"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

— Что это значит: когда мы были женаты? — пролепетала она. — По–моему, мы еще и сейчас женаты.

Возможно, задуманное Ником увенчалось бы успехом, однако ему помешала Джина. Возможно, она руководствовалась благими намерениями, однако результат оказался прямо противоположным.

— Ник, осторожно — крикнула она.

Сантана мгновенно дернулась и отскочила в сторону. Увидев рядом собой Ника Хартли, она тут же направила на него револьвер и завопила:

— А ну‑ка отойди! Кто еще с тобой?

Он обезоруженно поднял руки.

— Что ты здесь делаешь, Сантана?

Она тяжело дышала. Однако, это не мешало Сантане держать револьвер, направленным в грудь Ника.

— Я… Я ничего против тебя не имею, — растерянно пробормотала она. — Зачем ты сюда приехал?

Он едва заметно подался вперед.

— Я искал тебя повсюду, чтобы помочь.

Она испуганно отскочила назад и снова закричала:

— Не подходи ко мне! Стой там, где стоишь! О какой помощи ты говоришь? Ты хотел помочь мне попасть в тюрьму или в клинику? Или помочь мне стать наркоманкой? Или помочь мне потерять сына?

Ник сокрушенно покачал головой.

— Да, Сантана. У тебя, действительно, очень много поводов для обид. Но ведь это еще ничего не значит.

Сантана зло усмехнулась.

— Ник, не пытайся остановить меня. Ты ведь друг Круза. Этим для меня все сказано.

Он уверенно кивнул.

— Да, я его друг. Но я не закрываю глаза на его ошибки и считаю, что у тебя есть повод обижаться почти на всех присутствующих здесь.

Ник оглянулся и, посмотрев на Кастильо, многозначительно сказал:

— Даже на тебя, Круз.

Как ни горько было Крузу выслушивать эти обидные слова, однако в глубине души он понимал, что Хартли прав. Именно его поведение в последние месяцы вынудило Сантану наделать массу глупостей. Она, действительно, хотела только любви, и больше ничего. Но он, целиком погрузившись в свои служебные дела и не разобравшись со своими чувствами по отношению к Иден и Сантане, стал виновником того, что произошло. Если бы он вовремя определился со своими женщинами, то случившегося можно было избежать.

Круз и сам укорял себя в этом, однако теперь уже было поздно сокрушаться и жалеть о происшедшем. Нужно было срочно что‑то предпринимать, пока Сантана не совершила непоправимую ошибку…

— Келли, подожди минутку, мне нужно кое‑что показать тебе, — сказала София. — Я вернусь через минуту.

Она стремительно направилась к двери и спустя несколько мгновений Келли услышала, как на лестнице раздались ее шаги.

— Папа, куда она пошла? — обеспокоенно спросила Келли.

Тот недоуменно пожал плечами.

— Я и сам не знаю. Наверное, перед расставанием она хочет сообщить тебе нечто важное.

Спустя несколько мгновений София вернулась с продолговатым белым конвертом в руке.

— Вот, Келли, это тебе, — сказала она, ласково посмотрев на дочь.

Та взяла конверт и недоуменно повертела его в руках.

— А что это? Здесь ничего не написано.

София улыбнулась.

— Открой и посмотри.

Келли достала из конверта сложенную вдвое открытку с двумя тисненными золотыми кольцами и прочитала надпись внутри:

— Ваше присутствие будет большой честью…

Выражение удивления на ее лице сменилось широкой улыбкой.

— Неужели это свадьба?

Келли быстро прочитала текст на открытке и радостно воскликнула:

— Мама, я просто глазам своим не верю! Вы снова решили пожениться? Папа, неужели это правда? У меня такое ощущение, что это какой‑то сон. После всего, что было вы наконец‑то снова решили жить вместе?

Не дожидаясь ответа, она с восторгом бросилась на шею матери.

— Я так рада за вас, мои дорогие! Я бы никогда не могла об этом подумать.

СиСи гордо улыбнулся.

— Я тоже рад, дорогая. У нас, наконец‑то, все получилось. Но должен заметить, что твоя мама долго сопротивлялась, и мне пришлось приложить немало усилий к тому, чтобы убедить ее в искренности своих намерений.

После обмена объятиями с Софией и СиСи, Келли протянула матери конверт и пригласительный билет. София недоуменно пожала плечами.

— Нет, нет, Келли, не нужно отдавать это мне. Ведь это твой пригласительный билет. Оставь его у себя. Оставь это у себя, и когда ты вернешься, ты будешь самым желанным гостем.

Келли нерешительно повертела в руках открытку.

— Мама, но ведь здесь написана дата… К этому времени я не успею вернуться. Остались уже, буквально, считанные дни.

СиСи решительно махнул рукой.

— Не обращай внимания на число. Без тебя свадьбы не будет. Я просто не могу поступить иначе. Ты моя любимая дочь, и я лучше отложу свадьбу, чем сыграю ее без твоего присутствия.

Но Келли все еще сомневалась.

— Папа, однако о свадьбе уже объявлено, и я не хочу, чтобы все вокруг подумали, будто свадьба откладывается именно из‑за меня. Я вообще не хочу, чтобы кто‑то знал о том, где я.

СиСи уверенно кивнул.

— Мы подумаем о том, как сделать это.

Келли решительно помотала головой.

— Нет, нет, вы не должны откладывать свадьбу из‑за меня. Как же так — из‑за меня у вас нарушится вся личная жизнь? Нет, я не могу на это согласиться.

София успокаивающе обняла ее за плечи.

— Детка, мы заберем тебя назад, как только это станет возможно.

Скрепя сердцем, Келли вынуждена была согласиться.

— Хорошо, — тихо сказала она. — И все равно, мама, мне кажется, что вам было бы лучше не думать обо мне.

— Мы не можем не думать о тебе, — возразила София. — Ты наша дочь. Наша любимая дочь. И если не думать о тебе, то о ком же думать?

Келли снова прижалась к ее щеке.

— Спасибо, мама. Я так люблю вас. В больнице мне было хуже всего, когда доктор Роулингс сказал, что я не могу с вами видеться. Я чувствовала себя такой одинокой. Но теперь я понимаю, что ошибалась. Я ведь никогда не оставалась одна, правда?

София нежно гладила ее по голове.

— Конечно. У тебя не должно быть никаких сомнений по этому поводу.

Испытав прилив нежности к дочери, СиСи тоже обнял Келли.

— Дочка, ты никогда не была и не будешь одинокой, — уверенно сказал он. — Это я тебе обещаю, малыш. Я так буду скучать по своей прелестной девочке. Даже если ты уедешь, все будет совсем по–другому. Ты ведь теперь находишься под нашей опекой, и мы заботимся о тебе. Никакие врачи–эксперты не смогут