Очень хороший и очень дурной человек, бойкий пером, веселый и страшный... - Константин Сивков

членов собора, в князь-папы избран был известный уже нам Петр Иванович Бутурлин, столь долго и безупречно правивший петербургскою епархией пьяниц, обжор и шутов.

Церемония эта, однако, не могла быть совершена в Петербурге. Петр спешил в Москву, чтобы кончить свое дело с сыном: там отрешить его от престола, там зачать его суд, там, наконец, казнить главнейших из его советников и друзей.

15 декабря 1717 года государь поскакал со свитой в Москву, за ним на другой день выехала государыня и двор ее.

23 числа оба они были уже в Белокаменной.

А 28 декабря, со всей церемонией и точным выполнением мельчайших предписаний, данных Петром, совершено было избрание Бутурлина[35].

Вскоре после избрания, 10 января 1718 года, совершен был обряд поставления. Где он был совершен, из документов не видно, но если судить по подписи Бутурлина на письме 29 декабря: «Прешбургъ», то надо думать, что близ Москвы, в Преображенском, где развлекался государь, ожидая, пока привезут сына и его сторонников.

О благополучном совершении важного обряда возвещено было длинной реляцией, в которой подробно изложен весь порядок церемонии. Сочинение это не было напечатано, но зато было переписано с замечательным искусством уставцем[36], по линейкам, церковно-славянскими буквами, между тем как все остальные документы переписаны обыкновенной скорописью. Все заглавные литеры на этом списке тщательно разукрашены киноварью. Без всякого сомнения, такая тщательная переписка сделана была по воле Петра: в этом видна его острота и насмешка над нелюбимой им старинной орфографией.

Вот эта реляция[37]:

О чине князь-папы поставления в епископы в 1 неделю по крещении, января 10.

1) Поведено того дни жрецам, и всем прочим не освященнаго собора чинам съехатца на князь-папинской каменной двор пополудни в 3-м часу.

2) Когда все собрались в князь-папин дом, тогда в князь-папинской палате жрецы и другие достойные сели на своих местах.

Тогда посланные по новоизбранного от всего собора, ключарь старой, да кардинал протодиакон, и из уединенной его палаты ввели его почтенно в собранную палату.

Пред ним несли две фляги, наполненныя вином пьянственнейшим; едина фляга позлащенная, другая высеребрена, и два блюда — едино с огурцами, другое с капустою.

Поставили пред его кесарским величеством на изрядном, постланном, аксамитном луховском ковре.

3) Архижрецы на высоком троне сидели по степеням, справую и елевую стороны.

4) Тогда новоизбранный поклонялся его цесарскому величеству и жрецем седящим трижды.

И вышепомянутые дары, едино по другом, подносил поставляющему, говоря краткий комплимент о своем поставлении.

И потом сел на стуле прямо поставляющаго.

5) Тогда поставляющий вопрошал его: «Что убо брате пришел еси и чесого от нашея немерности просиши?»

6) Тогда отвещал поставляемый: «Еже быти крайним жрецем и первым сыном отца нашего Бахуса».

7) Поставляющий глаголит: «Пьянство Бахусово да будет с тобою!»

8) Оный же поставляющий еще вопрошал: «Како содержиши закон Бахусов и во оном подвизаешися?»

9) Поставляемый отвещавал: «Ей орла подражательный и всепьяннейший отче! Возстав по утру, еще тьме сущей, и свету едва являющуся, а иногда, и о полунощи слив две, или три чарки испиваю, и продолжающуся времени, не туне оное, но сим же образом препровождаю; егда же приидет время обеда, пью по чашке не малой, такожде переменяющимся брашном всякой ряд не пуст препровождаю, но каждой ряд разными питьями, паче же вином, яко лучшим и любезнейшим Бахусовым, чрево свое, яко бочку добре наполняю, так что иногда и ядем мимо рта моего носимым, от дрожания моея десницы, и предстоящей во очесах моей мгле; и тако всегда творю, и учити мне врученных обещаюсь, инакоже мудрствующия отвергаю, и яко чужды, и… матствую всех пьяноборцев; но якоже выше рек, творити обещаюсь до скончания моея жизни, с помощию отца нашего Бахуса, в нем же живем, а иногда и с места не движемся, и есть ли мы или нет, не ведаем; еже желаю отцу моему, и всему нашему собору получити. Аминь».

10) Поставлящий глаголил: «Пьянство Бахусово да будет с тобою затемневающее, и дрожащее, и валяющее, и безумствующее тя во вся дни жизни твоея».

11) Потом поставляемый кленкнув на колена и лег, и преклонился персями, и руками, и главою, на предлежащую делву, и тогда жрецы пели песнь Бахусову.

12) Потом поставляемый встав, пришел на высокий амвон к поставляющему, где облачали его архижрецы во вся одежды его, кроме шапки.

13) Тогда же первый жрец помазывал его крепким вином, на главе его, и около очей, образ круга, глаголя: «Тако да будет кружитися ум твой, и такие круги, разными виды, да предстанут очесам твоим от сего во вся дни живота твоего»; тако ж и обе длани, и четыре перста, ими же чарка приемлется образом лученки, глаголя: «Тако да будут дрожати руце твои, во вся дни жизни твоей».

14) Потом налагали руки архижрецы, и первый читал речь такову:

«Рукополагаю аз старый пьяный сего нетрезваго:

Во имя всех пьяниц,

Во имя всех скляниц,

Во имя всех зернщиков,

Во имя всех дураков,

Во имя всех шутов,

Во имя сумазбродов.

Во имя всех литров,

Во имя всех водок,

Во имя всех вин,

Во имя всех пив,

Во имя всех медов,

Во имя всех каразинов,

Во имя всех сулеев,

Во имя всех браг,

Во имя всех бочек,

Во имя всех ведер,

Во имя всех кружек,

Во имя всех стаканов,

Во имя всех чарок,

Во имя всех карт,

Во имя всех костей,

Во имя всех бирюлек,

Во имя всех табаков,

Во имя всех кабаков,

Яко жилище отца нашего Бахуса.

Аминь!»

15) Потом наложили на главу его шапку и пели: аксиос!

16) Потом оный новопосвященный сел на свой престол, на великую покрытую бочку, и вкушал вина из великаго орла и прочим всем подавал, певцы же в то время пели многолетие кесарю и новопоставленному.

И оное окончав, вси распущены в домы свои, князь-папа же, разоблачася от своея одежды, пошел в свои покоевы палаты и остался в том доме.

По совершении чинов избрания и поставления новый князь-папа поспешил возвестить подвластных ему пьяных верноподданных о своем восшествии:

Понеже, по соизволению великаго государя князь-цесаря Иоанна и соизволением всего сумазброднаго собора избран есмь аз недостойный метрополит на превысочайший сей князь-папы престол, того ради подтверждаю свое обещание, еже изрек при хиротонии моей[38], пред блаженный и вечно достойный памяти тогда отцем моим, ныне же братом, великим господином Кир-Никитою Прешбургским, Яузским и Калужским… пред всем сумазбродным собором. Ныне же к прежнему обещаю еще, обещаюсь вяще и вяще закон Бахусов не точию исполнять, но и врученное мне стадо денно и нощно тому поучать, еже да поможет