"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

Лицо девушки покрылось бледными пятнами, на лбу выступила испарина.

— Пожалуйста, Перл, — дрожащим голосом взмолилась она, — делай то, что он говорит. Я прошу тебя.

Ее испуг был таким неподдельным, что Перл, плотно сжав губы, отступил назад, поднял с пола кувалду и принялся крушить стену, засыпая пол обломками кирпича. Однако Кортни была не такой простушкой, как могло показаться на первый взгляд. Поняв, что без ее помощи Перлу не обойтись, она попыталась отвлечь внимание Роулингса.

— Я знаю, что гибель неизбежна, — плачущим голосом протянула она, — но я так боюсь умирать.

Роулингс цинично рассмеялся.

— Не бойся, дорогая, смерть — неотъемлемая часть жизни. Я обещаю, что тебе не будет больно. Как врач, я обязан облегчать людям страдания, помогать им. В свое время я помог Брайану Брэдфорду осознать себя как личность, но вместо благодарности он стал угрожать мне разоблачением. Я предостерегал его, долго объяснял, что последует за его угрозами, но все было напрасно, — в приступе внезапно нахлынувшего красноречия поведал он, — как и в вашем случае. Если бы вы не были так упорны в своем стремлении разворошить прошлое…

Упоенный словоблудием, Роулингс ослабил внимание, и его рука с пистолетом стала понемногу опускаться вниз. А вот Кортни, для которой это было вопросом жизни или смерти, мгновенно сообразила, что можно сделать. Закатив глаза и подогнув колени, она стала шататься из стороны в сторону, хватая ртом воздух.

— Доктор Роулингс, здесь очень душно, мне нечем дышать, — вскрикнула она. — Так кружится голова. О, боже!

Она резко ударила его по руке и выбила пистолет.

Отшвырнув в сторону кувалду, Перл бросился к упавшему на пол оружию. Роулингс сделал то же самое. Они катались по полу, пытаясь отбросить друг друга от пистолета, а Кортни, в ужасе закрыв глаза, прижалась к стене. Спустя несколько секунд раздался отчаянный крик Перла и грохот выстрела.

— Погоди, я немного устала, — тихо промолвила Жозефина Тиммонс, обессиленно откидываясь на подушку.

— Да, да, конечно, — торопливо сказал Кейт, — отдохни. Тебе нужно беречь силы, они еще пригодятся.

Пока она отдыхала, закрыв глаза, Тиммонс прошелся по палате и остановился рядом со столиком неподалеку от изголовья. Рядом с пузырьками и упаковками лекарств стояла небольшая фотография в металлической рамке. На ней была изображена молодая красивая девушка в купальном костюме.

Кейт поднял снимок и внимательно посмотрел на него. Вместе с фотографией на столике возвышался небольшой позолоченный кубок с фигурой пловца.

— Ты помнишь Кэтти? — неожиданно отозвалась бабушка.

Кейт горько покачал головой.

— Как я могу забыть о ней? — с сожалением сказал он. — Даже здесь все напоминает мне о Кэтти.

Жозефина, сделав усилие над собой, улыбнулась.

— Кэтти жива в моем сердце, она была такой веселой. Я люблю вспоминать ее.

Тиммонс шумно вздохнул.

— А думаешь, я — нет?

— Ты помнишь только ее смерть, — с легким укором сказала Жозефина. — Кейт…

Она вдруг нервно взмахнула рукой.

— Она была отличной пловчихой! — воскликнул он. — Разве она могла утонуть? Да я никогда в жизни не поверю в такое, пусть меня в этом старается убедить кто угодно. Это не был несчастный случай.

— Я, как и ты, не знаю ответа на этот вопрос, — тихо выговорила Жозефина Тиммонс — Но ты не имеешь право мстить человеку, вина которого не доказана.

Тиммонс присел рядом с ней на постель и, отвернувшись, с глухим раздражением произнес:

— О чем ты?

Она грустно улыбнулась.

— Ты думаешь, я не знаю? Я до последнего времени читала газеты, смотрела телевизор и не разучилась соображать. Ты преследуешь Круза Кастильо, мне не нравится это.

Она на мгновение умолкла и закрыла глаза. Затем, собравшись с силами, продолжила:

— Кейт я боюсь за тебя.

Он сидел, низко опустив голову и вертел в руках снимок в металлической рамке.

— Почему?

— Потому что нельзя вечно жить прошлым, — она едва не расплакалась. — Ты обкрадываешь себя. Устрой, наконец, свою личную жизнь, найди девушку, женись, заведи семью, детей.

Тиммонс, украдкой смахнув выступившую на глазах слезу, нашел в себе силы пошутить:

— Хорошо, займусь этим сегодня же. Она улыбнулась.

— Вот именно. Я была бы счастлива, если бы рядом с тобой была любящая жена.

Тиммонс в таком смущении заулыбался, что любой, кто знал его только по работе, никогда в жизни не поверил бы, что перед ним сидит строгий, желчный, едкий окружной прокурор. Сейчас это был просто лукавый мальчишка, которого уличили в тайной страсти к варенью.

— У тебя кто‑то есть? Да? Кто‑то есть, я вижу, Кейт, — хитро сказала Жозефина.

Поначалу он отбивался, но потом капитулировал.

— Нету, нету. Да ладно, что это я, есть, конечно. Быстро же ты догадалась, — рассмеялся он, поднимаясь с кровати. — Мы с ней очень подходим друг другу.

Похоже, бабушка Жозефина коснулась той темы, которая ее по–настоящему интересовала.

— Почему же ты нас не познакомишь? — оживленно спросила она.

Кейт смущенно пожал плечами.

— Бабушка, но ведь ты болеешь.

— Да я уже почти на ногах, — улыбалась она. — Так ты не обманываешь меня? Вы собираетесь пожениться?

Тиммонс неопределенно покачал головой и развел руками.

— Возможно, возможно.

— Пригласи ее. Ты приведешь ее ко мне? — настаивала Жозефина.

Тиммонс уклончиво отвернулся.

— Ну, она сейчас очень занята, — пробормотал он.

— Попроси ее, и она зайдет. Вы придете завтра? — с надеждой спросила Жозефина.

Тиммонс кисло улыбнулся.

— Ну, бабушка…

— Что, бабушка? — с напускной строгостью спросила она. — Ты же видишь, я тебя умоляю.

Тиммонс, невпопад рассмеялся.

— Я не могу тебе этого обещать.

— Можешь, — настаивала Жозефина. — Ну, сделай это ради меня. И кое‑что еще…

— Что, показать тебе правнука? — пошутил Тиммонс.

Она устало помолчала.

— Я не требую невозможного, — наконец произнесла Жозефина, — принеси мне ту вещь, которую ты забрал.

Он мгновенно посерьезнел.

— Нет, не могу.

Она с сожалением покачала головой.

— Не возражай, принеси. Она еще у тебя?

Тиммонс низко опустил голову.

— Да, — едва слышно произнес он.

— Ну тогда принеси.

Тяжело вздохнув, окружной прокурор полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда маленький бумажный сверток.

— Она должно быть здесь, — сказала Жозефина. — Я хочу ее видеть.

Тиммонс развернул бумажку