Полное собрание сочинений. Том 28. Первая половина 1916 - Владимир Ильич Ленин

578

В. И. ЛЕНИН

«больше» «Уже в течение ряда месяцев в многочисленных анонимных листовках бросаются выборным и испытанным вождям партии и профсоюзов перепеваемые на все тона, вплоть до «собачъего», обвинения, будто в момент великого кризиса всемирной истории, кульминационным пунктом которого для политики партии было несомненно 4 августа 1914, они продали и предали пролетариат. Сначала, когда это читали, смеялись. Однако, чем больше заставляли себя чувствовать ужасы войны, чем больше оказывалось число жертв, чем сильнее ощущался недостаток продовольствия и чем меньше оставалось надежд на мир, благодаря упорству противника в его разрушительных планах, тем больше находилось людей, готовых поверить этой гнусной клевете».

«Собачий» тон - явный намек на выражение одного листка, что социал-империалистов надо бы «собачьей плетью» обрабатывать! «Ради чего Шейдеман, Давид, Ландсберг стали бы предавать пролетариат, за какую плату, этого нам до сих пор не сказали»... Не за места в партии: «отклонение кредитов не опасно для жизни».., И еще более неясно, в чем предательство, ибо это-де их убеждение, оценка фактов... «Постольку упрек в предательстве лишен всякого смыслю), «Но для партии он чрезвычайно опасен. Что думает масса партийцев, относительно этого можно сомневаться и спорить. Но не подлежит никакому сомнению, что и сейчас еще минимум 3/4 тех людей, которых пролетариат в спокойное мирное время выбрал за их заслуги в вожди, считает голосование за кредиты правильным и необходимым. Выходит, что свыше 90

579

ТЕТРАДЬ «ο» («ОМИКРОН»)

из 110 социал-демократических депутатов рейхстага якобы совершили 4. VIII. предательство, и свыше 3/4 вождей и партийных работников совершают его и поныне. Если бы это была правда, то было бы умнее всего предоставить партии покончить самоубийством и как можно скорее уложить ее в гроб и закопать в землю. Ибо если бы пролетариат, после 50 лет организационной работы, имел своими вождями почти сплошь предателей, то это было бы подавляющим, неопровержимым доказательством того, что политически пролетариат ни на что не способен и всегда будет обманут. Какой же возможен иной вывод? Всех старых вождей можно было бы прогнать вон и выбрать на их место сплошь новых, но нельзя было бы иметь гарантии, что при следующем большом кризисе новые вожди не учинят предательства в свою очередь»... Ибо-де многие архирадикалы за 4 августа (Пфаннкух, Эберт и т. д.)... «Какую, следовательно, гарантию можно было бы дать рабочим, что если эти люди предатели, то и каждый из их преемников тоже не кончит предательством?» Теперь-де анонимные листки дошли до прямого призыва к стачке в военной промышленности. Это = государственная измена.

«Ибо нечего и говорить о том, что эта идея массовой стачки не будет иметь ни малейшего практического результата ни среди фанатически-националистических французов, ни среди надменных англичан»... сравни Мартов в «Известиях» etc.

Это-де не социал-демократы, явно, а либо сумасшедшие, либо англ о-р усские провокаторы... Это так «бесчестно и непатриотично», что с подобными людьми мы никогда ничего общего не можем иметь и т. п.

580

«ЛЕЙПЦИГСКАЯ НАРОДНАЯ ГАЗЕТА»

69

«Leipziger Volkszeitung», 10. VII. 1916.

ПАРТИЙНЫЕ ДЕЛА

«Измена партии - государственная измена».

Так озаглавливает хемницкий «Volksstimme» статью, в которой он резко обрушивается на обвинение в измене партии, «бросаемое выборным и испытанным вождям партии и профсоюзов в многочисленных анонимных листовках и перепеваемое на все тона вплоть до «собачьего»».

За этой защитой следует нападение. Вторая часть статьи говорит о «государственной измене». Она гласит: «Тем временем анонимная листовочная литература привела к открытой государственной измене. Мы, разумеется, говорим не о Карле Либкнехте, которого военный суд на основании каких-то юридических дедукций хочет покарать за покушение на военную измену, но поведение которого во всяком случае не имеет ничего общего с государственной изменой, как ее понимают в народе, - мы говорим о такой государственной измене, от которой никак не отвертишься. Как сообщает «Hamburger Echo», теперь в рабочих кругах неизвестными путями распространяется листовка, припивающая ко всеобщей стачке в военной промышленности *. Под лозунгом «долой войну!» листовка призывает к «новому образу действий» и весьма недвусмысленно показывает на примерах, что под этим подразумевается массовая стачка. Значит, в то самое время, когда на фронтах враги с бешеной яростью ведут наступление, засыпая германских воинов градом железа, германскую артиллерию хотят лишить снарядов: пусть германская пехота, лишенная ее помощи, гибнет от неприятельских снарядов, пусть гибнут призванные в войска германские пролетарии. Ибо нечего и говорить о том, что эта идея массовой стачки не окажет ни малейшего практического воздействия ни на фанатически-националистических французов, ни на надменных англичан.

Итак, эта пропаганда является просто государственной изменой, изменой нашим товарищам но классу, находящимся в армии, и мы хотели бы знать, что скажут наши товарищи там о подобном безрассудстве.

* Курсив здесь и ниже принадлежит автору статьи. Ред.

Мы твердо убеждены, что и германский рабочий класс даст людям, обращающимся к нему с такого рода претензиями, надлежащий ответ. Листовки, как уже сказано, анонимны; исходят ли они от сумасшедших или от англо-русских провокаторов, мы не знаем. От социал-демократов они не могут исходить ни в коем случае. Кто пошел бы на поддержку подобной пропаганды хотя бы только пассивно, тот навсегда перестал бы существовать для германской социал-демократии. Ибо эта пропаганда бесчестна и непатриотична, и с человеком, который так глубоко пал, мы не можем, конечно, иметь ничего, решительно ничего, общего.

581

ТЕТРАДЬ «ο» («ОМИКРОН»)

Но уже одна лишь возможность такого явления показывает, куда может привести эта анонимная листовочная литература. Она началась с безобразнейших ругательств, за которые их авторы не решались брать на себя ответственности перед товарищами по партии, а сейчас докатилась до подобной провокаторской работы. Сперва вопли об измене партии, а теперь - открытая государственная измена! Значит, пришло время окончательно разделаться с ней. Кто в наши дни хочет что-нибудь сказать, должен иметь мужество сказать это за своей ответственностью. Или, быть может, эти люди слишком трусливы для того, чтобы подвергать себя опасности преследований в то время, когда сотни тысяч жертвуют жизнью за свое дело? К тому же распространителей анонимных листовок эта анонимность все равно не спасет; если они будут пойманы, они должны будут, конечно, понести тягчайшие наказания.

Опасности этой анонимной пропаганды стали теперь вполне очевидны. Она не позволяет делать никакого различия между честным заблуждением и подлой изменой отечеству, вероятно оплачиваемой иностранными деньгами. Мы призываем поэтому партийных товарищей покончить наконец с этими анонимными листовками. Они служат прикрытием