Влюбленные Романовы - Анна Михайловна Пейчева

от фрейлин. «В нашей семье никогда не было ничего серьезнее гостиных интрижек», – говорил он брату, который задумал бросить жену ради балерины. Но в 1865 году 47-летний император встретил 18-летнюю княжну Екатерину Долгорукую. И пропал. Махнул рукой на законную супругу, презрел светские приличия – и весь отдался новой страсти.

Монарх в поисках любви

В середине 1860-х годов жизнь Александра Николаевича состояла из сплошных проблем. Освобождение крестьян далось ему очень тяжело: дворяне не могли примириться с потерей крепостных, да и сами крестьяне тоже были разочарованы – за выделенные им наделы нужно было платить разорительный выкуп. Экономику трясло, страна кипела недовольством, в подполье расцветали террористические сообщества.

Император пребывал в состоянии хронического стресса. Поделиться было, по сути, не с кем. Царедворцы ему льстили, министры спорили, сыновья были чересчур юными, а супруга Мария Александровна – слишком религиозной, благочестивой и болезненной, она жила своей, возвышенной и духовной жизнью, ее отношения с мужем давно уже превратились в пустую формальность.

А между тем, Александр Николаевич нуждался в женском внимании и участии. Как говорили современники, он имел «необыкновенную слабость к женщинам и в их присутствии делался совершенно другим человеком». Его «донжуанский список» весьма обширен. Придворные дамы с интересом посматривали на обходительного монарха, которого французский писатель-романтик Теофиль Готье, побывавший в России, описал следующим образом: «Александр II был одет в тот вечер в изящный восточный костюм, выделявший его высокую стройную фигуру. Он был одет в белую куртку, украшенную золотыми позументами, спускавшимися до бедер… Волосы государя коротко острижены и хорошо обрамляли высокий красивый лоб. Черты лица изумительно правильны и кажутся высеченными художником. Голубые глаза особенно выделяются благодаря коричневому цвету лица, обветренному во время долгих путешествий. Очертания рта так тонки и определенны, что напоминают греческую скульптуру. Выражение лица, величественно спокойное и мягкое, время от времени украшается милостивой улыбкой».

Итак, фаворитки менялись, но все это были легкие увлечения, в конечном итоге вызывавшие только скуку. Как пишет историк Леонид Ляшенко, «мимолетные романы, которые могли бы удовлетворить обычного юбочника, совершенно не затрагивали сердца императора и не давали никакого успокоения его душе. Он был не сладострастен, а влюбчив и искал не удовлетворения своих прихотей, а глубокого настоящего чувства. В этом чувстве его привлекали не столько высокий романтизм или острые ощущения, сколько желание обрести подлинный покой, тихий и прочный семейный очаг. Ведь брак с Марией Александровной был не просто семейным союзом, а скорее договором о сотрудничестве, заключенным сторонами для выполнения определенных государственных обязанностей».

Вот почему свидания с Катей Долгорукой стали для уставшего монарха глотком свежего воздуха.

Первые свидания

Семьи Долгоруких и Романовых связывала многовековая дружба. А потому в 1859 году, во время большого путешествия по югу империи, Александр Николаевич запросто заехал в гости к отставному капитану гвардии Михаилу Долгорукому, чтобы немного передохнуть с дороги и выпить чашечку чаю. На веранде к нему подбежала прелестная 13-летняя девочка. «Кто вы, дитя мое?» – спросил Александр Николаевич. «Я – Екатерина Михайловна. Мне хочется видеть императора», – ответила та.

Царь мило поболтал с юной поклонницей, а затем не вспоминал про нее целых пять лет – за это время отец Кати скончался, а мать продала разорившееся имение и переехала в Петербург, где и поселилась с дочерьми в крошечной квартирке на окраине города. Девочек удалось пристроить в Смольный институт благородных девиц благодаря звучной фамилии: Долгоруких хорошо знали в высшем свете.

Весной 1865 года император посетил Смольный, по традиции послав роскошный обед для всех воспитанниц и преподавателей института. Услышав от начальницы Смольного имена Екатерины и Марии Долгоруких, Александр II вспомнил их покойного отца и захотел увидеть девушек. Екатерине в ту пору исполнилось 18 лет, Марии – 16. Старшая сестра оказалась девушкой среднего роста, с изящной фигурой, изумительно нежной кожей и роскошными светло-каштановыми волосами. У нее были выразительные светлые глаза и красиво очерченный рот. Император был очарован.

Вернувшись в Зимний, Александр Николаевич тут же отправил в Смольный сладости и фрукты – теперь уже не для всех воспитанниц, а только лишь для одной Кати Долгорукой. Разумеется, подарки доставлялись тайно, через надежных помощников. Но уже спустя пару месяцев, когда Катя простудилась и попала в институтскую больницу, император отбросил условности и самолично навещал пациентку в палате. Вокруг стали шептаться, и после выздоровления девушке пришлось покинуть Смольный – продолжать обучение в атмосфере сплетен и зависти было невозможно.

Тем временем, роман императора и смолянки развивался на аллеях Летнего сада. Они встречались как бы случайно и гуляли, разговаривая обо всем на свете под пристальными взглядами петербуржцев, бормотавших: «Государь прогуливает свою демуазель». Однако дальше невинных бесед дело никак не продвигалось – несмотря на все увещевания матери Долгорукой, которая страшно обрадовалась, что царь избрал ее дочь на роль своей фаворитки.

Историк Леонид Ляшенко сообщает: «Катя продолжала держаться от монарха на расстоянии, и ее сдержанность воспламеняла Александра Николаевича больше, чем изощренная опытность его прежних возлюбленных. Для Долгорукой любовь к ней монарха продолжала оставаться чем-то не совсем реальным, хотя постепенно и заполнявшим всю ее жизнь. Это давало ей необычайное спокойствие, озадачивавшее Александра II. Он, будучи человеком порядочным и по-настоящему влюбленным, искавшим ответного чувства, не хотел прибегать к принуждению, настойчиво пытаясь убедить Катю в искренности и чистоте своей любви. Та же относилась к нему только как к государю, то есть владыке земному и почти небесному».

Александр Николаевич не постеснялся пристроить свою возлюбленную в свиту своей законной супруги. Мария Александровна, привыкшая к постоянным изменам мужа, противиться уже не могла, лишь попросила поселить Катю подальше от ее покоев. Так Долгорукая оказалась в Зимнем, а император получил возможность разговаривать с ней без лишних свидетелей. Постепенно девушка разглядела в монархе человека и перестала дичиться. Через год они стали самыми близкими людьми в империи. Оказавшись с Катей наедине после целого года ухаживаний, Александр Николаевич воскликнул: «Сегодня я, увы, не свободен, но при первой же возможности я женюсь на тебе, отселе я считаю тебя своей женой перед Богом, и я никогда тебя не покину».

Всем сплетням вопреки

Император и правда женился на Кате. Но не сразу – развод для русского царя был равносилен отречению от престола. Пара сочеталась браком лишь после кончины Марии Александровны от чахотки. Но и при жизни императрицы Александр Николаевич не мог держать себя в руках, встречался с Катей почти не скрываясь. Он взял ее с собой в Париж, политикой почти не занимался, целыми днями бродил со своей возлюбленной по Булонскому лесу.