Провоцирующие ландшафты. Городские периферии Урала и Зауралья - Коллектив авторов

приходилось не ездить, а ходить на завод) формировались временные поселки, в которых обитали эти живые экскаваторы и подъемные краны социалистического строительства. Эти поселки, как правило, дублировали «официальный» городок предприятия, именовавшийся соцгородом [Бугров 2018b] и располагавшийся на большем удалении от строительной площадки. Более того, часто поселки строителей оказывались по другую сторону стройплощадки от соцгорода; по этой причине мы называем их также поселками другой стороны.

Несколько примеров. Еще в начале 1960-х годов на месте многоэтажек, застроивших в наше время так называемый северный промышленный район в Екатеринбурге, располагался ряд поселков, зажатых между промзоной и электростанцией Уралмаша (Уральского завода тяжелого машиностроения, УЗТМ), несколькими эвакуированными предприятиями и множеством складов, автоколонн и ремонтных предприятий. Топонимика этих поселков, располагавшихся в основном к западу от проспекта Космонавтов, была характерной для эпохи индустриализации – Красная Нива, Первый и Второй Крестьянские поселки, Старый Экскаваторный, Рабочий поселок УЗТМ, «дома Трансстроя», Станкопоселок и Новый поселок. К концу 1960-х годов эти поселки, за исключением бывшего Горнозаводского, были стерты с лица земли базами и заводами. В 2010-х годах жилая застройка нанесла ответный удар: когда производство на опустелых площадках было свернуто, их одну за другой начали сносить девелоперы, принявшиеся возводить новое, многоквартирное и многоэтажное, жилье. Бывшая промышленная периферия превратилась в жилые массивы, расположенные в непосредственной близости от городского центра.

Илл. 2.2. Уралмаш в Екатеринбурге: временные поселки 1930-х годов

Илл. 2.3. Уралмаш в Екатеринбурге: рост территории завода, жилая застройка, 1930–1970-е годы

Илл. 2.4. Магнитогорский металлургический комбинат: поселки 1930-х годов и рост территории

В Первоуральске похожая ситуация сложилась вокруг Новотрубного завода (1931). Временные поселки, окружившие завод во время строительства, были поглощены заводом только в 1960-х годах. Свои поселки другой стороны сложились в годы первых пятилеток вокруг Среднеуральского медеплавильного завода в Ревде (поселок Комбинатский [Новиков Новикова 2018: 253], Уральского вагоностроительного завода в Нижнем Тагиле (поселок ТЭЦ), Челябинского тракторного и станкостроительного заводов.

Лидером Урала по числу поглощенных жилплощадок следует считать Магнитогорский металлургический комбинат (1932). Хорошо известный магнитогорский соцгород – капитально застроенный район к югу от комбината, связанный с центральной проходной (Заводской площадью) и окруженной парком улицей Пушкина, был лишь небольшой частью огромной селитьбы, вытянувшейся вдоль границ промплощадки. В 1930-х годах служившие для приема строителей комбината временные кварталы, обозначавшиеся номерами строительных участков – от 1-го участка до 14-го, поселки Блюхера, Каширина, Горького, Коммунальный, Первомайский, Казахский, Брусковый, Новгорняцкий, Старо- и Ново-Туковый и другие, – сформировали пояс, протянувшийся на 10 километров с юга на север между промзонами комбината и его железного рудника.

Илл. 2.5. Территория Верх-Исетского завода в 1958 и 2023 годах

Впоследствии поселки были расселены: на месте северных были возведены новые прокатные цеха и Магнитогорский калибровочный завод, территорию восточных, лежавших между заводом и горой Атач (знаменитой горой Магнитной), заняло то, что ниже мы называем заводскими предпольями. Завод «съел» поселки. Топонимика эры социалистического строительства сохранилась в названиях улиц (Среднеуральская), трамвайных остановок («14-й участок», «Поселок Брусковый»), а также в географии трамвайной системы. Трамвай, запущенный в 1930–1940-х годах, чтобы соединять комбинат с временными поселками, сегодня совершает свое сафари через сплошную промзону.

В случаях, когда новые заводы возводились на старых дореволюционных площадках, приходилось действовать в условиях ограничений, которые накладывала близость рек и заводских прудов. Характерен случай металлургического Верх-Исетского завода, занимавшего западную часть Свердловска и обладавшего классической горнозаводской планировкой – огромный пруд, основные сооружения, расположенные на южном берегу Исети, расположенная там же предзаводская площадь, одноэтажная застройка вокруг, в которой когда-то жили заводские рабочие. В 1960-х годах, когда предприятие, сбрасывавшее в Исеть отходы травильного производства, стало осознаваться как проблема, было принято решение расширить промышленную площадку для внедрения новой технологии холодного проката [Подчивалов 1989: 148–149, 152–153]. Возводя на северном берегу Исети гигантский цех холодной прокатки (ЦХП), строители не только снесли большую часть располагавшегося там старого заводского поселка, но и отрезали от Верх-Исетского пруда жилые районы. Между берегом пруда и заводским забором сохранилось примерно 50 метров водоохранной полосы с асфальтированной дорогой. Теперь это место секретного досуга местных жителей – отличный вид на Верх-Исетский пруд и поднимающиеся за ним Уральские горы. Однако более известен песчаный пляж, организованный на противоположном берегу пруда, близ старой площадки, и получивший прозвище «Беверли-ВИЗ». Летом здесь занимаются яхтингом и сапсерфингом. Это одно из лучших мест для заводского сафари: наряду с зеркалом пруда и кряжем гор отсюда во всей красе виден ЦХП, вытянувшийся вдоль берега, словно гигантский удав.

Таким образом, на протяжении большей части последнего столетия промышленные площадки уральских городов пожирали жилую застройку – прежде всего поселки, в которых когда-то жили их строители, однако иногда и досоветские слободы, и попавшие под руку окрестные села. Порой недоеденные остатки поселков еще доживают свой век под боком у гигантов, затаившись в промзоне или вблизи железных дорог. Самые поздние уральские промплощадки (такие, как Уральский завод прецизионных сплавов в Берёзовском, Буланашский машиностроительный завод, Верхнепышминский завод строительных металлоконструкций) строились уже без расчета на близкую селитьбу, с ориентацией на автомобильный транспорт. Однако подобных строек немного: большинство уральских промплощадок – наследники старых заводов, работники которых ходили на завод пешком. Рост индустрии приводил к тому, что промплощадки теряли видимость: они окутывали себя слоями буферных зон, создавая пространство для наших сафари.

Заводские предполья: санитарные зоны, гаражи и дачи

В 1930-х годах, по мере появления новых, крупных промплощадок начинают формироваться характерные советские предзаводские зоны. Сначала под предзаводской зоной понимали только один узел социальной инфраструктуры между центральной проходной и селитебной зоной – аналог старой заводской площади с церковью. На это место возлагались парадные функции: вокруг размещались административные здания. Знаменитые примеры таких пространств – площадь Первой Пятилетки на Уралмаше или Комсомольская площадь в Магнитогорске.

Илл. 2.6. Предполье завода Эльмаш в Свердловске. В центре – проходная завода, выше – парк, отделяющий завод от жилых кварталов

В 1950-х годах, когда в ходе очередной транспортной революции железнодорожное сообщение стало дополняться автомобильным, начался период экстенсивного роста промплощадок. Формировалось то, что мы называем заводским предпольем – обширные заводские периферии, пограничные зоны, посредством которых промышленная зона окончательно размежевывалась с селитьбой. Это были своего рода «ничьи земли», наполненные необходимой заводу инфраструктурой, посредством которых завод поставлял и одновременно потреблял услуги, – вспомогательные строительные и транспортные предприятия, линии электропередач и подстанции, гаражи, склады, автобазы.

Яркий пример – инфраструктурное предполье района Эльмаш, сформировавшегося в Свердловске при строительстве завода-гиганта «Уралэлектромашина» (1932–1934). Завод делился на два предприятия – Уральский турбомоторный завод и «Уралэлектротяжмаш», которые фактически