Советская элита от Ленина до Горбачева. Центральный Комитет и его члены, 1917-1991 гг. - Эван Модсли

в возрасте 55 лет. Его дочь, Наталья Крестинская, позднее писала об отце как об «интеллигенте старой школы», однако его нельзя считать типичным представителем эмигрантской среды. После революции Крестинский занимался главным образом внешней политикой. А ведь он не знал иностранных языков и до 1917 г. не принимал участия ни в одном из заграничных съездов партии. Нельзя его отнести и к партийным теоретикам — он не оставил после себя значительных работ.

1.1. Николай Крестинский, 1927 г. (РГАКФД. г. Красногорск)

Будущий большевик Крестинский родился в 1883 г. в провинциальном городе Могилёве. Его родители — украинцы по национальности, но Могилёв — это территория будущей Белоруссии. Они являлись, по-видимому, типичными представителями обрусевшей интеллигенции, которую в то время можно было встретить во всех уголках Российской империи. И хотя в партийных документах Крестинский значился как украинец, его карьера никак не связана с Украиной. В молодости его отец увлекался нигилизмом, но остепенившись и став главой семейства, преподавал и занимался административной работой в Могилёвской классической гимназии. Николай Крестинский в 1901 г. окончил Виленскую гимназию (в современном Вильнюсе). В последних классах он, юноша 16 или 17 лет, увлёкся радикальными политическими идеями под влиянием одного из своих учителей, сторонника марксизма. В отличие от большинства своих современников, большевиков-интеллигентов, Крестинский получил высшее образование: в 1907 г. окончил юридический факультет Санкт-Петербургского университета. Политикой юноша начал заниматься с конца 1901 г. Отсчёт его партийного стажа ведётся с 1903 г., когда он вступил во вновь организованное Виленское отделение РСДПР. В то время Крестинскому было 20 лет. По его собственному утверждению, он стал причислять себя к большевикам только во время революции 1905 г. До того, как переехать в Петербург на постоянное место жительства, он состоял в нескольких городских партийных комитетах в западном регионе России. Помимо партийной деятельности Крестинский совершенствовал профессиональные навыки: он был присяжным поверенным. В отличие от большинства представителей русской интеллигенции Крестинский не оставил политику даже после поражения революции 1905 г. В течение 1907–1914 гг. он защищал интересы профсоюзов, публиковался в периодических изданиях, выполнял работу в интересах фракции социал-демократов в Государственной думе. В 1912 г. он баллотировался на выборах, правда, безуспешно. Молодого радикально мыслящего юриста лишь в незначительной степени затронули репрессии со стороны властей. В возрасте 22 лет во время кризиса 1905 г. он по вполне понятным причинам был захвачен борьбой с самодержавием. С осени 1904 г. Крестинский лишь несколько раз подвергался арестам и заключениям на непродолжительное время. Первый серьёзный инцидент произошёл в 1914 г., уже после начала Первой мировой войны. Крестинскому тогда был 31 год. Его выслали из Петербурга, но не в сибирскую глушь, а на Урал, где он жил в крупных городах.

В марте 1917 г., после свержения самодержавия, Крестинский участвовал в работе проходившего в Петрограде Всероссийского совещания Советов, был делегатом Всероссийского демократического совещания, собравшегося осенью того же года. Но главная его деятельность проходила по месту ссылки. В апреле 1917 г. Крестинского избрали председателем Уральского областного комитета большевистской партии, кроме того, он был заместителем председателя Екатеринбургского городского комитета партии. В августе 1917 г. на VI съезде РСДРП(б) его заочно избрали в ЦК. Таким образом, он стал одним из немногих представителей глубинки в ЦК. Очевидно, в то время партия всецело полагалась на Крестинского. В значительной степени благодаря его заслугам большевикам удалось установить контроль над местными советами Урала, в ходе Октябрьской революции он был председателем Екатеринбургского военно-революционного комитета. Определяющую роль в его судьбе сыграл перевод в центральные органы власти. Видимо, Ленин следил за работой Крестинского на Урале и оценил его усилия и энергию. Как бы то ни было, в декабре 1917 г. Крестинский вернулся в Петроград в качестве делегата от Пермской губернии для участия в работе несостоявшегося Учредительного собрания. Образованный и энергичный, обличённый к тому же доверием партии, Крестинский вскоре стал комиссаром Народного банка и членом Коллегии наркомата финансов РСФСР. Хотя он не поддержал подписание Брест-Литовского мирного договора, это не помешало его переизбранию в ЦК на VII съезде партии. Когда в марте 1918 г. столица официально была перенесена в Москву, Крестинский остался в Петрограде в качестве заместителя комиссара Народного банка. Так как он имел юридическое образование, то какое-то время был «комиссаром юстиции» эфемерного Союза коммун Северной области.

В августе 1918 г. в возрасте 34 лет Крестинский возглавил Народный комиссариат финансов (Наркомфин). Он получил это назначение, скорее всего, благодаря опыту работы в Народном банке. Формально он занимал этот пост до октября 1922 г., хотя уже в 1921 г. отправился в Германию в качестве полпреда СССР. Наряду с должностью наркома финансов с ноября 1919 по март 1921 г. Крестинский был секретарём ЦК. Однако он не занимал сколько-нибудь значительных постов в действующей армии, поэтому не участвовал в проведение продразвёрстки и не был военным комиссаром. В марте 1921 г. Крестинского не переизбрали в ЦК. По-видимому, Ленин больше не доверял ему, несмотря на то или, наоборот, из-за того, что в конце 1920 г. Крестинский близко контактировал с ним. В 1920–1921 гг. Крестинский принял сторону Троцкого в острой полемике с Лениным по поводу роли профсоюзов. За два года до этого он также разошёлся с лидером партии во мнении относительно заключения Брест-Литовского мирного договора[89].

В 1920–1930-е гг. Крестинский занимал важные посты в наркомате иностранных дел. После 1921 г. он в качестве делегата участвовал в работе всех съездов РКП(б) (кроме XV съезда в 1927 г.) и с февраля 1924 г. был членом Всесоюзного Центрального Исполнительного комитета (ЦИКа). Однако его больше не избирали в ЦК. В 1927 г. Крестинский поддерживал Зиновьева, Троцкого и других сторонников оппозиции в противостоянии сталинско-бухаринскому большинству в ЦК и Политбюро. Однако в 1928 г. он публично порвал с оппозиционерами. В мае 1937 г. Крестинский был арестован и исключён из партии. В марте 1938 г. он предстал перед судом как один из главных обвиняемых на показательном процессе по делу Антисоветского правотроцкистского блока. Судебный процесс был показательным. Бухарин, Рыков другие 15 обвиняемых признали себя виновными, несмотря на всю абсурдность обвинений, в государственной измене, терроризме, шпионаже и участии в антиправительственном заговоре. Только Крестинский отказался признать свою вину. Это был один из самых драматичных моментов процесса: на первом же заседании бывший адвокат отказался от ранее подписанных им показаний и заявил о своей невиновности. На следующий день Крестинский пересмотрел свои показания и признал свою вину,