивными были исследования, в которых рассматривалось уже имевшее место повреждение мозга по причине осложнений при родах, травм головы, опухолей или инфекций. Например, Брайант, Скотт, Тори и Голден (1984) обнаружили, что из 110 человек, которых они изучали в тюрьме, наиболее опасные преступники обычно имели наиболее серьезные нейропсихологические недостатки. Те, которые относились к категории преступников с повреждениями мозга, имели значительно более высокие показатели жестокой насильственной криминальной деятельности по сравнению с теми, у кого повреждений мозга не было. Тем не менее, как уже говорилось, обычно влияние здесь происходит не на криминальность вообще, а на аспекты социальных и эмоциональных взаимодействий; в частности, на агрессию и антисоциальное поведение.

Существует много исследований конкретных случаев, которые показывают, как повреждение мозга может ассоциироваться с драматичной личностью и изменениями в поведении. Однако такое повреждение всегда ассоциируется и с другими формами травм, которые связаны с событиями, кардинально изменяющими жизни. Поэтому, даже если есть причинно-следственная связь, она вполне может осложняться другими изменениями в жизненных обстоятельствах человека. Также следует заметить, что существуют данные о