Реввоенсовет Республики (6 сентября 1918 г. / 28 августа 1923 г.) - Коллектив авторов

Когда по решению Петроградского Совета был образован ВРК, Юренев вместе с В. Трифоновым вошли в него в качестве представителей Центральной комендатуры. 16 октября Исполком Петроградского Совета, заслушав доклад Юренева, решил все дело организации Красной гвардии взять в руки Совета. Следующим этапом стала конференция Красной гвардии Петрограда и его пригородов, проходившая 22―23 октября. Около 100 ее делегатов, представлявших почти 20 тысяч красногвардейцев, приняли постановление, в котором указывалось, что Красная гвардия «находится в распоряжении Петроградского Совета рабочих и солдатских депутатов». Конференция избрала новую Центральную комендатуру Красной гвардии. На первом же ее заседании, состоявшемся 23 октября, было избрано бюро во главе с К. К. Юреневым, постановлено держать Красную гвардию под ружьем, установить дежурство отрядов, усилить патрулирование и разведку. Приняв эти решения, собрание тут же закрылось, а его участники, кроме нескольких членов бюро, разъехались в районы. До начала восстания оставалось менее суток…

Но и в эти последние тревожные дни Юренев занимался не только делами Красной гвардии. 24 сентября ЦК РСДРП(б), обсудив вопрос о подготовке ко II Всероссийскому съезду Советов, решил делегировать в комиссию по созыву съезда «Свердлова, в помощь ему Юренева». 18 октября Петроградский Совет на своем пленарном заседании избрал делегатов на съезд. Было избрано 5 большевиков, 2 эсера и 1 меньшевик, и рядом с именами видных деятелей партии большевиков — В. Володарского, Л. Б. Каменева, М. М. Лашевича и Л. Д. Троцкого — мы видим и К. К. Юренева. Проходит еще два дня, и 21 октября ЦК большевиков обсуждает вопрос о положении в Исполкоме Петроградского Совета. По словам Ф. Э. Дзержинского, там «полная дезорганизация». Постановление ЦК было на первый взгляд странным: предлагалось пополнить Исполком девятью членами и в их числе Юреневым. Но ведь с конца сентября Юренев уже был членом Исполкома, как и названные в этом списке большевик А. А. Иоффе и меньшевик Г. Б. Скалов. Так что в отношении этих троих (и, видимо, остальных) речь шла не о включении в Исполком, а в более узкий орган — в Бюро Исполкома.

Но решающие события происходили все же на улицах столицы, и выдающуюся роль в них играла Красная гвардия.

Занимался делами Красной гвардии Юренев и после Октября. В конце ноября Центральная комендатура была переименована в Главный штаб Красной гвардии. Вместо охраны рабочих кварталов Красная гвардия стала вооруженной опорой пролетарского государства. Возглавлявший Главный штаб Юренев руководил еще и его иногородним отделом, который ведал сношениями с другими городами России. С конца ноября 1917 года Главный штаб Красной гвардии Петрограда и штаб Петроградского военного округа действовали в контакте. Для тесной координации действий обоих штабов командующий войсками Петроградского военного округа К. С. Еремеев был кооптирован в члены Главного штаба Красной гвардии, а К. К. Юренев, председатель красногвардейского штаба, был назначен помощником командующего войсками округа. К. С. Еремеев часто отлучался из Петрограда, и в эти недели, рассказывал позже К. К. Юренев, «мне приходилось быть и „главнокомандующим“, и председателем Главного штаба Красной гвардии. Особенно тяжело было „главнокомандовать“. Я ежедневно и подолгу выслушивал доклады начальников управлений штаба — старых спецов; просматривал вороха „входящих“, клал на них свои резолюции, подписывал „исходящие“. Положение мое было не из легких, ибо в специальных вопросах я ничего не смыслил. Выезжал на здравом смысле и на революционной интуиции».[251] Добавим к этому, что уже через несколько месяцев опыт общения со «старыми спецами» пригодился Юреневу на его работе в РВСР.

В конце 1917 — начале 1918 года Красная гвардия Петрограда, численность которой достигла 35―40 тысяч человек, выступала как одна из основных вооруженных сил революции. «Текущая работа, — вспоминал впоследствии Юренев, — была самая разнообразная, ибо Красная гвардия была в те дни и воинской силой, и чрезвычайной комиссией, и милицией. Красной гвардией производились частые облавы на Александровском рынке, в первоклассных ресторанах, клубах, игорных притонах. Ей же пришлось потратить много энергии на борьбу с погромщиками… Главным штабом Красной гвардии к этому времени был организован так называемый „особый отряд“ силой около 1500 штыков. Этот отряд разоружал демобилизуемые войсковые части Петроградского гарнизона, участвовал в облавах, в подавлении погромов. Он же был и под Нарвой в дни немецкого наступления».[252] Добавим к этому еще несколько фактов.

В конце декабря стало известно, что к 5 января 1918 года (дню открытия Учредительного собрания) силами контрреволюции готовится массовая демонстрация, которая должна была перерасти в государственный переворот. В этих условиях Совнарком образовал особый, с исключительно широкими полномочиями орган — «чрезвычайный штаб», в который кроме К. С. Еремеева и К. К. Юренева вошли Н. И. Подвойский, К. А. Мехоношин и другие. По поручению этого штаба Еремеев и Юренев разработали детальный план обороны как центра города, так и его районов. При этом подчеркивалось, что главной идеей плана была именно оборона, так как большевики не собирались препятствовать мирной демонстрации, но готовились к отпору при попытке переворота. Были подготовлены «летучие отряды» из красногвардейцев, революционных солдат и матросов. В стратегически важных пунктах города были подготовлены резервы с пулеметами, а кое-где и с бронемашинами. Все приготовления были завершены к вечеру 4 января, но «противник», узнав о принятых мерах, отказался от попытки переворота…

«Чрезвычайный штаб» вынужден был возродиться в феврале 1918 года, в дни германского наступления на революционную столицу, и вновь видную роль в его работе играл Юренев.

Но вернемся к автобиографии К. К. Юренева. «В начале 1918 года, — пишет он, — был назначен членом Всероссийской коллегии по организации Красной Армии и членом коллегии Наркомвоена. Весною 1918 года переехал вместе с Наркомвоеном в Москву. Был назначен председателем Всероссийского бюро военных комиссаров. Весною 1919 года был назначен членом революционного военного совета Восточного фронта. Был членом Симбирского горкома. Осенью того же года был послан от ЦИК и ЦК в качестве уполномоченного по руководству продовольственной кампанией в Костромской губернии. По окончании этой работы был назначен членом революционного военного совета Западного фронта; будучи в Смоленске, входил в горком. Как во время пребывания в Москве, Симбирске, так и в Смоленске вел партийную работу, участвуя в заседаниях руководящих инстанций и выступая с докладами».[253]

Внешне здесь все изложено верно, названы основные поручения, которые выполнял Юренев в годы гражданской войны. Но нет одного: почему-то ни слова не говорится о работе в Реввоенсовете Республики. Попробуем объяснить эту неясность.

В известном смысле путь Юренева в РВСР начался еще в конце 1917 года, когда в условиях прогрессировавшего распада старой армии перед молодой Советской властью во весь рост встала проблема создания вооруженных сил