По обычаю предков - Kass2010

учёту магловских выродков, состоявшую из двух незнакомых Уизли волшебников и одной очень хорошо им известной. В самом высоком кресле восседала Долорес Амбридж, которая с удивлением посмотрела на вошедших.

— Кого я вижу, брат и сестра Уизли, Предатели крови и лучшие друзья Гарри Поттера. Хоть вы и чистокровные, но не лучше маглов, что воруют палочки и магию. Предателям крови тоже нет места среди нормальных магов. Палочек, я вижу, у вас уже нет. Похвально, авроры хоть раз сработали хорошо.

— Мадам Амбридж, разрешите сказать, мы попали сюда по ошибке! — выкрикнула Джинни, и ее голос зазвенел от страха.

— Отродья Предателей крови, защитники грязнокровок никаких симпатий нам не внушают. И вы, милочка, именно там, где должны быть. Даже не знаю, как с вами поступить. Никто не захочет иметь таких работников на ферме. Если волшебники узнают, что Предатели крови касались выращенных там плодов, — их никто не купит.

— Пошлем их к Нотту на ферму гиппогрифов. Парень будет убирать их дерьмо, а девка мыть копыта. Он как раз жаловался, что предыдущий работник помер, а эльфов в загоны пускать нельзя, гиппогрифы их топчут ногами.

— Принято! — произнесла Долорес и, взмахнув палочкой, заполнила сопровождающие документы на двух работников, которых прямо из зала суда отправят в Нотт-холл. Решение было быстрым, как велел министр, и выгодным — лорд Нотт скажет Амбридж спасибо. Или не скажет, но хотя бы подумает.

***

Кингсли Шеклболт шёл по коридору Аврората. Он решил всё-таки заглянуть в камеры предварительного заключения, но обнаружил их пустыми.

— А где все задержанные? — спросил он у скучающего аврора, что охранял пустоту.

— Приходил новый глава ДМП с этими, в масках, и всех забрал.

— Что значит — забрал? Он принёс постановление? Дай, я взгляну.

— Ничего он не принёс, просто приказал всех вывести и построить, — сказал молодой аврор, а затем, оглянувшись по сторонам, добавил шёпотом: — Мне кажется, они повели их в подземелья, на нижний уровень, в тот зал, где та самая комиссия.

— Но тут же были разные задержанные!

 

386/690

— Он ничего не спрашивал, сказал, всех — мы всех и вывели, — и снова прошептал: — У меня теща из маглорождённых, мне никак нельзя подставляться.

— Я понял, — кивнул Шеклболт и пошёл в кабинет, где стоял его рабочий стол. Там он написал короткую записку: «Те, о ком вы волнуетесь, случайно попали в Комиссию. В Аврорате их больше нет. Срочно сообщите тому, кого знаете».

— Аврор Тонкс, можно вас на минутку? — сказал, закончив, Кингсли, и когда Нимфадора к нему подошла, сунул ей в руки записку, сказав одними губами:

— Передай Грюму.

***

Аластор Грюм не собирался сегодня никуда выходить. С тех пор как в Министерстве обосновались Пожиратели, он вообще старался лишний раз не покидать свою берлогу. Каминами перемещаться было нельзя, наверняка их отслеживал Департамент магического транспорта. Если куда-то нужно было попасть, то только аппарацией из тёмного переулка.

В окно влетела министерская сова. Кому нужно было оторвать голову за такую демаскировку? А, это дурочка Тонкс, только записка, вложенная в письмо, не от неё, а от Шеклболта.

«Те, о ком вы волнуетесь, случайно попали в Комиссию. В Аврорате их больше нет. Срочно сообщите тому, кого знаете».

— Кому — понятно, Альбусу. Но о ком идёт речь? Любопытно. Раз «срочно», то, пожалуй, я всё же выйду из дома.

Грюм спустился по лестнице и вышел на улицу. Через два дома от него был небольшой тёмный тупичок, туда он и проследовал. Хоть бывший аврор и оглянулся несколько раз, он так и не заметил две бесшумные тени, скользившие за ним. Потому он спокойно повернулся на каблуках, аппарируя в Хогсмид, а там он пешком прогуляется до паба.

 

387/690

Глава 51. В «Голове борова» & Тайна рода

Мэллори

 

Волшебники настороженно относились к новой власти, не зная, ожидать ли от неё репрессий и террора. Причем не только маглорождённые маги и ведьмы, но и полукровки, безродные и чистокровные, выступавшие за идеи покойного директора Хогвартса. Оттого все они опасались лишний раз появляться на улицах магических поселений, даже тех, где они жили. Чистокровные же или просто делали это на всякий случай, или боялись того, что Тёмный Лорд начнет заставлять их всех поголовно принимать свою чёрную метку и становиться Пожирателями Смерти. Времена изменились, никто больше не был в безопасности.

Хогсмид выглядел мрачным и заброшенным, словно опутанным трауром и печалью. Улицы, обычно шумные и оживлённые, теперь были пустынны. Ни звук шагов, ни случайный смех, ни шум разговоров не нарушали тишину, которая окутала это место.

Ленивое дыхание ветра поднимало в воздух немногие опавшие листья, которые обозначали конец лета и приближающуюся осень, качало висящие на столбах фонари, в которых не было огня, усиливая ощущение зловещей пустоты.

Лавки в Хогсмиде не приветствовали покупателей распахнутыми дверями, а закрытые ставни окон на многих домах, несмотря на позднее утро, не позволяли заглянуть внутрь, но из-за них пробивался слабый свет, говоривший о том, что хозяева дома. Жизнь в магическом поселении почти полностью замерла, создавая ощущение заброшенности.

Несколько воронов, как недоброе предзнаменование, кружили над черепичными крышами Хогсмида. Их крики звучали уныло и даже жутко, словно пророча скорые несчастья. Хогсмид как будто замер в ожидании своей участи.

Паб «Голова борова», к дверям которого аппарировал Грюм, находился на окраине Хогсмида. Его внешний вид соответствовал своей репутации; изношенная деревянная фасадная доска с надписью, почти стёртой временем, давала намёк на то, что внутри вас ожидает нечто, далёкое от благопристойности.

Перед свадьбой Билла Джинни, Рон и Гермиона потратили много усилий, чтобы привести его в порядок. Теперь окна паба не были запотевшими и грязными, над дверью висела обновлённая медная табличка с изображением головы борова, стены больше не казались обшарпанными, а деревянные стулья и столы не скрипели и не шатались под весом гостей.

Но сама атмосфера паба не изменилась. Внутри паба, как всегда, в любое время суток, царил полумрак, а тусклое освещение создавало зловещие тени.

За чистой барной стойкой стоял, протирая стаканы, Дамблдор. У него в пабе, в отличие от прочих мест в Хогсмиде и несмотря на утро, были посетители.

За двумя столами, рядом со входом, сидели сомнительной репутации волшебники и ведьмы с пониженной социальной ответственностью, изгои приличного магического общества. Они оживлённо разговаривали, время от времени слышался громкий смех. Такого сорта посетителей не заботили какие-то там изменения