Письма из Ламбарене - Альберт Швейцер

В 1924 г. Швейцер возвращается в Африку и вновь налаживает прерванную первой мировой войной и послевоенной разрухой деятельность больницы в Ламбарене. С удивлением замечает он, что за годы его отсутствия резко изменилось настроение африканцев.

Исторические события в Европе нашли отклик и на Африканском континенте. Социалистическая революция в России содействовала зарождению в Африке национально-освободительного движения: в покорных еще вчера колониях создаются политические партии; союзы фронтовиков требуют изменения существующих условий жизни.

Швейцер внимательно присматривается к новым веяниям в жизни и быту африканцев. Он отмечает, что в бассейне реки Огове появились «безродные пролетарии в самом печальном и вместе с тем плохом смысле этого слова» (с. 156). Он видит «страшный процесс брожения, который в настоящее время охватил Африку» (с. 127), причем сами колонизаторы с нескрываемой злобой свидетельствуют, что это брожение порождено большевистской революцией в России.

На бурном историческом фоне по-новому складываются судьбы новых людей, приходящих в больницу доктора Швейцера. Местное население в годы войны сильно уменьшилось: война вызвала голод, эпидемию испанки. Иной стала и больница. Швейцер осознает это и отчетливо видит причину перемен. «...я должен отметить, — пишет он, — что больница моя сейчас совсем не то, чем она была раньше. Это — результат перемен в экономической жизни всего района Огове» (с. 156). Раньше в больницу обращались в основном местные жители, а теперь — постоянно меняющиеся пришлые лесорубы.

В повествование входят и европейцы новой формации — молодые врачи Марк Лаутербург и Виктор Нессман. Последний в годы второй мировой войны стал участником французского сопротивления и геройски погиб в фашистском застенке. Так в судьбы людей, живших и работавших в маленькой африканской деревушке, вторгалась история нашего времени.

А что же главное детище Альберта Швейцера — его больница? Понятно, что в книге, носящей характер дневника, вряд ли можно отыскать колонки итоговых цифр. Автор писал о ежедневной работе. Он даже высказывал известное опасение: «Боюсь, что в рассказе моем я слишком много внимания уделил прозе африканской жизни» (с. 149).

Но сейчас мы можем сказать, что за более чем полвека деятельности больницы Хелене и Альберт Швейцер и их добровольные помощники проделали титаническую работу. Сошлемся на данные отчета, который был опубликован доктором Мюллером еще при жизни Альберта Швейцера в 1963 г. В больницу ежегодно обращалось в среднем около пяти тысяч больных; треть из них при этом госпитализировалась. В 1961 и 1962 гг. обратилось по шесть тысяч больных. Особенно хорошо в больнице Швейцера была поставлена хирургическая помощь. Уже в 1934 г. были сделаны 622 серьезных операции. В среднем же в год производилось 500 — 700 операций. В 1961 — 1962 гг. — 802 и 950. Ежегодно в больнице рождалось от трехсот до четырехсот детей.[136]

В 1975 г. в советской и зарубежной печати промелькнули сообщения о том, что больница в Ламбарене переживает серьезный экономический кризис и вскоре прекратит свое существование. Эти сообщения встревожили друзей дела Альберта Швейцера во многих странах мира. В Ламбарене начали поступать пожертвования с разных концов света. Пришло на помощь и правительство Габона. Ныне деятельность больницы финансируется не только Международной ассоциацией друзей Альберта Швейцера, но и в значительной мере правительством молодой африканской Республики Габон.

К началу 1976 г. в больнице находилось на излечении около пятисот пациентов. Медицинский персонал насчитывал 126 человек, из них 100 африканцев. В 1976 г. на базе больницы в Ламбарене создан первый в Габонской республике центр научных исследований в области экологии.

«Больница Альберта Швейцера в Ламбарене живет!» — так озаглавил одну из статей активный деятель Международной ассоциации друзей Альберта Швейцера профессор-медик Герман Май. Последние вести из Ламбарене подтверждают это.

На страницах «Писем из Ламбарене» перед нами вырисовывается еще одно действующее лицо — сам автор. О чем бы в книге ни шла речь, читатель ясно чувствует отношение автора к изображаемому, слышит его спокойный, доброжелательный голос.

Каким же перед читателем предстает автор как один из главных персонажей книги? Перелистаем ее заново. На первых же страницах Альберт Швейцер рассказывает о причинах, побудивших его приехать в Африку. Рассказ предельно прост и откровенен. Ни одного громкого слова, ни одного красивого жеста. И с первых же страниц мы начинаем верить этому человеку.

Швейцер входит в новую для себя жизнь, попадает не раз впросак. В дневнике можно и не писать об этом, но он пишет о своих промахах и ошибках, о поисках и разочарованиях. Он пишет даже о том, что в какой-то период в больнице было больше неудачных операций, чем удачных. Он не боится, что его обвинят в профессиональном провале. Просто ему даже в голову не приходит такое: ведь он обращается к друзьям.

Он — врач, но ему до всего дело; он хочет, чтобы лесорубы нормально питались, чтобы в девственном лесу прокладывались дороги, чтобы развивались древние ремесла африканцев. И с какой страстью, с какой заинтересованностью пишет об этом Альберт Швейцер: «Дешевый эмалированный горшок вытеснил добротное самодельное деревянное ведерко <...> Многие полезные навыки сейчас уже наполовину забыты. Только старые негритянки умеют еще вить веревки из коры деревьев и нитки — из волокон листьев ананасного куста. Даже искусство вырубать каноэ и то приходит в упадок. Так хиреют туземные промыслы там, где умножение числа занимающихся ими людей самым надежным образом способствовало бы развитию культуры» (с. 80).

День Альберта Швейцера заполнен тысячею дел. Это и врачевание, и строительство, и заготовка материалов, и беседы с людьми. К вечеру накапливается невыносимое утомление. Сказываются недостаточное питание и действие тропического климата. Но слышим ли мы жалобы на усталость, на недомогание или болезнь? Нет! Перед рождеством 1915 г. сорокалетний доктор Швейцер записывает в дневнике: «Несмотря на всю мою усталость и малокровие, мне каким-то чудом удается сохранить почти полную душевную свежесть. Если день был не очень напряженным, то после ужина я провожу два часа за работой, посвященной роли этики и культуры в истории человеческой мысли» (с. 94).

Самое важное для Альберта Швейцера — дело, которое служит благу людей. Ради торжества дела он готов на самые тяжкие жертвы. В 1926 г. доктор хотел и мог бы поехать в Европу — повидать жену и дочь, поправить здоровье. Но начиналось строительство повой больницы. Он должен был довести его до завершения и, пока не довел, не поехал в Европу. Поездка к близким осуществилась лишь через полтора года.

В больницу поступило новое и, как говорят, действенное лекарство. Но не все последствия его