"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

class="p1">— Да, действительно. Но мой подзащитный утверждает, что в его аппарате стоит код, кроме того, он всегда запирает его на ключ. И самое главное — в доме Кэпвеллов никогда не было матричного принтера.

Судья, поразмыслив, произнес:

— Мы опросим свидетелей на этот счет. — Сделав небольшую выжидательную паузу, он спросил, обращаясь к Уэйнрайт: — Есть ли у защиты еще какие‑нибудь вопросы относительно этого письма?..

Джулия продолжала:

— Конечно. Скажите, мистер Тиммонс, а адрес на конверте тоже отпечатан на принтере?..

— Нет.

— Написан от руки?

— Да, мисс Уэйнрайт, — ответил Тиммонс. — Адрес на конверте действительно написан от руки.

— В таком случае, — твердо сказала Джулия, — я требую, чтобы незамедлительно была проведена графологическая экспертиза — действительно ли этот адрес написан рукой Лили Лайт?

Джаггер, поразмыслив, вынес вердикт:

— Защита имеет полное право предъявлять подобные требования.

По залу пронеслась шумная струя недоумения. Тиммонс попробовал возразить:

— Ваша честь, в этом нет никакой необходимости… Все и так ясно…

Однако Джулия по–прежнему продолжала настаивать на своем:

— И все‑таки, я настаиваю на экспертизе.

После того, как она убедилась, что Мэл Джаггер действительно согласен с ней, суд перешел к следующему вопросу.

— Скажите, — Тиммонс обернулся к Кэпвеллу, — скажите, подсудимый…

Джулии в этот момент показалось, что это слово — «подсудимый», — Кейт произносит с особой тщательностью и старанием; видимо, называть своего бывшего коллегу «подсудимым» доставляло ему ни с чем не сравнимое удовольствие.

Тиммонс продолжал:

— Скажите… Как складывались ваши отношения с потерпевшей в последнее время?..

И Мейсон рассказал то же самое, что несколько дней назад поведал Джулии — правда, на этот раз он сознательно избегал таких категоричных характеристик, как «прожженная проходимка» или «аферистка», заменяя их обтекаемыми словесными формами.

— Вы действительно не угрожали ей?..

— Нет.

— Вы имели к ней какие‑нибудь претензии?.. — вновь спросил Кейт.

— Какие именно?..

— Ну, скажем, финансового характера?..

— Нет.

— Это наверняка?..

Мейсон всем своим видом дал понять, что он никак не мог иметь каких‑либо имущественных претензий к Лилиан Лайт.

Тиммонс продолжал:

— А она к вам?..

— Скорее да, чем нет.

— Чего она добивалась от вас?..

— Чтобы я дал ей денег…

— Сколько же?..

— Она не называла конкретную цифру.

— И все‑таки — доллар, два… тысячу, сто тысяч?..

Мейсон пожал плечами.

— Не знаю… Она всегда хотела получить от меня очень много денег.

— Для каких целей?..

— Она давно собиралась построить в Санта–Барбаре храм — во всяком случае, так утверждала.

— А вы?..

— Я отказал ей в этом.

— В ее желании поставить храм?..

— Нет.

— В чем же?..

— Я категорически отказался давать ей деньги на какие бы то ни было нужды.

— Почему?..

— Потому что перестал верить этому человеку.

— Вы не были уверены, что эти деньги пойдут по тому назначению, о котором говорила потерпевшая?..

— Вот именно. Я уже рассказал, почему я перестал верить Лилиан Лайт.

— Когда вы отказали ей в деньгах, как она среагировала?..

— Пришла в неописуемую ярость.

— А потом?..

— Что — потом?..

— Она пыталась заводить с вами еще какой‑нибудь разговор о деньгах?..

— Да.

— Часто?..

— Почти каждый день.

— И вы ей всякий раз отказывали?..

— Разумеется. Я уже имел честь сообщить суду, по каким именно причинам.

— А в какой форме?..

— Я старался держаться с Лили Лайт как можно мягче, пытался объяснить ей, что грех корыстолюбия — один из самых страшных, и что скорее верблюд пройдет сквозь игольное ушко, чем богатый попадет в рай.

Кейт, поднявшись со своего места, вышел на подиум, где обычно выступали попеременно защита и обвинение, и, резко обернувшись к Мейсону, спросил:

— Расскажите поподробнее, как было дело… Стало быть, вы утверждаете, что в тот вечер она позвонила вам исключительно для того, чтобы встретиться и что‑то обсудить?..

— Совершенно верно.

— Когда это произошло?..

— Вечером, часов в десять.

— Она не была взволнована или удручена?..

— Мне так показалось.

— И вы согласились?..

— Да… Хотя я долго колебался — стоит ли мне еще раз встречаться с этой женщиной.

— Почему?..

— Потому что знал, что разговор вновь пойдет о деньгах…

— Тогда почему вы согласились?..

— Мне показалось, что Лилиан нуждается в моей помощи. В то время, когда я находился в состоянии сильнейшей душевной депрессии, она действительно помогла мне. Теперь сама Лили Лайт пребывала приблизительно в таком же состоянии, и я почему‑то подумал, что с моей стороны будет грехом не помочь ей. Когда чувствуешь себя несчастным, всегда надо вспомнить о несчастьях других и о том, что могло бы быть еще хуже. Надо вспомнить, чем ты был виноват прежде и чем виноват теперь, а также понимать, что то, что называется несчастьем, послано в испытание, для того, чтобы человек научился покорно переносить несчастья и для того, чтобы благодаря этому несчастью он стал лучше и добрее духом. А чтобы несчастье перенести, всегда надо выговориться кому‑нибудь из близких людей… Так ведь всегда легче.

Кейт слушал подсудимого с усмешкой неприкрытого превосходства.

— Но ведь, насколько я понял из ваших предыдущих рассуждений, в последнее время мы, мистер Кэпвелл… Как бы так сказать… Ну, что ли, отдалились от Лили Лайт, не правда ли?..

Мейсон кивнул.

— Действительно…

— Тогда почему же вы согласились пойти к ней в гостиницу «Эдельвейс»?..

— Потому, что хотел помочь ей, — последовал ответ. — Все люди — братья и сестры, и я не мог не попытаться облегчить душевные страдания этой несчастной, которая, возлюбив деньги более чего‑либо остального, так жестоко заблуждалась…

— Хорошо, — продолжал Кейт Тиммонс. — То, что вы нам сейчас рассказали, непосредственного отношения к делу о преднамеренном покушении на жизнь потерпевшей, Лилиан Лайт, не имеет. — Обернувшись к Мэлу Джаггеру, он произнес: — Ваша честь, могу ли я задать подсудимому еще несколько вопросов?..

Тот согласно покачал головой.

— Разумеется.

— Мистер Кэпвелл, — обратился он к подсудимому, — итак, вам позвонила Лилиан Лайт и назначила встречу на утро…

Тот едва заметно кивнул.

— Да.

— Вы согласились?..

— Я уже ответил на этот вопрос обвинения.

— Вы пришли в гостиницу «Эдельвейс» вовремя, без опозданий?..

— Совершенно верно.

— Вы не заметили ничего странного в поведении