170 дней. Дневник мамы, потерявшей ребенка - Сойка Светлая

Зачем я все ещё живу? Я сделала столько ошибок. Фатальных, непростительных ошибок, я сделала стольких людей несчастными. Я потеряла тебя. Зачем теперь я продолжаю жить?..

Дети хороших мам не совершают самоубийств.

6 октября 2022

День 164. Искупление

Какое-то время назад я спрашивала себя — чего я на самом деле хочу? Я разрывалась на тот момент между двумя противоположными вариантами: жить или умереть. Я хотела родить ребёнка и даже надеялась, что это будет Соня, ее Душа, которая, возможно захочет вернуться и попробовать прожить новую жизнь ещё раз.

Теперь я знаю, что это не возможно, она никогда не вернётся сюда. И теперь только я могу вернуться к ней. И порой мое нестерпимое, сковывающее сознание, чувство вины диктовало мне новую реальность: ты виновна, и поэтому должна умереть. И тогда я просила Бога и даже святую Софью о смерти.

Теперь, спустя дни и недели я все чаще прошу об искуплении. Я не знаю в чем бы оно выражалось, в смерти, боли, болезни, в новом испытании… Но я чувствую, что только искупление может дать мне шанс на продолжение этой жизни. Я думаю, что никогда не смогу простить себя за то, что сделала. И только страдания способны дать мне возможность отплатить за ту сильную душевную боль, которую я принесла моему ребёнку.

Я не могу убить себя… Я думала о самоубийстве очень много. Я представляла, как выпью таблеток, обниму покрепче единорожку, Сонину любимую игрушку, и сожму в руке Сонину фотографию и буду думать о ней, ожидая нашей скорой встречи. Меня останавливает даже не страх боли, высоты или мучительной смерти. Я не хочу принести новые страдания тем, кто останется жить. Эти люди любят меня и им будет невыносимо больно, если я сделаю это. Я передам эту умноженную на двое боль тем, кто останется жить.

Кроме того, теперь это кажется мне слишком гуманной и простой мерой. Натворила дел и сбежала — вот, как мне кажется, это будет выглядеть. Всем будет ещё больней. Возможно, это даже убьёт их.

Поэтому теперь я прошу об искуплении, в чем бы оно не выражалось. Часто я осознанно не ем очень долго, чтобы испытать это чувство лишения, чтобы наказать себя. Я похудела на 10 килограмм и стала выглядеть на 10 лет старше. Расчесывая волосы, я вижу целые пряди волос, которые остаются на расческе. Я уже потеряла треть волос, а те, что остались на треть поседели. Но это меня теперь не волнует.

И вместо обеспокоенности, я улыбаюсь, думая про себя: может быть это какая-то неизлечимая болезнь? Может Бог услышал меня и подарит мне искупление в болезни?

Но иногда мне приходит новая мысль. А что, если эта моя долгожданная неизлечимая болезнь, которая заставить меня страдать, в итоге причинит новую боль Саше и моим родным? Ведь это снова горечь потери и утраты для них. Что если мое желание страдать — это снова эгоизм и гордыня, которые прячутся за маской жертвы? Ведь в конечном итоге — эта боль будет предназначена им, невинным людям, которые и так сейчас очень страдают?

Я думаю о том, что прошло больше семи месяцев с момента смерти Сони. Но я только в самом начале пути. И порой мне кажется, что этот путь сейчас ведёт меня вниз. В тяжёлую тёмную яму депрессии. Из которой мне нужно будет искать выход, если только у меня хватит на это сил.

Иногда я хочу опуститься на это самое дно, в эту тёмную и страшную реальность. Иногда я хочу понять и почувствовать в полной мере то, что чувствовала Соня в ту страшную ночь. Весь этот ужас, весь этот страх, стыд, эту мучительную боль, безысходность. Я хочу это почувствовать, чтобы встать перед этим выбором, как стояла она. Одна, без поддержки, без помощи.

Этот путь продолжается. И порой я теряю надежду, что он завершится чем-то хорошим. В таких историях не бывает счастливого конца.

Может быть я буду жить и испытывать все это до самой смерти. Может быть, станет даже хуже. Может быть, это сведёт меня с ума. Может быть, в этом смысл остатка моей жизни? Может быть я ещё осознаю какие-то важные вещи на этом пути. Может быть мне ещё суждено сделать что-то важное.

Каждую ночь я сажусь напротив фото моей Сони, зажигаю свечку и говорю с ней. Верней, говорю только я… Как и когда-то, когда она была жива и приходила ко мне «побубнить». Это означало, что она задаст мне какой-то непростой вопрос о жизни, а я отвечу ей честно. И потом долго буду рассказывать о чем-то философском. А она будет долго слушать меня.

И теперь я начинаю наш с ней разговор с фразы «Вот и ещё на один день я стала ближе к тебе»…

7 октября 2022

День 165. Мой максимум

«Воспитывая ребенка, невозможно сделать тысячу и одно дело. Можно сделать только тысячу. Каждый родитель делает столько, сколько может. На большее он не способен.»

Отрывок из книги «Молчаливое горе» Кристофера Лукаса.

Я очень старалась. Я не должна забывать об этом.

Я стала забывать хорошее. Это неправильно. Наша жизнь состояла в основном из хорошего. Хоть я и вносила в нашу общую жизнь негатив, страхи и критику. Это правда. Но я старалась.

Страхи и критика возникали оттого, что я видела безрезультатность своих усилий. Это очень выматывало. Я очень жёсткий человек. Я строга к другим и к себе. Я знаю, что эта жёсткая критика убивала самооценку моему ребёнку. Теперь знаю. Но теперь уже поздно. И теперь я понимаю, что я ошибалась, когда относилась к ней так, как к себе. Эти жесткие, бескомпромиссные установки хороши для меня. Но для неё они были губительны.

Мы были с ней очень разные.

Я не понимала этого. Я была уверена, что каждый человек рождается с одинаковыми базовыми навыками и возможностями. И я думала, что только труд и упорство помогает каждому из нас стать сильнее, умнее, лучше, способнее. Теперь я знаю, что это не так.

Мы все рождаемся очень разными. С совершенно разным набором черт, качеств, способностей и возможностей. И труд, упорство, упрямство тут не причём. По крайней мере, это не главное.

Удача.