Долгорукий. Суетолог Всея Руси. Том 2 - Кирилл Геннадьевич Теслёнок

Настя с трудом заставила себя собраться с духом.

— Ха! — заявила она, подбоченившись. Её голос снова звучал ровно и самоуверенно, — Кажется, ты не так проста, рыжая. Но так даже интереснее.

Она ринулась в отчаянную атаку на Пушкину.

Но теперь ситуация кардинально изменилась. Пробудившаяся Мила была намного, намного сильнее и легко, даже лениво парировала все яростные выпады Насти, снисходительно посмеиваясь. Теперь она полностью доминировала в этом поединке, играя с Настей, как кошка с мышью.

— Всё еще по плану? — насмешливо поинтересовалась ворона у Лыкова, — Если да, то план настолько хитрый, что даже я бессильна его понять.

Лыков скрипнул зубами. Ситуация явно начала выходить… да что там, полностью вышла из-под его контроля. Да еще и на глазах Димитриевой. И это приводило его в ярость.

— Княжна Мила показывает невероятную силу… интересно, — задумчиво произнесла ворона, наблюдая за противостоянием, — Настя ведь в курсе операции Талисман? — спросила она у Лыкова.

— Да, — неохотно ответил он.

— Значит, и Вера где-то неподалеку… Я через ворону не могу изучить княжну Пушкину и её новые возможности, — пожаловалась Димитриева, — Попроси об этому Настю. Пусть оценит ее ауру, соберет информацию и отступит.

— Не смей мне приказывать! — вспылил Лыков. На его лице, вроде бы разгладившемся, снова вспучились толстые вены, — Я без твоих указаний разберусь!

Он снова надул щёки и стянул губы в куриную задницу. Кажется, приготовился харкнуть вторым клыком. И, судя по направлению его взгляда — в Милу!

— Стой, глупец! — каркнула ворона, но Лыков ее даже не слушал. Он не отрывал хищного взгляда от Милы.

Но тут он почувствовал, как на его плечо легла чья-то тяжелая рука. Кто-то подкрался сзади? Настолько незаметно?

Лыков резко обернулся и едва не потерял дар речи от изумления.

— Я тебе щас так плюну, куриножопый, — сказал ему князь Долгорукий, — На другой конец планеты улетишь, новый курятник строить.

Глава 6

Мила Тутанхамоновна

— Хочешь, чтобы я твой курятник совсем разворотил? — строго спросил Долгорукий.

Воздух с неприличным звуком вылетел из сжатых губ Лыкова. Щеки сдулись и приняли свой обычный вид.

Князь Долгорукий во всей красе стоял на вершине каменной мачты рядом с ошарашенным Лыковым, сурово глядя ему прямо в глаза. Во второй руке он держал топор, закинув его на плечо. Ветер колыхал полы его черного костюма.

Ни сам Лыков, ни Димитриева даже не заметили, как Долгорукий так беззвучно подкрался!

— Ты⁈ Князь… Долгорукий⁈ — выдавил Лыков. Его лицо снова перекосилось в гримасе ярости.

Ворона с пронзительным криком сорвалась с его плеча и начала кружить вокруг них с Долгоруким.

— Не балуй, — холодно и спокойно произнес Долгорукий, крепко сжимая руку на плече аристократа, — Думал, я не замечу? Даже не думай смотреть в сторону Милы, женишок.

Лыков скрипнул зубами от злости, его пальцы сжались в кулаки. Как этот проклятый выскочка посмел его отыскать и вот так внезапно появиться, чтобы помешать его идеальным планам мести?

Но пока старший наследник был вынужден сдерживать свой гнев и держать себя в руках. Почему-то эти спокойные голубые глаза Долгорукого внушали ему необъяснимый страх. Князь… был совершенно спокоен и уверен в своей подавляющей силе.

Лыков почему-то чувствовал себя песчинкой, оказавшейся перед горой.

Ему нужно было выиграть время и найти способ выкрутиться из этой непредвиденной ситуации, сохраняя лицо. Лыков уже прикидывал в голове возможные варианты…

Долгорукий внимательно проследил взглядом за черной вороной, кружившей вокруг них. Он вежливо поприветствовал птицу:

— Добрый день, почтенная пернатая особа. Случаем не вы там самая таинственная знакомая княжон Насти и Веры, что интересуется магией и редкими артефактами?

Димитриева озадаченно каркнула, услышав столь неожиданное предположение.

— Откуда у вас такая внезапная мысль, князь? — с любопытством спросила она, продолжая парить в воздухе и внимательно разглядывая собеседника.

— Ваши изысканные духи выдали вас, мадам, — улыбнулся Долгорукий, — Очень редкий и дорогой аромат. Именно им пах мой топор, когда Настя и Вера любезно возвращали его мне после нашей первой встречи. И тот же едва уловимый, но неповторимый аромат исходит от этой птички прямо сейчас. Вы в нее превратились? Или просто через нее общаетесь?

— Хм… а вы чрезвычайно наблюдательный и проницательный молодой человек, князь Долгорукий, — задумчиво проговорила Димитриева, — Полны сюрпризов и талантов.

Она продолжала парить в воздухе, описывая круги над памятником Петру Первому и не спуская глаз с Долгорукого. Словно что-то в её планах менялось под влиянием этой неожиданной встречи.

— Что вы задумали, любознательная сударыня? — строго спросил Долгорукий, пристально глядя на парящую ворону, — Чего добиваетесь, нападая на благородную семью Пушкиных? Ваша пернатая команда ведь не просто так обосновалась на этом памятнике? Вряд ли для обычных птичьих дел.

В этот момент Лыков ловко вывернулся из крепкой хватки Долгорукого и одним прыжком взлетел на соседнюю мачту. Оттуда он злобно ощерился, обнажив длинные клыки — один из них отрос заново на глазах.

— Это совершенно не ваше дело, любезный князь, — вкрадчиво произнесла Димитриева, продолжая нарезать круги вокруг Долгорукого, — Вам лучше не совать свой нос не в свои дела. Иначе для вас это может очень плачевно закончиться.

Однако при взгляде на топор, сжатый в руке Долгорукого, она едва заметно нервно вздрогнула. Топор явно ее чем-то напрягал, и ворона предпочитала держаться от него на почтительном расстоянии.

— Я не боюсь пустых угроз, — спокойно ответил Долгорукий, не сводя глаз с парящей пернатой хищницы, — У меня нет ничего, что можно было бы потерять. А вот вам, полагаю, есть что терять, госпожа. Подумайте хорошенько, стоит ли вам ввязываться в эту рискованную авантюру.

Лыков от этих слов гневно зарычал, но Димитриева промолчала. Она явно о чем-то размышляла, взвешивая все за и против…

Долгорукий бросил быстрый взгляд в сторону площади, где шло ожесточенное сражение двух княжон. К тому моменту их яростная схватка уже близилась к концу.

Мила, окруженная яркой алой аурой, исходящей от пробудившихся в ней Темных сил, поставила Настю в крайне унизительную позу — раком, уткнув лицом в землю. Сама Мила с видом абсолютной победительницы уселась прямо на униженную соперницу и гордо задрала нос. Она задумчиво теребила край короткой черной юбки Насти, явно размышляя, каким