Двойной удар. Трофей для чемпионов - Ольга Дашкова

гнала от себя эти поганые мысли. Я даже не хотела вспоминать, не хотела возвращаться в тот момент, потому что те эмоции, что я испытала, они все перекрывались обидой и отвращением самой к себе и к тем, кто мною воспользовался.

Ведь они не могли не понять, что со мной что-то не так. Что нельзя делать то, что они сделали, но все делали.

А еще эти поганые деньги, которые они оставили мне в сумочке. Пять купюр по пять тысяч рублей. Двадцать пять тысяч. То есть в эту сумму оценена моя честь.

А что еще странно: когда Роман подошел очень близко, я почувствовала аромат его парфюма и геля для душа, тремор в руках усилился, ноги приросли к полу. Страх накатывал волнами, и мне хотелось бежать, но я не могла сдвинуться с места.

Но когда перевела взгляд на Егора, то меня стало отпускать. Я понимала, что их двое, мы находимся в коридоре, не в замкнутом пространстве, мне ничего не угрожает.

Так, хорошо, главное – взять себя в руки. Ничего парни со мной не сделают, у меня, если что, есть газовый баллончик.

Выключила воду, еще раз проверила, хорошо ли закрыт замок двери, быстро разделась, складывая аккуратно одежду. Посмотрев на одинокую кроссовку, тяжело вздохнула и поставила ее на пол, вторая полетела в сторону парней.

Ладно, хорошо, я с этим разберусь, я не должна паниковать, я должна научиться давать отпор, пусть физически мне с ними не справиться, но я думаю, что они ничего серьезного не предпримут. Мне надо научиться справляться со своими эмоциями.

Залезла в душевую кабину, включила воду, второй раз за сегодня приходится принимать душ, но сейчас это необходимо. Перед этим убрала обратно в высокий пучок растрепанные волосы, чтобы не намочить, подставила тело под горячие струи воды.

Надо было расслабиться, не думать о них, не думать ни о чем. У меня все хорошо, все прекрасно, у меня есть новая работа, у меня учеба, только я бы очень хотела услышать братьев. Как они там? Наверное, нелегко приходится, да, сто процентов нелегко, но они запретили мне приезжать на свидания и звонить.

Можно было связаться через адвоката и поговорить с ними, но это тоже мне запрещено. Я каждый раз вздрагиваю и с надеждой смотрю на свой телефон, когда звонит незнакомый номер, думаю, что это Артур и Тимур.

Прикрыла глаза, оперлась руками о стену, но перед глазами возник не ужас, который меня практически сломал пять лет назад, а Егор, который в такой же позе, как и я сейчас, стоял в душевой спортивного комплекса.

Четко очерченные мускулы играли под загорелой кожей, татуировка кинжала и сердца, это все не давало покоя. Упругие ягодицы, широко расставленные крепкие ноги, он был великолепен. Идеальное тело совершенного человека, который оказался с поганым языком.

А потом, когда Рома смотрел на меня своими бездонными янтарными глазами, я терялась. Таких чувств у меня никогда не было, ничего подобного я не испытывала и не думала, что мужчины могут вызывать столь яркие эмоции.

Внизу живота начал распространяться жар, свела бедра вместе, включила холодную воду. Нет, этого не может быть. Это все неправильно. Надо подумать, надо что-то предпринять.

Пойти жаловаться Маргарите Васильевне – не вариант. Она мне покажет дверь в комнату Журавлевой, скажет, чтобы я жила там. А с Журавлевой я делить одно пространство не собираюсь. Поэтому надо как-то вытравить парней отсюда, они сами должны уйти.

Выключила воду, вытерлась полотенцем, надела пижамные шорты и футболку, сверху накинула халат, туго затянула пояс и, гордо подняв голову, вышла в комнату.

Стоял полумрак, не могла понять сразу, где находятся парни, но в комнате царил концентрированный аромат мужского парфюма, смешанный с гелем для душа, и кожи.

Так пахнут мужчины. Так пахли мои братья. Я обожала ходить в их футболках. И теперь этот аромат будет преследовать меня всегда.

– О, наша истеричка вышла, ну наконец-то. А мы тут немного расположились и заказали пиццу, ты будешь? – это предложил Гор с наглой усмешкой.

– Нет, спасибо, я не буду.

Демонстративно, чувствуя на себе их взгляды, достала из-за шифоньера складную ширму и поставила около своей кровати, широко ее раздвинув.

– Это мое пространство, и в это пространство заходить нельзя. Вы меня поняли? Никаких телефонных разговоров, компьютерных игр и музыки после полуночи. И вообще, у вас режим, ложитесь спать, жирное на ночь вредно.

– Да, мамочка, хорошо. Спасибо, мы так и сделаем, – Егор заговорил тонким голосом.

Парень уже находился на кровати Вероники, которая стояла в противоположном углу. На нем были одеты лишь спортивные шорты и больше ничего. Да, я так понимаю, одежда – это не для него. Прикусила губу, отвернулась, но тут же встретилась взглядом с Ромом.

Тот меня внимательно разглядывал, у него я вообще заметила привычку изучать всех. Его взгляд скользил по моему лицу, шее, рукам. Спустился к ногам, снова вернулся к глазам. На нем было одежды чуть больше, чем на Егоре – футболка и шорты. Он располагался на соседней кровати от Егора слева, стоящей перпендикулярно.

Моя кровать была в другой стороне комнаты вместе с письменным столом и дверью в ванную. Но я решила, что надежно спряталась от их глаз, поставив ширму. Хотя препятствие для двух больших парней, которые занимаются спортом, было сомнительное.

– Я все сказала.

Скрылась у себя в углу, села на кровать и начала кусать ногти. Нет, так не пойдет, надо что-то придумать. Если они заказали пиццу, они могут заказать и девочек.

Так у нас тут особо и заказывать не надо. Выйди, пройдись по коридору туда-сюда – и вот тебе Журавлева, Коновалова и подружка их Жанна Морецкая с грудью, вываливающейся из декольте. Спать не хотелось, время было еще детское. Но когда в дверь постучали, я подскочила на ноги от испуга.

– О, это пицца, наверное, – Егор пошел открывать.

Но я-то знала, что все заказы привозят на вахту, и это не пицца.

– Как устроились, мальчики? Где Юля? Ушла?

Это была Маргарита Васильевна, да с таким лилейным голосом, что у меня аж желудок свело от ее лицемерия. Напряглась, Гору ничего не мешало сказать, что я в комнате.

– Нет, ушла, собрала вещи и ушла.

– Вот и молодец, вот и славно. А вы отдыхайте, если что нужно будет, вы говорите, я быстро организую.

– Там пиццу привезут, пропустите?

– Пиццу? Да, конечно.

– Спасибо, вы милейшая женщина.

– Пф… – я прыснула, не удержавшись, так и хотелось запустить чем-то тяжелым в