История степей: феномен государства Чингисхана в истории Евразии - Султан Магрупович Акимбеков

Без всякого сомнения, это была настоящая революция в общественных отношениях на Руси. Теперь князь выступал от имени авторитетной власти улуса Джучи и имел на руках обширный список требований, которые он должен был выполнить. Практически он получал статус главного откупщика на своих землях со всеми вытекающими отсюда последствиями. Соответственно он должен был создать администрацию для контроля и учёта сбора налогов. В частности для подготовки отчётов перед администрацией улуса Джучи. Для всего этого ему были нужны чиновники и аппарат принуждения населения к выплате, несомненно, тяжёлых налогов и выполнения многочисленных обязательств. Но самое главное, у князя теперь оказывался под контролем значительный поток денежных средств и материальных ресурсов, которые собирались им в пользу Джучидов.

Мы помним, что откупная система предполагала наличие злоупотреблений, потому что откупщик был ориентирован на изъятие максимальной прибыли и компенсацию всех понесённых расходов. Безусловно, он собирал налоги не только в интересах государства, у которого брал откуп, но и в своих собственных. Естественно, что местные русские князья в роли откупщика отличались от пришлых мусульман. Последние были полностью равнодушны к положению зависимого населения. По своему положению князья отличались также и от местных русских, которых Джучиды ранее назначали на должность откупщиков. Последние полностью зависели от монгольских властей, потому что противостояли и обществу, и князьям, и церкви. В то время как князья обладали достаточной легитимностью в древнерусском обществе для относительно самостоятельного правления.

Но в любом случае князь в процессе сбора налогов для улуса мог рассчитывать, в том числе, и на значительный рост личных доходов. Наряду с формированием бюрократического аппарата и соответствующего аппарата принуждения это не только усиливало его позиции в древнерусском обществе. Это также создавало условия для появления в перспективе на русских территориях имперской структуры управления и становления самодержавной княжеской, а затем и царской власти. Для достижения этой цели русским князьям фактически было нужно создать административную систему по организации эксплуатации зависимого населения. Проще всего было скопировать её основные элементы в улусе Джучи. Отсюда и появление в монгольский период на русских землях системы государственных институтов — таможни, ямской (почтовой) службы и многого другого.

Таким образом, можно сделать вывод, что переход прав на откуп налогов с русских земель к местным князьям, собственно, и обеспечил общее усиление их позиций. В этот момент они получили решительное преимущество над любыми формами народного собрания. У князей были обязательства перед настолько мощной силой, как улус Джучи. Это был неопровержимый аргумент, который позволил укрепить централизацию власти. При этом князья унаследовали от мусульман-откупщиков уже адаптированную к местным условиям систему регулирования общественной жизни. Она была создана исходя из предъявляемых монголами требований к налогообложению зависимых территорий. Характерно, что монголы, в свою очередь, пытались использовать для этого китайский административный опыт организации имперской государственности.

Безусловно, без китайских чиновников, а также основ конфуцианской этики эта система организации государственной жизни не могла существовать вне границ Китая. Однако после соответствующей адаптации с помощью монгольской администрации, и особенно мусульман-откупщиков, которые стремились упростить её для более удобного практического применения, она и оказалась в распоряжении русских князей. С этого момента, собственно, и начался процесс строительства централизованного русского государства с самодержавной властью сначала его князей, а затем и царей. Если согласиться с этим предположением, то можно сделать вывод, что имперское начало в русской истории никак не могло появиться из Византии. Скорее всего, своим происхождением оно самым тесным образом связано с монгольским периодом, когда под влиянием монголов радикально изменились отношения между русскими князьями и их собственным обществом.

Судя по всему, это хорошо понимали в Русской православной церкви. При всех сложных обстоятельствах правления князя Александра тем не менее именно его сделали ключевой фигурой русской истории. Дело в том, что усиление центральной власти в русских княжествах напрямую отвечало интересам церкви. Сильное централизованное государство означало скорейшее приближение к тем же византийским стандартам. Однако выше было сделано предположение, что такое государство не могло появиться в домонгольский период в рамках традиционного русского общества с высокой степенью самостоятельности городских общин. Данные общины располагали общественными институтами (вече), на которых они могли в критических ситуациях выражать свою волю. Кроме того, из их представителей формировалось городское ополчение, то есть они фактически представляли собой вооружённый народ. Построить на этой основе централизованное деспотичное государство было очень сложно. И представители церкви, вероятно, увидели в навязываемой монгольской администрацией жёсткой системе регламентации жизни общества возможность приблизиться к недостижимым ранее стандартам имперской государственности. Тем более что такая государственность и принципы её организации были им хорошо знакомы по примеру Византийской империи. Представители церкви всё время сохраняли с ней тесные связи. Для них главным было, чтобы этот процесс возглавляли не собственно монголы, и тем более не мусульмане-откупщики, а русские православные князья. В этом случае это приближало данную модель управления к византийскому идеалу.

Восстание 1262 года обеспечило реализацию этого условия. Очень показательно, что оно произошло на следующий год после образования в Сарае в 1261 году Сарайской православной епархии. Соответственно, в момент восстания высокопоставленные представители православной церкви уже находились при ставке главы улуса Джучи хана Берке. Их посреднические усилия наверняка способствовали успеху миссии князя Александра в 1263 году. «Иго способствовало упрочению двух сил — церкви и княжеской власти, получившей, между прочим, в результате борьбы горожан право сбора различных налогов в пользу захватчиков — ясака (дани), хараджа (поплужного), тамги (торговой пошлины), сусуна и улуфа (корма и питья), конака (дара, почестья, гостевой пошлины), кулуш-колтка (запроса, чрезвычайного сбора по требованию хана). Иго способствовало исчезновению веча (органа сословного представительства правящих классов), упрочению княжеской власти»[586]. Князь Александр был первым, кто воспринял монгольский имперский опыт. При нём начался процесс перехода прав на эксплуатацию зависимого населения в руки местных князей. То есть в некоторой степени именно он и заложил основы для развития русской имперской государственности, Отсюда, очевидно, и такое внимание церкви к его личности.

После смерти Александра в 1263 году заложенная при нём система отношений с правительством улуса Джучи продолжила своё поэтапное развитие. Право на сбор налогов в пользу Джучидов постепенно переходит к русским князьям, которые пользовались при этом всемерной поддержкой церкви. Первоначально главную роль в этом процессе играл великий князь владимирский, он собирал налоги с остальных князей и затем передавал их в улус Джучи. Однако постепенно стало увеличиваться число