Многая лета - Ирина Анатольевна Богданова

пошёл на кухню включить кофеварку. Он любил ранние вставания, когда все спят. Можно не торопясь попить кофе и полюбоваться в окно на клочок неба в полутёмном каре двора-колодца. Зимой кусочек небес походил на чёрный бархат, который постепенно выгорал на солнце, чтобы к весне превратиться в нежно-голубой шёлк с перламутровыми переливами облаков. К восьми утра Евгений Тихонович обычно успевал приготовить семье завтрак, принять душ и отправиться на завод, где, несмотря на почтенный возраст, работал главным конструктором.

После войны их квартира в Свечном переулке была коммунальной, и лишь в начале нового века удалось полюбовно разъехаться с соседями. Хотелось сохранить фамильное гнездо, где их семья жила с двадцатых годов. По крайней мере, именно так рассказывала внукам бабушка Фаина. Жаль, что по малолетней глупости он слушал её рассказы вполуха. Нынче в квартире планировался большой ремонт, о чём Евгений Тихонович думал с удовлетворением. Совсем скоро он отправит домашних на дачу и примется за работу, чтобы из первозданного хаоса собственными руками сотворить гармонию красок и линий и, главное, капитально отреставрировать потолки, а то в маленькой комнате один угол выглядит очень подозрительно, того и гляди рухнет на голову.

Евгений Тихонович налил себе чашку кофе, добавил туда сливки и пошёл в большую комнату, где вдоль стены выстроились в ряд фотографии, приготовленные к шествию в Бессмертном полку. Сегодня девятое мая — День Победы. Особенный праздник, который с каждым годом становился дороже и горче.

— С праздником, мои дорогие! — одними губами сказал Евгений Тихонович и присел напротив, вглядываясь в родные лица, знакомые до последней чёрточки: мама Капитолина была сфотографирована с медалями на груди, а отец Тихон Николаевич в генеральской форме, уже после войны, когда служил на Севере. Дедуля Глеб одной рукой обнимал за плечи бабушку Фаину — они всегда фотографировались только вместе и прожили долгую и счастливую жизнь. Тётя Настя держала в руках миноискатель и улыбалась беспечной улыбкой покорительницы мужских сердец. Дядя Илья шутил, что от улыбки жены у него душа уходит в пятки. В чине подполковника его послали служить в Петродворец, и они с тётей Настей осели там, на тихой улочке вблизи дворцов и парков. Тётя Настя возрождала музей, от которого после ухода немцев остались одни руины, а дядя Илья преподавал в Школе милиции.

Самым грустным было смотреть на фотографию Володи, навсегда оставшегося восемнадцатилетним. В честь погибшего брата тётя Настя назвала своего первенца Владимиром — к полудню он вместе с семьёй прибудет в гости, и в квартире станет шумно, суетно и весело.

Евгений Тихонович и Владимир всегда отмечали День Победы дружно, с жёнами, невестками, детьми, внуками, правнуками. Сначала всей большой семьёй пойдут на молебен в церковь, куда отнесли спасённые в двадцатые годы иконы, а потом поедут в парк Сосновка — возложить цветы к бронзовому памятнику девушке-минёру с собакой у ног и миноискателем в руке. Наверняка, ползая по смертоносным полям, мама, тётя Настя и другие девушки не мечтали о монументах, но вот, поди же ты, чем дальше уходит от нас война, тем явственнее возвращается обратно эхо её памяти.

Евгений Тихонович присутствовал на открытии памятника, и незнакомый мужчина с цветами с уважением в голосе произнёс:

— Сапёрами девичьего батальона было обезврежено около полмиллиона мин и снарядов. Они разминировали Сталинград, Прагу, Украину и Польшу. Некоторые девушки дошли до Берлина.

Евгений Тихонович сглотнул ком в горле:

— Я знаю. Среди них были моя мама и тётя.

И тогда мужчина снял шапку и низко склонил голову:

— Вечная память.

А после Сосновки их семья вернётся на Свечной и с портретами в руках все двинутся вдоль Фонтанки к Аничковому мосту, где бьют копытами вздыбленные кони барона Клодта. И сколько видит глаз, кругом будут плыть в руках детей и внуков портреты, портреты, портреты. Это ли не высшая награда для дедов и прадедов?

И людской поток растечётся по боковым улицам и переулкам, на Невском проспекте превращаясь в могучую реку без конца и без края. Где-то посреди толпы гармонист растянет меха гармошки, и множество голосов одновременно подхватят мелодии военных песен, что пели те, кто сейчас плывёт над толпой, глядя на мир со старых чёрно-белых фотокарточек.

И не будет средь них ни красных, ни белых, ни бедных, ни богатых — все победители!

Примечания

1

23 февраля — 8 марта по новому стилю.

2

Акт отречения от престола императора Николая II. 02.03.1917. Проект Российского военно-исторического общества «100 главных документов российской истории».

3

Пишбарышня — распространённое до 30-х годов название машинистки.

4

Ленин В.И. Как организовать соревнование? (6–9 января 1918 г.). Полн. собр. соч. Далее — ПСС. Т. 35. С. 201.

5

Знаменская улица в 1923 году была переименована в улицу Восстания.

6

Священномученик Вениамин (Казанский Василий Павлович), митрополит Петроградский и Гдовский. Расстрелян по приговору Петроградского ревтрибунала 13 августа 1922 года. Прославлен в лике святых в 1992 году.

7

Пётр Иванович Скипетров, протоиерей, настоятель церкви Всех Скорбящих Радосте (с грошиками). 19 января 1918 года в Александро-Невской Лавре был смертельно ранен выстрелом в лицо и на следующий день скончался. В 2001 году прославлен в лике святых.

8

13 января (ст. ст.) 1918 года Народный комиссариат государственного призрения под руководством А. Коллонтай издал распоряжение о реквизиции жилых помещений Лавры и покоев митрополита для своих нужд.

9

Адюльтер — супружеская измена, прелюбодеяние.

10

Злата Ионовна Лилина, урождённая Бернштейн, жена Г.Е. Зиновьева, советская партийная и государственная деятельница. Скончалась в 1929 году. После осуждения и казни Зиновьева (расстрелян в 1936 году) её работы были изъяты из библиотек. В возрасте 24 лет был арестован и сын З.И. Лилиной и Зиновьева — Стефан Овсеевич Радомысльский (Степан Глебович Зиновьев) — расстрелян 27 февраля 1937 года на Лубянке.

11

Романс на слова А.А. Фета.

12

Первые захоронения перед папертью Троицкого собора, на месте партерного сада, начались в 1917 году — это были могилы нескольких казаков, погибших при разгоне большевистской демонстрации в июле 1917 года. С 1918 года в саду стали хоронить известных большевиков, потомственных питерских рабочих, участников обороны Петрограда, жертв Кронштадтского мятежа.