Памятники первобытного искусства на территории СССР - Александр Александрович Формозов

Рис. 16. Гравированные изображения безоаровых козлов на горе Джингир-даг в Кобыстане

Рис. 17. Гравюра, изображающая охоту всадника па оленя на горе Джингир-даг в Кобыстане

Кое-где на камнях в Кобыстане ножом процарапаны совсем недавние рисунки — караваны верблюдов, всадники и т. д. К ним близки примитивные картинки, вырезанные на стенах азербайджанского мавзолея Мир-Алп XIV–XV вв.

Пока что мы опирались на «палимпсесты» и данные раскопок. Обратившись к стилистическому анализу, мы сможем проследить, как человек перешел от углубления в камне всего силуэта к гравированным контурам, а потом к процарапыванию, как большие, почти в натуральную величину, силуэты людей сменились изображениями быков длиною около метра, а те, в свою очередь, — фигурками козлов еще меньших размеров. Очень заметно нарастание схематизма. Если изображения быков выполнены в реалистической манере, то фигуры козлов представляют собой скорее значки и идеограммы. Привлекают внимание и различия в передаче пропорций человеческого тела в мезолите и в позднейший период. В целом петроглифы Кобыстана — это иллюстрированная история Восточного Закавказья за добрый десяток тысяч лет — от мезолита до позднего средневековья{48}.

Сходным путем классифицированы писаницы Сибири и Урала. На реке Вишере в Прикамье и на реке Мархе в Якутии (Суруктаах-хая) прямо под ними расположены жертвенные места с изделиями пережиточно-неолитического возраста в нижнем слое. Наверное, к этой стадии культуры относятся и древнейшие росписи на обоих утесах{49}. Узоры, нанесенные краской на берега Тагила, сопоставляются с орнаментацией глиняных сосудов эпохи бронзы{50}. Типичные скифские котлы выгравированы на скалах среднего Енисея{51}. Дата шишкинских композиций железного века установлена благодаря их сходству с рисунками на каменных плитках и глиняных сосудах из городищ тюрок-курыкаи в Прибайкалье{52}.

Небезынтересно выяснить, когда прекращается создание петроглифов. В каждом районе это зависело от конкретной обстановки. На Онежском озере и Белом море после II тыс. до н. э. силуэты на граните уже не выбивали. Этот факт возвращает пас к старой проблеме в истории Севера: там обнаружены сотни неолитических стоянок, но почти нет более поздних памятников вплоть до славянских и финских курганов. Прежде отсюда делали вывод о перерыве в заселении Карелии. Целеустремленные поиски стойбищ века металла опровергли столь категорическое утверждение, но все-таки период упадка в развитии культуры на Севере, видимо, был. Никак не исключено, что люди, молившиеся у Онежского и Беломорского святилищ, покинули этот край, а новым племенам, освоившим его некоторое время спустя, рисунки на скалах, созданные их предшественниками, казались непонятными и ненужными.

По-иному складывалась судьба Кобыстана. Тут свежие композиции появлялись во всяком случае в средневековье, если не в прошлом и нынешнем столетии. На Лене известны изображения русских солдат в форме XVIII в., в Туве — охотников, стреляющих из ружей. Пятиконечные звезды, вырезанные рядом, показывают, что эти сценки возникли совсем недавно{53}. До сих пор высекают на камнях схематические силуэты горных козлов в Таджикистане{54}. Итак, традиция, зародившаяся в палеолите, в ряде уголков нашей страны еще жива. Дольше всего она поддерживалась у скотоводов, тесно соприкасавшихся с миром животных — домашних и диких — на степных, пустынных и высокогорных пастбищах и соблюдавших старые обряды. Земледельцы резче порвали с охотничьим бытом, и у них эта традиция угасла быстрее. Нельзя назвать ни одного наскального рисунка, связанного с культурой анау или трипольской. И не случайно нет петроглифов на Правобережье Украины или на Балканах — в районах древнейшего земледелия.

* * *

Какой же смысл был заложен в росписи и гравировке на скалах? Гипотез высказано много. Одни выдвигали тезис об «искусстве для искусства». Первобытному человеку, мол, просто доставляло удовольствие рисовать мамонтов и оленей. Другие приписывали петроглифам мемориальное значение: в них якобы увековечены выдающиеся события в жизни людей, например удачные охоты. Третьи утверждают, что лошади и бизоны на стенах пиренейских гротов — это мишени и наглядные пособия для обучения юношества метанию копья.

Прежде чем попытаться ответить на поставленный вопрос, надо определить, о каком времени мы говорим. Самые поздние рисунки действительно могли сделать для развлечения, от скуки в подражание ранним композициям наблюдавшие за стадом пастухи. Этнографы и археологи сталкивались с этим в Сибири, Таджикистане, Азербайджане (по словам Джорджо Вазари, пастушок Джотто также чертил всякие фигуры на камнях). Сомнительно, однако, что подобное чувство руководило кроманьонцами 20 тыс. лет назад. Сейчас мы читаем сказки для забавы, а ведь в них сохранились отголоски священных племенных мифов и преданий. Некоторые средневековые гравировки, например всадники со знаменами в Шишкине на Лене или караваны верблюдов в Кобыстане, возможно, имеют мемориальное значение. Но для петроглифов эпохи камня и бронзы любое из этих объяснений явно несостоятельно. Некогда французский исследователь палеолита А. Бегуен удачно возражал против догадок такого рода, приглашая их авторов поползать вместе с ним по темным сырым закоулкам пещер, где таятся древнейшие произведения живописи и графики.

В пещеру Фон де Гом попадают с огромными трудностями, протиснувшись через маленькую щель — «Рубикон». В Ля Мут подобное отверстие пришлось расширить, и все же проникнуть вглубь можно лишь по-пластунски. В Нио зал с росписями удален от входа на целых полмили. В Тюк д’Одюбер, чтобы увидеть барельефы из глины, надо проплыть по подземной реке, подняться по узкой трубе на второй этаж и, согнувшись, пройти по нему изрядное расстояние до последнего зала. Вход в Пиндаль расположен на отвесной скальной стенке, в Пасьегу спускаются по карстовому колодцу, в Кабрере проползают по запутанным коридорам, образующим настоящий лабиринт.

То же и в нашей стране. Панно с мамонтами находится в абсолютной тьме на втором этаже Каповой пещеры, куда нужно влезать по расщелине среди опасных для жизни трещин и провалов. В Сураты-сае в Киргизии изображения выбиты на обрывистой круче. Вскарабкаться на нее археологам помогали альпинисты. Иначе как на животе не