"Санта-Барбара". Компиляция. Книги 1-12 - Генри Крейн

— И потому я буду требовать, чтобы вас, мистер Джакоби, привлекли к этому делу в качестве свидетеля… Пока свидетеля, — добавила она многозначительно. — В истории американской юриспруденции есть немало примеров, когда люди, внешне добропорядочные и уважаемые в обществе, вроде вас, давая свидетельские показания, с необыкновенной быстротой переходили на скамью подсудимых… Можно сказать, что во многих делах, подобных делу Мейсона — Лайт, это превратилось в своего рода правило… Боюсь, мистер Джакоби, что оно будет продолжено…

Прищурившись, Генри сказал:

— Любовницей?.. Что ж, хорошо…

Джулия в ответ на это замечание своего контрагента только ухмыльнулась.

— Боюсь, что ничего хорошего… Во всяком случае — для вас, мистер Джакоби… Не буду объяснять вам — вы и сами прекрасно знаете, почему именно.

Былое спокойствие вновь вернулось к Генри. Он, неспешно закурив, пустил правильное колечко табачного дыма и, сверкнув глазами, изрек:

— Допустим, что Лили Лайт действительно была моей любовницей… Повторяю еще раз, мисс Уэйнрайт — допустим.

— Не допустим, а действительно так, — вставила Джулия.

— Ну и что?..

— А то, что теперь я имею полное право требовать от следствия, чтобы вы были привлечены в качестве свидетеля, — вновь произнесла Уэйнрайт. Покачав головой, Джакоби изрек:

— Боюсь, что вам никто не поверит…

— А я думаю, что поверят, — произнесла Джулия с решительностью в голосе.

Джакоби насторожился…

— У вас что — есть какие‑то подтверждения этому? — спросил он.

Поморщившись, Джулия ответила:

— Допустим.

Поразмыслив с минутку, Генри изрек:

— А–а-а, вы имеете в виду этого молокососа Гарри Брэфорда?..

— Хотя бы.

— Но ведь одного свидетеля явно недостаточно, — сказал Генри задумчиво. — А ваши показания суд не сможет принять во внимание, постольку поскольку вы, так сказать — лицо заинтересованное, чтобы обелить Мейсона… Вы ведь ведете его защиту, стало быть — рассчитываете на денежный гонорар.

Последние несколько минут они говорили очень ровными и спокойными голосами. Глядя на эту беседу со стороны, можно было подумать, что беседуют не заклятые враги, а приятели или, как минимум, коллеги по работе–Генри вновь произнес — на этот раз с оттенком собственного превосходства:

— Вам никто не поверит. У вас нет нужных свидетелей, мисс Уэйнрайт… Впрочем, вы и сами об этом прекрасно знаете…

Джулия, собравшись с духом, ответила:

— У меня есть столько свидетелей, сколько мне требуется… Нет, мистер Джакоби, — добавила она поспешно, — я не блефую. Я это вам заявляю со всей ответственностью…

После этой фразы она, оставив Джакоби в глубокой задумчивости, затушила сигарету и, поднявшись со своего места, направилась к двери.

Она уже взялась за дверную ручку, когда Генри остановил ее:

— Постойте…

Джулия обернулась вполоборота.

— Да…

— Постойте… Мисс Уэйнрайт, задержитесь на минуту.

— Вы хотите мне что‑то сказать?.. — спросила Уэйнрайт, поняв, что она вышла из этой беседы победительницей.

Джакоби кивнул — но на этот раз как‑то очень неуверенно.

— Да…

— Я слушаю вас, — произнесла Джулия, оставаясь на том же месте.

Поднявшись из‑за стола, Джакоби подошел к ней и, прищурившись, произнес:

— Я хотел бы вам кое‑что предложить…

— Прошу…

С минутку помолчав, хозяин фирмы «Джакоби и К» произнес наигранно–любезным тоном:

— Я всегда считал вас неглупым человеком, мисс Уэйнрайт…

Джулия тут же подумала: «При всем своем уме и очевидном жизненном опыте Джакоби в свои сорок лет все еще не научился делать комплименты… А тем более — женщинам. Эти комплименты всегда получаются у него какими‑то примитивными, прямолинейными; такие суконные комплименты способны вызвать у любого нормального человека лишь раздражение, и ничего другого…»

Неплохо изучив Джакоби за последнее время, Джулия прекрасно понимала, что теперь с его стороны последует какая‑то просьба, завуалированная, скорее, в виде делового предложения…

Так оно и произошло.

Джакоби продолжал:

— Я всегда восхищался нашим профессионализмом, вашим умением вести дела, вашей чисто мужской хваткой… Восхищался и завидовал белой завистью, мисс Уэйнрайт… Честное слово…

Джулия недовольно поморщилась и, отвернувшись от Генри, подумала: «Ну, давай, давай… Чего же тебе от меня надо?.. Почему же ты тянешь, Джакоби?.. Говори скорее, чего ты хочешь…»

— И потому хотел бы предложить вам вот что: вы оставляете в покос меня, а я — вас…

Удивленно подняв свои тонкие брови, Джулия холодно поинтересовалась:

— Вы — меня?.. Вы сказали, что можете оставить меня в покое?.. Простите, мистер Джакоби, но теперь я что‑то не совсем понимаю вас. Потрудитесь объясниться более подробно…

— Извольте… Мое предложение достаточно серьезно. Вы ведь должны заплатить мне неустойку в размере ста тысяч долларов?..

— Я?..

— Ну не я же, — произнес Генри, стараясь вложить в свои интонации как можно больше мягкости и даже доброжелательности, — вы должны мне эти деньги за… — Он запнулся, обдумывая мотивацию, — за неправильное ведение юридических дел моей фирмы… — произнес он наконец, посчитав, что подобная формулировка будет наиболее подходящей. — Сто тысяч.

Джулия передернула плечами.

— Ну и что?..

Она не хотела теперь ввязываться в долгий и изнурительный спор с этим человеком, не хотела доказывать, что ничего, ни цента не должна ему — Джулия просто боялась за себя, боялась, что раздражение, которое копилось в ней с самого утра, теперь может выплеснуться на этого проходимца так некстати, и этим самым она только навредит своему делу…

— Я предлагаю вам вот что: я не должен связываться с этим делом, не должен мотаться по судам, а вы, мисс Уэйнрайт, в свою очередь, не должны мне ни цента… Вы согласны?..

«Ага, испугался, — подумала Джулия, — все понятно: стало быть, он больше всего боится, чтобы его не привлекли по этому процессу… Теперь понятно, чего он боится больше всего. Так, так, хорошо, значит, Гарри Брэфорд оказался прав…»

Джулия, ничего не ответив, резко повернула начищенную до блеска латунную дверную ручку и, выйдя из кабинета, хлопнула дверью, оставив мистера Джакоби в глубоком раздумье…

На втором судебном слушании, в понедельник, народу было еще больше, чем на первом: видимо, всех любопытствующих заинтриговало это загадочное письмо, написанное Лили Лайт незадолго до попытки отомстить Мейсону Кэпвеллу своей смертью…

Джулия ерзала от нетерпения на своем месте: она ждала результатов графологической экспертизы…

Впрочем, после первого слушания она потребовала, чтобы к письму был применен полный пакет экспертиз — кроме графолога, должны были выступить технический эксперт и служащий с почты.

Наконец, на подиум перед местом окружного судьи Джаггера