Религия славян и её упадок (VI–XII вв.) - Генрик Ловмянский

автором Жития был Феофилакт, см., напр. MMFHist, 2, 1967. S. 200 n. Текст жития недавно был издан: А. Милев. Гръцките жития на Климент Охридски. — София, 1966. С. 76–182; там же во вступлении издатель вновь утверждает авторство Феофилакта, которое иногда ставится под сомнение в литературе. С. 31–71.

760

Феофилакт (изд. Милев), cap. 57, 59. S. 126.

761

Языческие реликты в области верований, обрядов и обычаев, аналогичные тем, которые столетиями сохранялись у северных славян, представил Ангелов (Ангелов. Богомилство. С. 105–118) в качестве фактора, направленного против церковно-феодальной идеологии и создающего благоприятную атмосферу для богомильства. Однако же вставка в апокриф Хождение Богородицы по мукам с упоминанием о богах Трояне, Хорсе, Велесе и Перуне возникла на Руси, так как два центральных имени явно русского происхождения, а не болгарского, как считает автор. С. 112.

762

CDBoh, 1, № 16. S. 12: «Montemero duci Johannes 8 — с воззванием, „ut progenitorum tuorum secutus morem quantum potes, ad Pannoniensium reverti studeas diocesin“. — Чтобы ты, следуя, насколько можешь, обычаю праотцев твоих, стремился вернуться в Паннонию». М. Пероевич, заменивший «Pannoniensium» на «nonniensium», связывал послание с Мутимиром хорватским и нинской епархией, что очень убедительно опроверг Власто (Vlasto. Op. cit. S. 377, сноска 135). См. также Т. Wasilewski. Mutimir (Muncimir), ks, serb. // SSSlow, 3. S. 331.

763

Об организации сербской церкви см..: К. Jirecek — J. Radonic. Istorija Srba 2. — Beograd, 1952. S. 62 nn., ср. также карту сербских монастырей 13 в. W. Swoboda // SSSlow, 3. S. 522.

764

CDCroat, 1, № 23, ст. 10. S. 32: «Ut nullus episcopus nostre provintie audeat in quolibet gradu Slauinica lingua promouere, tantum in clericatu et monachato deo deseruire, Nec in sua ecclesia sinat eum missas facere, preter si necessitatem sacerdotum haberent, per supplicationem a Romano pontifice licentiam eis sacerdotalis ministerii tribuatur. — Чтобы никто из наших епископов не дерзал в какой-либо степени заниматься славянским языком, но только служить в священническом и монашеском звании богу. И да не позволяет никому служить мессу, если же будет иметь нужду в священниках, да будет им по их прошению дано римским понтификом позволение на священническое служение».

765

Католики упрекали боснийских богомилов в том, что они считают своего епископа наместником (vicarius) Христа и последователем (successor) св. Петра, см. A. Soloviev. Autour des bogomiles. — Byzantion 22, 1952. S. 81–104. В Боснию убегали последователи учения из Сплита и Трогира, однако считать этот край родиной боснийского богомильство было бы искусственной концепцией., V. Frabcic. Bosna, // SSSlow, 1. S. 154, ср.: Historija naroda Jugoslavije 1. — Zagreb, 1953. S. 564 n. О боснийских богомилах существует огромная литература, см.: Ангелов. Op. cit. С. 420 и сноска 2. Ср.: Vlasto. Op. cit. S. 227–235; Примов. Op. cit. С. 204–211, 339–352 (brb.); D. Dragojlovic. Bogomil Political Roll among the Balkan Nations // Balcanica 1. —, 1970. S. 43–69.

766

Heinrici. Chronicon Livoniae (изд A. Bauer). — Wurzburg 1959, 16 cap. 2. S. 150: «Est enim consuetudo regum Ruthenorum, ut quameunque genteim expugnaverint, non fidei Christiane subicere, sed ad solvendum sibi, tributum et pecuniam subiugare. — У русских царей есть обыкновение, когда они захватывают какой-нибудь народ, не приводить его к вере христианской, а заставлять платить себе подати и налоги». А также 28, cap. 4. S. 304: «mater Ruthenica sterilis semper et infecunda, que non spe regerationis in fide lesu Christi, sed spe tributorum et spoliorum terras sibi subiugare conatur. — Мать земля русская всегда бесплодна и неплодородна; она пытается покорить себе земли не надеждой возрождения верой христовой, но надеждой на налоги и военную добычу».

767

С этой точкой зрения (особенно у А. М. Аммана) полемизирует Клименко (М. Klimenko. Ausbreitung des Christentums in Russland seit Vladimir dem Heiligen bis zum 17. Jh., Versuch einer Ubersicht nach russischen Quellen. — Berlin, Hamburg, 1969. S. 132, ср.: о лифляндском эпизоде — ibidem. S. 95–101. Наверняка по примеру немцев русины предпринимали попытки крещения язычников, однако без особого успеха (Heinricus 14, cap, 2. S. 108). Несмотря на некоторые профессиональные недостатки, особенно в сфере критики источников, указанная книга Клименко является полезной с точки зрения материалов для изучения христианизации Руси. В польской историографии обзор «борьбы с язычеством на Руси» дал Дзевульский (W. Dziewulski. Postepy chrystianizacji i proces likwidacji poganstwa w Polsce wczesnofeudalnej. — Wroclaw etc, 1964. — S. 191–199), где также была использована более ранняя литература по данной проблеме, а в особенности работы: Е. Голубинский. История русской церкви (изд. 2), 1/1. — М., 1901; М. Приселков. Очерки по церковно-политической истории киевской Руси 10–12 вв. — СПб, 1913. Следует заметить, что основной, с точки зрения материалов, работе Голубинского свойственен недостаточный критицизм в отношении источников и склонность к дедуктивному разрешению проблем. Приселков безоговорочно принимает результаты анализа русского летописания, данного А. А. Шахматовым. Отстаиваемый здесь тезис, что к концу 12 века русское (славянское) население в своей массе считало себя христианами, несмотря на многочисленные языческие реликты в верованиях и обрядах, сохранившиеся до новейших времен, отличается от точки зрения, высказываемой Нидерле (Niederle. Zivot star. Slov. 2/1. S. 264–277, который утверждал, что в отдельных районах Руси некрещеные язычники сохранились до 15 века (S. 265), а вообще население сохраняло языческий дух вплоть до 16 в. (S. 276). Однако же анклавы с некрещеным населением, как видно из примеров, приведенных автором, состояли из иноплеменного населения (финского), а критерием христианизации следовало бы признать усвоение населением основных элементов верований и нового культа, а не отказ от реликтов язычества, от которых полностью не избавились и искренне верующие христиане. Terminus ante quem принципиального перехода к христианской религии русского населения следует считать распространение великорусского определения земледельцев — «крестьяне», то есть христиане в отличие от татар-басурманов. Название это появляется в конце 14 в.: Срезневский. Материалы 1, стлб. 1344; В. Сергеевич. Древности русского права. — СПб, 1902 (изд. 2). С. 204, но должно было возникнуть раньше.

768

D. Obolensky. The Heritage of Cyril and Methodius in Russia // Dumbarton Oaks Papers, 19/1965. S. 47–65, cm. S. 48 n. Вообще можно было бы сказать, что русская миссия была ответвлением мефодиевской миссии, в то же время она черпала многое непосредственно из литературы, начало которой положил Мефодий. Ошибочными являются попытки трактовать истоки русского государства в аспекте христианизации, Н. d е Taube. Rome et la Russie avant l'invasion des Tatars (9-e-13-e siecle) 1. Le Prince Askold, l'origine de l'Etat de Kiev