Воспоминания жены советского разведчика - Галина Александровна Курьянова

анаграмма, божественное гармоничное сочетание двух начал, мужского и женского. Простите, я не искусствовед и ничего подобного в облике Джоконды не увидела. Портрет как портрет. Любая версия имеет право на существование.

Эти маленькие дополнительные сведения о знаменитом шедевре, кстати, тоже ничем не подтвержденные, только с притянутыми доказательствами, вытекающими одно из другого, я выяснила впоследствии. Тогда же, в Лувре, прежде всего, с удовольствием и гордостью от сознания того, что нахожусь в знаменитом музее, рассматривала портрет, который впечатлял мир уж тем, что живописал его великий Леонардо. Свои мелкие критичные мысли я старалась душить в зародыше, но вот все-таки не додушила, как видите, до конца…

Если я не ошибаюсь по дальности времени, то напротив «Джоконды» находилась картина его же кисти «Мадонна в гроте»… Ну, друзья, мне право неловко за свои мелкие и грешные мыслишки. Я заметила, как неудобно сидеть маленькому Иисусу (сам он на ребенка не похож, просто уменьшенная пухленькая копия взрослого человека с уже вполне осмысленным взглядом) на руках у девы Марии, и как сама Дева совсем уж неудобно устроилась на острых скалах. Ангелы тоже сидят на камнях… Приятного мало. Какие-то не те, не восхищенные, мысли бродили в моей уставшей голове, и мы пошли дальше осматривать знаменитый музей. Ходили мы по нему до самого закрытия и, повторяю, устали до одурения. Миссия осмотра самого известного в мире музея была завершена. Уже никуда идти не хотелось, мы отправились поужинать, а потом в гостиницу баиньки. Тем более что младшая дочка уже спала на руках у папы, а старшая еле-еле тащилась нога за ногу.

Помню, что при дальнейших экскурсиях я однажды, не выдержав нагрузки, сняв обувь, уселась отдохнуть на роскошном газоне. Это был Люксембургский Сад – зеленый оазис отдыха в самом центре Парижа в Латинском квартале. Не открою, наверное, большой секрет или, как говорят Америку, если скажу, что Латинским он называется потому, что в этом районе сосредоточены учебные заведения и знаменитая Сорбонна, где ранее преподавание велось на латинском языке. Сад занимает площадь в 26 га. В нем же находится и знаменитый Люксембургский Дворец. Сначала Дворец, а потом, естественно и роскошный парк с аллеями, фонтанами, мраморными статуями, роскошными цветниками были заложены, примерно в 1611 г. по приказу печально знаменитой Марии Медичи. Собственно, почему печально знаменитой? Просто знаменитой. Это все ухищрения художественной литературы, художественного вымысла. Именно читая литературу, мы только и запомнили Марию Медичи как знаменитую отравительницу с не менее знаменитой «аква-тофана», перчатками, духами, помадами, книгами и т.д. И все эти предметы, якобы, были искусно пропитаны разнообразно и сильно действующими ядами. А вот ведь не только такими темными предосудительными делами, вполне возможно, что и преувеличенными по милости необузданного воображения романистов и историков, занималась вдова Генриха IV. Основала Дворец, который и в настоящее время несет функциональную нагрузку, там заседают Сенат и Парламент. Ее стараниями проведен первый водопровод, проложены первые аллеи проспекта «Елисейские Поля», собраны картины во Дворце – цикл портретов королевской династии. Вот как! Однако, «хорошими делами прославиться нельзя!»

Узнавая что-либо об известных женщинах-правительницах или просто известных женщинах, каждый раз убеждаюсь, что они создавали нечто реальное, необходимое и задуманное доводили до логического конца.

Одни историки утверждают, что итальянка Мария была в молодости очень красива. Впрочем, кто из нас был не красив в юную пору? Другие же утверждают, что к преклонным годам она превратилась в расплывшуюся страшную жабу, плетущую интриги и заговоры, склочную и мстительную. И что же? Кому годы улучшают характер и придают привлекательность? Нужно еще учесть, что ни пластических хирургов, ни фитнес-центров, ни даже понятия о том, что такое диета не было. Ее характер же, властный и раздражительный даже в юные годы, не улучшился из-за непрерывной войны за власть с сыном. Вот и расцвели фантазии о «великой отравительнице». А о великой созидательнице – ничего. И в который раз можно убедиться, что история то превозносит субъект или событие, то мажет их черной краской и никогда не бывает объективной.

В Люксембургском Саду мы отдохнули от бесконечного бега созерцания символов Парижа, хотя и Сад сам по себе тоже отдельная достопримечательность. Дети под надзором родителей пускали кораблики-яхточки в центральном фонтане перед Дворцом. Фонтан необыкновенно красив и ухожен, возле него прохладно и уютно. Хотя он считается частью зоны развлечений для детей, но с корабликами играют и взрослые дяди-тети, аффективно и экзальтированно, как истые французы. Туристы тоже покупают лодочки, веселятся, фотографируются, ведут себя свободно и раскованно.

Полюбовались еще одним известным фонтаном, «Марии Медичи». Он гораздо меньше, чем центральный, но впечатляет его украшение – мраморная группа из четырех женщин, изящных и гибких, символизирующих части света. Наверное же, заказав архитекторам строительство Дворца и Сада, королева не оставила своим вниманием их проекты, эскизы и сам ход строительства. Следовательно, именно она одобрила их красоту и соразмерность. Так что не одними интригами и отравлениями занималась Мария Медичи, а еще и созиданием. Недаром ее имя осталось в истории.

Парковая зона Сада геометрична, почему-то ее называют «французской», хотя я считала, что такое деление в садах называется «английской планировкой». По аллейкам среди зелени и цветов чинно гуляют старички и старушки, парами и в спокойном одиночестве, ухоженные и умиротворенные, мамаши с детьми и с колясочками. После занятий Сад оккупируют студенты из Латинского квартала – сидят, лежат на скамейках, валяются на травке, курят ее же, целуются, читают, беседуют, едят что-то и чем-то запивают. Видно, что это их любимое место для отдыха. Впечатление полной умиротворенности, хотя студенческая молодежь, как и всякая в мире, смеется, шутит, поет песни. Но не витает в воздухе недоброжелательность, злость – все спокойно.

Мы тоже отдохнули, а я, увидев, как легко и свободно, но без наглости и эпатажа, ведут себя посетители парка, позволила тоже небольшую вольность: сняла сандалеты и уселась на траву. Почувствовала себя парижанкой и без комплексов. Этот незабываемый момент Виктор запечатлел на фото, заодно шутливо порицая меня за невоспитанность. Да никто и глазом не повел на подобное поведение: подумаешь! сидит на газончике элегантно одетая мадам без туфель и пусть сидит – значит ей удобно, никому она не мешает. Ну и что? А вот уже, будучи в Москве, он о-о-о-очень возмущался, что в вагоне метро перед ним женщина то ли из Средней Азии, то ли с Кавказа тоже сняла тапки, положила ноги на баул и расслабленно шевелила пальчиками, отдыхала. Никто тоже не сделал ей замечания, прямо как европейцы, но многие отодвинулись,